Страница 21 из 46
Не подумай, что теперешнее мое назначение обусловлено какими бы то ни было моими заслугами. Стечение обстоятельств, безвыходное положение командования — вот причина.
Теперь еще очень серьезный момент. После практики, во что бы то ни стало, съезди куда-нибудь отдохнуть и дай отдохнуть от себя народу. Езжай в деревню. Живи обязательно совсем один, мечтай, пиши, отдыхай. Зелень. Осень. Тишина… Вернешься влюбленный в город, в людей, в работу.
Возьми с собой все, что сможешь достать Паустовского. Обворожительный писатель — красивый и сильный. Он научит тому, как смотреть на деревья, реку, на всю нашу русскую землю. Его книги совершенно исключительный стимул для творчества.
Кончаю. Очень много работы по подготовке корабля…
Счастливо… Вика.
СРТ 1953 г.
Конечно, Олег, за первый год после военного училища мне пришлось не раз выходить в море на спасение в море тонущих судов, а единожды пришлось участвовать в очень специфической операции спасения загоревшейся и затем затонувшей баржи с боезапасом. Это происходило в лютые морозы в Кольском заливе. Над заливом стоял черный туман, как обычно при низких температурах на севере, на барже в момент, когда начался пожар, вспыхнули пакеты с порохом для орудий крупного калибра крейсеров. Сразу после того, как вспыхнул порох, погибло пять человек солдат, сопровождающих баржу. Первой нашей задачей, как всегда в подобающих случаях, было выловить трупы погибших, пока их не унесет сильным отливным течением в океан. Должен сказать, что это, конечно, очень тяжелая работа и не только физически, потому что водолазы, опускаясь под воду, рискуют, что им будут перерублены воздушные шланги теми льдинами, которые на сильном отливном течении несет от устья реки Кола в море Баренца.
Первый же спуск старшины отделения водолазов оказался трагическим. Дело в том, что водолаз, идя против течения по грунту, очень сильно наклоняется вперед и поэтому не видит того, куда ставит ноги. Мой старшина водолазов увидел впереди плавающего вертикально обожженного взрывом пороха покойника. Он доложил мне по телефону в водолазный пост о том, что видит одного из погибших, я приказал ему обвязать его тросом, чтобы потом мы могли втащить его на борт спасателя. Но произошел случай, который называется «граблей», то есть когда человек наступает на зубья граблей.
Получилось так: старшина водолазов наступил на конец доски, а на другом конце этой доски, касаясь ее ногами, вертикально плавал погибший. Доска сработала, как рычаг, и погибший упал лицом на лицевой иллюминатор водолаза. Учитывая то, что иллюминатор незначительно, но все-таки увеличивает изображение, действуя на манер линзы, и учитывая еще то, что лицо покойного было страшно обезображено горевшим порохом (добавим сюда еще неожиданность всего происходящего), и водолаз не выдержал неожиданного шока, аварийно продулся, мгновенно всплыл. Он находился в таком психическом состоянии, что категорически отказался продолжать погружения. Так же точно его примеру последовали рядовые водолазы. В результате идти в воду пришлось мне, по приказанию командира корабля, который меня терпеть не мог. Нам удалось закрепить и затем поднять три тела погибших, остальных унесло течением. Затем мы приступили к откачке воды из баржи, заделке пробоин пластырями. Все эти работы в условиях очень низких температур, обледеневших пакетов с порохом и снарядов оказались, конечно, трудной задачей.
Огромную радость доставили твои последние письма, матерь. Господи, до чего все делается радостнее, когда не болеешь за дом. Плохо, что я не могу тебе до конца верить… Родная моя, маленькая Собакевич, как там у вас? Как тополь, который Олег привез, распустился? Есть ли одуванчики на скате канала?
