Богатство Лас-Вегаса

— Сдается, ты уже подцепила Эгги на крючок.

— Можно и так сказать.

— Ну что ж, я не вижу большой беды, если Билли захочет остаться, напротив. Она действует мне на нервы своим нытьем и жалобами. Здоровья не хватает. Никак не думал, что мой мальчик женится на такой хилой. Прямо плюнуть хочется.

— Ты и наплевал. Я о том, что твоя жена тоже оказалась больна. Не все женщины тяговые лошади, Сет. И слава Богу, что не все.

— Ишь, умная ты какая, — пробурчал Сет.

— Понимаю, ты хочешь сказать мне комплимент, так что обижаться не стану. Положи чек к себе в карман и давай вернемся к гостям. — Она сделала шаг к двери, но вдруг остановилась, подошла к брату и обняла его. — Это за маму. Вот так, — и поцеловала в щеку.

— Ох эти женщины, им бы только целоваться, обниматься да лить слезы. Мама… послушай, она все так же закручивала волосы и носила их… ну… как принцесса? — В голосе Сета прозвучали непривычная теплота и смущение, он отвернулся, ожидая ответа сестры.

Новое в настроении брата не ускользнуло от Салли, но она притворилась, что ничего не замечает.

— Да, Сет, да. — Ложь далась ей легко, без усилий.

— Такой я и хочу ее запомнить. Что у нас на ужин? Не люблю много есть перед сном: несварение мучает.

— А вот об этом не волнуйся. У моей кухарки на все случаи есть своя травка. Если хочешь спать, как младенец, только скажи мне. Сегодня у нас цыплята. А для тех, кто их не любит, ребрышки и все прочее, что идет к говядине.

— Скажи мне правду, — уже в дверях остановился Сет, — и поклянись мамой, что ты веришь… веришь, что с моим сыном ничего не случится.

— О Сет, да. Я действительно верю. Я молюсь каждый вечер! Фанни говорит, что тоже это делает. Бог всегда прислушивается к молитвам женщин. Ты, наверное, и не знал об этом?

— Хотелось бы верить, — пробормотал Сет.

— Как ты думаешь, Сет, мы теперь в достаточно хороших отношениях, чтобы я могла попросить тебя об одном одолжении?

— Проклятье, так я и знал, что где-то здесь уловка. Ну, в чем дело?

— Поговори с Пэгги. Поговори с ней как брат с сестрой, а ведь так оно и есть. Я буду тебе очень признательна.

— О Фанни, какие у тебя прекрасные малыши! Как маленькие ангелочки. — Билли погладила себя по животу. — Надеюсь, на этот раз там мальчик, хотя у меня предчувствие, что это опять девочка. Сету так хочется внука. Отчасти, наверное, потому что, если Мосс… если Мосс не вернется, то будет кому носить его имя. Знаешь, у меня есть опасения, что, если и на сей раз родится девочка, он может ее не принять. Никогда не видела такого отчаяния. Как бы мне хотелось вернуться в Филадельфию. Он всегда такой… такой дотошный, смотрит за каждым моим шагом, а Мосс всегда становится на его сторону. Они обращаются со мной, как будто я слабоумная. И мама тоже. Она во всем согласна с Сетом. Нельзя так говорить о своей матери, но она настроена против меня. Это все из-за денег. Мама считает, что вошла в их семью, а Сет позволяет ей так думать. Я там лишняя, Фанни. И всегда буду лишней, посторонней, чужой. Единственный шанс — родить наследника династии Коулмэнов, тогда мне разрешат стоять на крылечке и заглядывать в окно. В этой семье женщин просто ни во что не ставят.

Фанни склонилась над кроваткой, в которой спала Мэгги.

— И даже эту прелестную кроху?

— Сет ее игнорирует. Мама заходит в детскую раз в неделю, не чаще. Она стала правой рукой Сета. Получила возможность командовать, и это ей нравится. Терять такое положение ей никак не хочется. Теперь ты понимаешь, что я имею в виду, когда говорю, что у меня никого нет?

Фанни обняла Билли за плечи.

— У тебя есть я и Салли. Если существует хоть какой-то способ все исправить, то она найдет его. А почему с вами не приехала Амелия?

