Страница 5 из 62
Если бы он только знал истинную сущность того, что его окружало!
Но Али- Бабе еще предстояло узнать это. Ибо в одном главарь бандитов был прав: где бы ни шли сорок разбойников, смерть и горе точно следовали за ними по пятам!
Глава третья, в которой дровосека встречают самым плачевным образом
Но, по крайней мере, в тот момент Али-Баба пребывал в счастливом неведении относительно скорых и пагубных последствий. Он повел своих мулов в город, где был его дом, потом по улице, до самых ворот своего жилища, и причем таким неспешным манером, что никто не заподозрил бы, что его мулы везут что-либо иное, нежели обычный скарб, который лесорубы вечно таскают с места на место. Но, толкнув ворота, он обнаружил, что кто-то запер их изнутри, и паника едва не схватила его за горло, ибо он не хотел громко звать домочадцев и тем самым привлекать внимание к себе и своим мулам.
Али- Баба помедлил, глубоко вдохнул вечерний воздух и решил, что не позволит погубить себя воротам собственного скромного жилища. И тут Провидение даровало ему идею: а что будет, подумал он, если он снова воспользуется теми магическими словами, которые так хорошо подействовали на дверь той лесной пещеры?
И вот он вновь произнес эти слова, хотя на этот раз намного тише, поскольку час уже был поздний, а он не хотел, чтобы соседи подслушали его. И все же он выговорил довольно отчетливо:
- Сезам, откройся!
Засов на воротах откинулся, и они широко распахнулись.
Он быстро завел своих мулов во внутренний двор и, едва последний из них зашел, тихо, но решительно велел:
- Сезам, закройся!
И ворота затворились, и засов снова упал на место, как по волшебству. «Вот воистину могущественные слова», - подумал Али-Баба.
Однако на размышления у дровосека времени было немного, ибо жена его выбежала в их малюсенький дворик, скрипуче причитая:
- Как ты открыл ворота? Они должны были быть заперты. О горе! Наш скромный дом взломали и похитили наши и без того жалкие пожитки!
Али- Баба был в этот миг так счастлив, что даже причитания жены не могли испортить ему настроение.
- Эй, любовь моя! - сказал он ей. - Этот двор такой маленький, ты можешь осмотреть его весь, не поворачивая головы. Ты видишь, чтобы из него что-нибудь пропало?
Она нахмурилась, и глаза ее забегали по двору, проводя инвентаризацию.
- Нет, дырявое ведро и грабли, растерявшие половину зубьев, тут. А вон там наша одноногая курица и хворая коза. Похоже, все наше имущество на месте. Им ничем не удалось поживиться.
В другое время Али-Баба просто согласился бы с нею. Но теперь на разум его тяжким грузом давила дюжина мешков с золотом и драгоценными камнями.
- Поди сюда, жена, - сказал он, - и не сетуй на свой бедный жизненный жребий, ибо судьба наша изменилась. - С этими словами он похлопал по ближайшему из битком набитых мешков, привязанных ремнями к спинам мулов. Мешок отозвался радующим сердце звоном.
Первая реакция жены была столь же приятной для него, сколь и звон золота, ибо рот ее распахнулся широко, как у зевающего старца. Вскоре, однако, разум вернулся к ней, а вместе с ним пришли и некоторые догадки насчет того, что содержится в этих мешках и, более того, откуда это содержимое могло взяться.
- О горе! - заголосила она изо всех сил. - От этой вечной рубки леса ты лишился рассудка и занялся грабежом! - Женщина судорожно вцепилась в свою истрепанную шаль. - Все пропало, коли лесоруб сбивается с пути истинного!
Но то, что к его имуществу добавилось столько золота, озаряло отношение Али-Бабы к происходящему особым светом, и он мог лишь улыбнуться в ответ на неутихающее беспокойство своей супруги.
- Ничто не могло бы быть дальше от истины, о жена! Давай разгрузим золото, и я расскажу тебе, как я наткнулся на него.
И снова рот жены раскрылся, когда смекалистый Али-Баба подробно рассказал ей про историю с сорока разбойниками, и про камень, отодвигающийся по волшебству, и про пещеру, полную золота. И когда он закончил свой рассказ, жена восславила его находчивость и пуще того возблагодарила Провидение, указавшее ее супругу добытое нечестным путем сокровище, чтобы изъять его у тех недостойных людей и передать тому, кто этого воистину заслуживает.