Когда я вчера был в городе, на танцах в Доме офицеров, то занял 1-е место в литературной викторине и получил приз — книгу Эренбурга…
В завод пришли новые корабли. Теперь здесь рядом Ральф, Птохов и другие ребята — огромная, шумная, довольно дружная банда, которая оккупировала Дом офицеров и распевает легкие песенки под аккомпанемент разбитого рояля в комнате отдыха. Приятно встретить знакомые морды…
04.05.53
Здорово, маленькая мать, целую и обнимаю тебя с большущей нежностью и лаской. Не сердись бога ради за неписание. Было мне здесь одно время трудно — много тяжелой работы, плохая дисциплина на корабле — поэтому и не писал, т. к. хныкать не хотелось, а если б стал писать, то захныкался бы непременно.
Отвечаю на основные вопросы:
С женитьбой — не собираюсь пока — если б было на ком, то женился бы обязательно, т. к. это вещь, вне всяких сомнений, должна помочь в жизни и украшать ее. Так что погоди переходить на самоснабжение и уезжать на юг потихоньку. Ладно?
Кстати о юге. Мать, будь серьезной в этом и слушай меня. Съездить тебе этим летом к солнцу совершенно необходимо… Ты должна думать о себе — это главное, что ты можешь сделать для нас…
Подарки получил все. Всему очень рад. Правда, Алпатьевские этюды читал в прошлом месяце — брал в библиотеке…
Пришлось тут 10 суток проболтаться между небом и водой, но выход в море был учебный и зверски скучный.
Ремонт окончится не раньше июня. Мои дела с ним подвигаются — скоро все окончу.
Ребят осталось мало, но появились другие. Шляются ко мне на пароход мыться в бане и трепать языком, чем иногда мешают мне. Чувствую, что много поплавать в эту летнюю навигацию не придется, но бьюсь за это упорно. Самое отвратительное — стоять у пирса и видеть луч грядущей формации на пьяных мордах своих матросов…
Мане очень доволен — люблю за краски, жаль, что иллюстрации не в цвете. В Эрмитаже есть его (или Клода Моне) «Уголок сада» — самая восхитительная вакханалия смиренных меж собой красок.
Золя не люблю, т. к. утомляюсь выискиванием сути из сиропа прочувствованных слов. Понимаешь?..
У нас сопки все еще кое-где залатаны грязными лоскутьями синего, а недели две назад, олицетворяя облетающую черемуху, два часа шел снег…
09.06.53
Дорогая моя мать, слушай, почему я не писал. В конце прошлого месяца я выехал в Беломорск в командировку (сказали, что на 3–4 дня). В Беломорске я принял дела старшего помощника на одном корабле, который недавно стоял в Ленинграде у моста Шмидта со стороны нашей площади. Помнишь, там стояли зеленые с белым кораблики? Вот на такой я и попал с целью перегона его в Мурманск. 1 июня я получил приказание принять корабль в качестве его командира и срочно выходить в Мурманск. За 2 часа до отхода мне объявили, что надо идти в Архангельск, а не в Мурманск. Сейчас я в Соломбале. Совершенно не знаю, что будет дальше.
Итак, я впервые командовал кораблем в море и привел его туда, куда нужно, без всяких происшествий. Это приятно. Пишите мне не на Росту, а на Мурманск. Ребята будут пересылать…
06.07.53.
Матерь, сижу на офицерском суде чести в роли общественного обвинителя.
Завтра опять в море. Кручусь, как белка в колесе. На днях была у нас большая удача — спасали корабль и 18 человеков. Мурманское радио кричало о нашем корабле. Теперь на моей памяти около полусотни человекообразных существ, извлеченных из жидкой среды.
Если потеряешь мою комнату — не переживай — семья ведь мы!
Помнишь, когда я уезжал в Мурманск, то в одном вагоне со мной ехал офицер? Вот его сейчас и судят за пьянство и развал на корабле.
Я уже обвинил и теперь пользуюсь своим отдельным столом и прокурорской отдаленностью от всех, чтобы писать тебе.
Прямо скажем — я не в батьку, и его функции даются мне с трудом, металл в голосе тоже не звучит.
Дописываю на следующий день утром. Настроение почему-то хорошее. Теперь со мной в каюте живет новый офицер — переведенный с Дуная, капитан 3 ранга — замполит. Кажется, хороший дядька, из донских казаков (из станицы, где живет Шолохов), по фамилии Немудрякин — интересная, да?