Девятый талисман

— Я тебе не верю, — произнес он.

— А я и не ждал, — пожал плечами Фараш.

— Я все рассказал Лорду-Чародею.

Фараш вздохнул:

— Уже? Я этого боялся. И что он сказал?

— Что ты мог измениться.

— А может, я и изменился. Не очень сильно, прямо скажем, потому что по-прежнему хочу все то, что хотел всегда. Просто теперь я знаю, как этого добиться другим путем.

— И все же… мне трудно в это поверить.

— Не сомневаюсь. Я б на твоем месте тоже не верил. Ты не кажешься мне излишне доверчивым и всепрощающим человеком. Я не жду, что ты станешь мне доверять, или лучше ко мне относиться, или простишь меня. Все, что я прошу — это оставить все как есть, пока у тебя не появится хотя бы малейшего доказательства, что я ни на йоту не изменился.

— Я и не собираюсь тебя убивать прямо сейчас, — пожал плечами Меч. — И не в моих силах заставить Лорда-Чародея отослать тебя прочь.

— Но тем не менее ты запросто можешь разрушить мою жизнь, просто рассказав всем о том, что произошло шесть лет назад. Артил может пожелать оставить прошлое в прошлом. Его всегда больше интересовало будущее, а не то, что позади. Но большинство думает иначе. Те женщины, что ищут моей благосклонности, мужчины, что смотрят на меня с уважением, — все они увидят во мне ничтожного предателя, поработившего невинных, и тогда все призраки прошлого вылезут наружу. Я сделаюсь объектом отвращения и пренебрежения. Те, кто со мной соглашался, призадумаются, не манипулирую ли я и ими при помощи какой-нибудь магии, и придут в ужас. Ты можешь сокрушить меня буквально несколькими словами, сказанными в нужном месте.

— Ну да, полагаю, что могу, — задумчиво ответил Меч.

— Меч, — произнес Фараш. — У меня нет права просить тебя о чем бы то ни было, но все же я прошу тебя проявить милосердие и оставить прошлое в прошлом. Если я совершу что-то плохое, предам доверие, обижу невинного, то тогда можешь разнести всю эту историю по всем городам и весям и прийти ко мне с мечом — но до той поры, пока ты не увидишь хоть какие-то признаки, что я не переменился, умоляю тебя, не предпринимай ничего и позволь мне остаться на моем месте. Я делаю доброе дело, клянусь всеми леррами. Я так же стараюсь улучшить Барокан, как некогда старался достичь власти над ним. Дай мне искупить мои проступки, насколько я могу.

Меч откинулся на спинку стула и пристально поглядел Старому Вожаку в лицо. Такой просьбе и выражение лица должно соответствовать. Быть просительным. И руки следовало протянуть. Но Фараш спокойно сидел на краю стола, уперев руки в бедра, и на лице его был вызов, а не мольба.

— Я всего лишь крестьянин и воин, — промолвил Меч наконец. — И не мое дело воздавать по заслугам кому-то, кроме Темного Лорда.

— Рад это слышать.

— Но предупреждаю, Старый Вожак: я пришел сюда, чтобы убедиться, не лезет ли Лорд-Чародей во что-то, что его не касается. И еще не сделал окончательных выводов. Если я решу, что Красный Маг стал Темным Лордом и его надо убрать, я его уберу. А если я узнаю, что Темным Лордом он стал с твоей подачи, вот тогда я убью тебя.

— Понятно. — Фараш выпрямился. — И довольно откровенно. Если мы договорились, то я рассчитываю прожить долгую счастливую жизнь и мирно скончаться в собственной постели. — Он протянул руку.

Меч тоже поднялся, не ответив на рукопожатие.

— Спокойной ночи, Фараш инит Керр, — произнес он.

И на этом вышел из комнаты и отправился спать.

Глава 7

Меч рассчитывал с утра в первую очередь пообщаться с Всезнайкой, но ему пришлось подключиться к всеобщей суматохе по сборам к переезду на гору, в Летний Дворец. Казалось, дом просто забит снующими со всяким барахлом людьми, и Меч то помогал кому-то, то уступал дорогу очередному тяжело груженному человеку. В итоге до покоев Всезнайки он добрался, лишь когда солнце стояло в зените.

В комнате никого не оказалось. Стражник сообщил, что Избранный Ведун ушел с час назад, и где он сейчас — неизвестно.