Но потом жена дровосека заколебалась и снова нахмурила брови.
- О горе! - вскричала она, глядя на двенадцать мешков с золотом, лежащих перед нею. - Ты притащил мне груду золота, но ни на миг не задумался, куда мы его денем! Теперь мне, хрупкой, ослабевшей от нищеты, придется таскать эти тяжеленные мешки и искать, где бы спрятать их от пронырливых соседей, не говоря уже о наших властях, которых тоже может заинтересовать, откуда все это взялось.
Али- Бабе пришлось признать, что переживания жены отчасти не лишены оснований. Но его столь переполняла энергия от неожиданной удачи, что идей у него в голове оказалось тоже полно -вроде той, что прозвучала из его уст:
- Жена, ты часто жаловалась, что пол в кухне неровный и при всяком дожде склонен превращаться в грязное месиво. Что если нам закопать золото в кухне, чтобы ты ощущала более твердую почву под ногами?
Казалось, предложение Али-Бабы успокоило нервы его супруги, но лишь на несколько мгновений.
- О горе! - отозвалась она. - Значит, мы должны зарыть золото, не имея ни малейшего понятия, сколько ты его добыл? - Она заломила руки и возвела глаза к небу. - Как это похоже на мужчин - совершенно не думать о бюджете семьи!
Али- Баба был человеком, воистину исполненным великого терпения. Но и самая спокойная река встречается когда-нибудь с могучим океаном. И вот уже несколько более грозным голосом он заметил:
- Но чтобы пересчитать это золото, не хватит и всех летних дней!
Но его жену это не убедило.
- Возможно, что и так. Но все же должен быть какой-то способ измерить это огромное богатство. А иначе как мы сможем хотя бы разделить наследство между детьми? Конечно же, если мы не в силах пересчитать каждую монету в этих мешках, то можем, во всяком случае, измерить общее количество золота и, исходя из этого, узнать размеры нашего богатства.
Али- Баба признал, что, возможно, было бы разумным определиться на будущее. А кроме того, он чувствовал, что надо бы когда-нибудь хоть немножко поспать, и поэтому уступил пожеланиям жены.
- Как хорошо иметь такого умного мужа, - сказала она.
И поскольку хозяйство дровосека было слишком бедным, чтобы держать в нем такое сложное приспособление, как обычная мерка, жена Али-Бабы направилась к изгороди, отделявшей их двор от владений ближайшего соседа, Касима, который был к тому же братом Али-Бабы.
Как вы, возможно, помните из моего предыдущего повествования, Касим унаследовал большую часть состояния их отца, и хотя почти все деньги он вскоре промотал, за старшим братом остался дом, довольно большой и красивый, а потом Касим женился на женщине, каким-то образом связанной с его отнюдь не почтенным хозяином.
Несмотря на близкое соседство, обитатели двух домов мало общались между собой, в первую очередь из-за неких неуместных представлений насчет своего превосходства и разницы в социальном положении, существующих у членов семьи Касима. Тем не менее Али-Баба и его жена знали в точности, что смогут лицезреть ежевечернее появление супруги Касима, имевшей обыкновение в это время подходить к их общей изгороди в поисках удобного места, чтобы выбросить остатки ужина своего семейства.
Итак, жена Али-Бабы направилась в тот дальний угол двора, а дровосек перетащил тяжелые мешки в кухню. Потом он предупредил их единственную служанку (ибо они были столь бедны, что не могли позволить себе больше слуг), что ему понадобится ее помощь, чтобы выкопать подходящую яму.
Пока он готовил тайник, настало время жене Касима появиться у изгороди, где стояла жена Али-Бабы, и хотя две женщины разговаривали в самом дальнем углу двора, двор этот был столь ничтожно мал, что Али-Баба мог слышать каждое их слово. Он слышал, как его супруга сокрушалась, что в хозяйстве нет мерки, а потом с куда большим интересом выслушал томный ответ жены Касима, пообещавшей поискать что-нибудь подходящее. Копая, он вновь посокрушался о том, что такие прелестные формы и притягательные манеры, как у жены его брата, сочетаются со столь низким происхождением!