Школьные вампиры

А следом за этими пятью показался тот, в кого я влюбилась с первого взгляда. На собственном примере я убедилась, что мгновенная любовь, будь она проклята, существует на самом деле! Правда, тогда я не поняла, что влюбилась. Тогда я вообще ничего не понимала, только чувствовала, что мое сердце начинает быстро-быстро стучаться, и в груди появляется странное чувство парения.

Он вышел из машины последним. Этот парень мог бы стать мечтой многих девушек и женщин, и я уверена, он завоевал немало женских сердец: элегантный, сероглазый, с уверенной осанкой, тонкими, изогнутыми вниз бескровными губами он был похож на модель, или актера, или на идеального принца с яркой картинки. Он показался мне неестественно прекрасным. Ухоженные темного шоколадного оттенка волосы рассыпались по тонкому светлому пальто. В ухе блестела темная серьга. Руки его казались сильными и надежными и утонченными одновременно, и с такими то пальцами он наверняка мог бы быть отличным пианистом!

Конечно, все эти подробности его внешности я могла разглядеть только тогда, когда он прошел мимо меня в сопровождении своей свиты. Все невольно расступились перед этими людьми, гадая, кто это, глядя на них, кто восторженно, кто подозрительно. А они шли и не смотрели ни на кого.

– Вот это мальчики! – Комментировали девушки сзади, хихикая и автоматически поправляя прически.– Какие кадры к нам пожаловали!

Когда вновь прибывшие скрылись за тяжелой дверью, Наташа толкнула меня в плечо:

– Пошли, что ли? Ну и ребятки приехали! Они, что, все в модельных агентствах работают?

– Кто знает? – До сих пор я не могла справиться с учащенным сердцебиением. Образ темноволосого молодого человека в светлом пальто прочно застрял перед моим внутренним взором.

Уже в классе, когда начался скучный, как всегда, урок химии, и учительница объясняла новую тему, царапая формулы маркером на интерактивной доске, подруга спросила шепотом:

– А тебе кто из них больше понравился?

– Ты имеешь в виду этих красавчиков, которых мы видели…. – Обернулась к ней я. Парты в гимназии были предназначены лишь для одного человека, и я сидела впереди подруги.

– Да! – Перебила меня подруга.

– Никто. – Отведя глаза в сторону, ответила я, и мне тут же захотелось отвернуться, потому что я ненавидела вранье. А говорить подруге, что он мне понравился до учащенного стука в сердце, не хотелось – было неловко. Этот сероглазый парень, кажется, запал мне в душу.

– А мне братья! Особенно тот, с хвостиком. Как думаешь, они же к нам учиться приехали? – С надежей задала вопрос Наташа.

– Наверное. – Я бы сама хотела, чтобы они учились у нас. Еще как бы хотела этого! – Зачем они еще в нашу гимназию приехали тогда? И по виду похожи на учеников-старшеклассников.

– Мало ли…. А как думаешь, он, ну, который с хвостиком, баскетбол любит?

– Не знаю. – Вообще-то я сомневалась в этом.

– Может, он….

– Елова, Елецкая! Я для кого объясняю? – Постучала вдруг указкой по нашей парте учительница. – Хватит болтать.

Справедливости ради надо заметить, что замечания она делала не только нам – многие девчонки активно что-то обсуждали, да и парни тоже не отставали. Химичка бесилась, но голоса не повышала – в этом учебном заведении этого делать крайне не рекомендовалось. От родителей-меценатов зависела заработанная плата.

На середине урока, в тот момент, когда учительница хотела показать по ее словам «какой-то потрясающий опыт», случилось кое-что неожиданное и очень приятное для большинства девушек событие. Дверь в класс медленно отоварилась, и в кабинет зашел директор гимназии, пожилой грузный мужчина с огромным самомнением. За ним следовала целая процессия: два завуча, классная руководительница и двое новеньких: рыжеволосая красавица, чей малиновый рот кривился в улыбке и один из братьев-близнецов: как раз тот, что понравился Наташе.

– Прошу прощения за прерванный урок, Тамара Васильевна! – Обратился директор к химичке, зависшей над своими колбами. Та кисло кивнула.

– Дорогие ученики! – Басом обратился директор к нам. – Рад представить вам ваших новых одноклассников. С этого дня класс 2-3 будет вам…эээ…родным классом!