Раздраженный Меч направился в тронный зал, подумав, что Всезнайка может быть там, а если нет — так, может, Лорд-Чародей посоветует, где его искать.

Однако в тронном зале тоже никого не оказалось. Меч разочарованно развернулся и чуть не столкнулся с тем, кого искал.

— Всезнайка! — воскликнул Меч. — Ты меня напугал.

— Меч, — кивнул Всезнайка, оправляя камзол.

— Я тебя искал, — сказал Меч. Он огляделся, проверяя, нет ли кого в пределах слышимости, но в коридоре и тронном зале вроде бы никого не было, кроме них двоих.

— Стражники мне так и сказали, — кивнул Всезнайка. — Поэтому я тут. Чем могу помочь?

— Ну, сможешь ответить на ряд вопросов, надеюсь.

— Обычно с этим я справляюсь весьма неплохо, — выдавил улыбку Ведун. Это была первая улыбка, которую Меч увидел на его лице за все время в Зимовье.

— Боюсь, мои вопросы не касаются древней истории или старых легенд.

— Могу предположить, каким будет один из них, — сказал Всезнайка. — Ты хочешь узнать, почему я здесь и сотрудничаю с Лордом-Чародеем.

— Да, этот, безусловно, очевиден.

— Ну, то, что он тебе сказал — правда. Года три назад он меня выловил, чтобы спросить, не нарушают ли его планы какие-нибудь установленные для него Советом Бессмертных границы. И предпринимал ли кто-нибудь нечто подобное прежде. И если да, то почему потерпели неудачу.

— Понятно, почему он тебя спросил и почему ты ответил. Но приехать сюда, жить тут и стоять по его правую руку — это как-то…

— Компрометирует? — предположил Всезнайка.

— Ну, в общем, да.

Всезнайка пожал плечами:

— У него было много вопросов, а мне хотелось за ним приглядеть. Помнишь, Темный Лорд с холмов Гэлбек совершал преступления, и никто не знал об этом целых пять лет? Мне не хотелось, чтобы нечто подобное повторилось снова. Если и этот пойдет вразнос, мы ведь захотим узнать об этом сразу, верно?

— Уж наверное.

— Когда ты его слушаешь, не кажется ли он тебе порой полубезумным? Когда он пришел ко мне с этими проектами прокладки дорог, строительства на вершине горы и осушения болот, я подумал, что он уже на грани безумия. И решил, что по крайней мере один из Избранных должен присматривать за ним. А потом, когда он попросил меня перебраться сюда, я согласился. Порой мне кажется, что он таки спятил, в другой раз я думаю, что он один из величайших людей, когда-либо живших в Барокане. И каждый день я узнаю о нем что-то новое.

Меч медленно кивнул.

— Но вот стоит ли оставаться тебе и стоит ли принимать приглашение посетить Летний Дворец — в этом я не уверен. Ты по натуре не советчик, Меч, ты боец. А я искренне надеюсь, что до драки дело не дойдет. Но если он решит найти тебе применение, что ж… если есть молоток, начинаешь искать гвоздь.

— Тут ты прав, — согласился Меч. — Но я хочу узнать его получше и составить о нем собственное мнение. Как ты сказал, он и впрямь кажется малость тронутым. И я не доверяю Фарашу. Пока он здесь…

— Что произошло между вами, Меч? — перебил Всезнайка. — Я не помню ничего из того, что ты рассказывал, а мы оба знаем, что это означает.

— Это означает, что я не сказал тебе правду, — кивнул Меч. — На самом деле я тебе практически ничего и не сказал. Насколько я помню, напрямую я тебе не лгал.

— Умалчивание — тоже разновидность лжи, верно?

— Возможно. Не уверен.

— Ну, как бы то ни было, я хочу знать правду.

— Тогда спроси его. Может, он даже сознается.

— Вряд ли это можно назвать исчерпывающим ответом.

— Во всяком случае, это единственный ответ, который ты услышишь сейчас. Я пока не готов рассказать тебе все. Может, позже.

— Дело ведь не только в том, что он был небрежен и чересчур самоуверен, да?

— Да.

— Думаешь, ты будешь когда-нибудь готов рассказать мне?

— Ну, наверное… Просто пока — нет.

— На твои вопросы я ответил.

— Подтвердив то, что наш приятель Артил мне уже сказал, ага. Спасибо. Но у меня есть еще вопрос.