— Сет не позволил. Она приехала из Англии, где работала в Красном Кресте, с приемным сыном. Такой чудесный мальчик, и она его так любит. Сет называет его всякими обидными словами, а он не такой. Тихий, с хорошими манерами и обожает Амелию. Сет и с Амелией не церемонится. Кричит, что она шлюха, сучка и все такое, и все из-за того, что Амелия никогда не склоняла перед ним головы. И она вообще не была… распущенной. Они ненавидят друг друга. Он ей сказал, что в Техасе пи один мужчина ее не возьмет, так что пусть убирается к себе в Англию вместе с этим ублюдком. Сет не пустил ее в машину: мол, я толстая, места нет, а ему не хочется ехать с пищащим ребенком. Я плакала, Фанни, плакала, но он и слушать не хотел. Этим все и закончилось.

— Нет, не закончилось. Подожди здесь. Не уходи!

Фанни сбежала вниз по той лестнице, которая вела в кухню.

— Быстро найдите миссис Салли, — прошептала она одной из кухарок, — и скажите, пусть сейчас же поднимется наверх.

— Чем могу служить? — с улыбкой спросил Дэвин, входя в комнату.

— Придумайте, как доставить сюда к Рождеству мою племянницу и маленького мальчика, — выпалила Салли.

— И это все?

— Что, Дэвин? Что ты имеешь в виду, говоря «и это все»?

— Салли, ты самая богатая женщина в штате, возможно, даже в стране. Нужен всего лишь чартерный рейс.

Через несколько минут Дэвин сообщил:

— Позвоните своей племяннице, пусть добирается до аэропорта. Самолет уже ждет. Только надо поспешить, пусть ничего с собой не берет. Все, что будет нужно, вы сможете купить здесь, когда она приедет. А подарки для мальчика найдутся?

— Что-нибудь устроим, когда все лягут спать, так, девочки?

— Конечно, — в один голос ответили Фанни и Билли.

— После обеда я поеду в аэропорт и подожду их там. Проведу наверх через кухню. Вам, Салли, нужно будет спуститься вниз.

— Сет… Он, конечно…

— Пусть почувствует, каково это, когда кто-то решает все без него, — тихо сказала Билли. — Придется ему смириться, ведь так?

— Да, а если нет, то пусть уезжает утром.

— Но без меня и Амелии, — заметила Билли. — Я бы осталась здесь навсегда. Никогда и нигде мне не было так хорошо, как здесь.

— До обеда тридцать минут. Дэвин прав, нам нужно спуститься. Звоните Амелии. Дэвин — мой рыцарь в сияющих доспехах, — сказала Салли, беря своего поверенного под руку.

Фанни повернулась к Билли.

— Быстрее звони Амелии. Боже мой, как я волнуюсь! Что только сделает твой свекор утром?

Билли рассмеялась.

— Мне так хочется посмотреть на его реакцию. Мама, конечно, обвинит во всем меня. И Сет тоже. А какая разница?! — Она пододвинула к себе телефон.

— А кто это «дражайшая Салли»? — спросила Фанни.

— Это игрушечная кошка сына Амелии Рэнда. Она с ним всю войну. Подарок мамы. Она погибла при взрыве бомбы.

— Салли это понравится. Ну что ж, пора спускаться вниз. Поспеши, Билли.

— Быстрее не получается. Я, наверное, не дождусь, когда смогу увидеть носки туфель. Ты только посмотри.

За обедом разговор поддерживала главным образом Салли. Агнес задавала много вопросов, и несколько раз Дэвину приходилось даже останавливать ее, говоря с улыбкой: «Это секрет, Агнес». Или: «Не стоит забивать голову такими проблемами».

— Ты поняла, Эгги, тебе вежливо намекают, что нечего совать нос в чужие дела, — бурчал Сет.

— Прошу извинить. С моей стороны, это всего лишь естественное любопытство. До приезда в Техас я нигде не была, кроме как в Филадельфии. Невада меня заинтриговала.

— Можно почитать какой-нибудь путеводитель, мама.

— Я с удовольствием предоставлю вам несколько, — добавила Фанни.

— Разве тебе не нужно присматривать за дочкой? — язвительно спросил Сет, обращаясь к Билли.

— О, это ей как раз и не нужно. Мун взяла все в свои руки. Билли приехала погостить и отдохнуть. Мы лучше сможем узнать друг друга. Разве не в этом цель вашего визита, Сет? Твоя семья и моя семья… нам нужно сблизиться. — Салли улыбнулась.

— Займемся этим завтра, а сейчас я собираюсь лечь спать, если только кто-нибудь покажет мне, где это можно сделать. Веселого Рождества всем. Агнес?