В классе раздались удивленные возгласы.

– Вау… – Широко распахнула глаза Наташа. Она глядела на новенького, словно дурочка.

Диркетор тем временем, прокашлявшись, представил новеньких.

– Это Денис Эль и Эвелина Снежная. Как говорится, любите и жалуйте. Они к нам из-за границы.

Денис и Эвелина кивнули. Все зашептались еще сильнее.

– Ты счастливая – Прошептала я Наташе, поворачиваясь к ней вновь. Кажется, я ей завидовала.

– Ребята, наш класс очень дружный! – Соловьем защебетала вдруг наша классная, зная, что говорит неправду. – Вам будут очень рады! Пожалуйста, выберите себе места, свободных много…. Ребята! – Обратилась она к нам. – Помогайте своим новым одноклассникам во всем!

– По-моему, эти новенькие какие-то … очень блатные. – Раздался шепот за соседней партой.

– Еще бы, сам директор их привел! – Услышала я ответ и мысленно согласилась с ним.

– Да кто они? Я о них впервые слышу. – Авторитетно сказал друг Игоря, тот самый, что назвал нас дурами. Он развалился на своем стуле и глядел на новых одноклассников презрительно.

Сам Игорь Иванский, который считал себя лидером класса, заметно заскучал – судя по его лицу, новенькие ему тоже совсем не нравились. Очень не нравились. Наверное, он беспокоился, как бы этот темноволосый красавец не отобрал у него власть над классом. В нашей славный гимназии существовало так называемое братство лидеров. Они называли себя «Красный замок» и было строго иерархично. Все те, кто входил в него, получали определенную власть – власть над своим классом. Главой «Красного Замка» являлся сын одного из самых богатых людей нашего города, и он, образно выражаясь, был королем гимназии. Никто не мог перечить ему или оспаривать его решения. Да, это было глупо и походило на пародию американских тайных обществ в известных университетах, но все-таки это имело место быть. Наша провинциальная золотая молодежь так развлекалась и была вполне довольна этим развлечением. Те, кто входил в братство лидеров, имели особые привилегии, и непросто было стать главой своего класса. Игорь стал, и теперь ему совершенно не улыбалось отдавать это место новенькому. Наверное, лидеры всех классов, куда попали приехавшие сегодня парни и девушки, беспокоились за свой «титул». А тот сероглазый…он ведь тоже может стать лидером? Или ему безразлично на все это?

– Я в шоке, Ева! Он такой милый! – Тем временем тихонько говорила мне Наташа в спину. – Слушай, а эта рыжая не его девушка? А?

– Не знаю даже. – Рассеянно отвечала я.

Сейчас мы обе изнывали от желания узнать о новеньких все. Только Наташа это не скрывала, а я скрывала. И через пару дней мы уже были в курсе всех сплетен и разговоров, связанных с шестеркой новеньких. Оказалось, что рыжая вовсе не девушка Дениса: в этой шестерке вообще не было пар, и все они были друзьями, вместе приехавшими из Америки. Что им понадобилось в нашем городе, почему они не поехали в столицу или не остались доучиваться в свой загранице, никто не знал. Поэтому вокруг этих ребят ходило множество слухов. Кто-то говорил, что все они совершили что-то противозаконное в Америке, и родители отправили их в родную страну, чтобы те смогли избежать суда. Кто-то твердил, что эта шестерка скрывается от крутых бандитов Некоторые были уверены, что с нашим городом их всех связывает какая-то тайна, а кому-то нравилось утверждать, что все шестеро – незаконнорожденные дети одного олигарха, который был родом из нашего города. Я склонялась к первой версии, и Наташа тоже.

Они учились в разных классах, но почти каждую перемену собирались вместе: независимые, красивые, модно и дорого одетые, привлекающие внимание всех и вся, и какие-то словно мистически необычные. Сколько я не приглядывалась к этим парням и девушкам (специально лишний раз прохаживаясь мимо них, не замечающих остальных учеников), я не могла понять эту их странность. Иногда мне казалось, что они как-то отгораживают себя от остальных. Глядят и не замечают, или вдруг начинают делать кому-то какие-либо знаки внимания, словно проверяя, сойдет ли человек с ума от их улыбок и пронзительных взглядов.