Страница 27 из 27
– Плачет сосна, – сказал Митька.
– Их тут много навалят, – усмехнулся Стёпка.
– Как ты думаешь, – спросил Митька. – Когда построят гидростанцию, рыба уйдёт?
– Рыба шум не любит.
– Какие у плотины окуни водились!
– В омуте?
– Ага, – сказал Митька.
Они стояли на берегу, и ветер трепал их волосы. Из лесу доносились визгливый звон пилы, дробное постукивание топоров, голоса рабочих.
Из Митькиного дома вышел невысокий бородатый человек с тугим зелёным вещевым мешком в руках. Брюки его были заправлены в новые сапоги, на голове новая коричневая шляпа с чёрной лентой. Скользнув холодным равнодушным взглядом по лицам ребят, он стал смотреть на плотников. Упала ещё одна сосна. Когда вдали заглохло эхо, человек вскинул мешок на плечо и поднялся на мостик. Здесь он снова остановился. Перегнувшись через берёзовые перила, посмотрел на мельницу.
– Никак богу молиться хочет?
– Отмолился, – сказал Митька.
Пестрецов сплюнул в воду и зашагал по тропинке. Мокрые кусты захлестали по голенищам.
– Крикни ему чего-нибудь, – подтолкнул приятеля Стёпка.
– Полицай, – сказал Митька, не отрывая взгляда от покачивающейся спины бывшего квартиранта.
– Хочешь я его камнем?
– Далеко...
Коричневая шляпа нырнула в кусты и снова появилась на фоне берёзовых стволов. Сейчас Пестрецов свернёт вправо и навсегда исчезнет из Митькиных глаз.
Пестрецов повернул вправо и исчез.
Митька устало опустился на прибрежную траву.
– Ушёл, – сказал он. И в первый раз с тех пор, как познакомился с «рыбаком-чудаком», весело улыбнулся.
– Надо бы его камнем, – вздохнул Тритон-Харитон.
Улыбка исчезла с Митькиных губ. Он вытащил из кармана ножик и показал приятелю.
– Забыл...
– Не догонишь, – сказал Стёпка.
Митька подбросил на ладони нож, зажал в кулак. Вытянув вперёд руку, медленно разжал пальцы; нож скользнул в воду и, блеснув в зелёных водорослях серебряной рыбкой, проворно ушёл на глубокое илистое дно.
– Был нож – и нет ножа, – сказал Митька.
Мимо них к запруде плыли белые сосновые щепки.