Страница 17 из 48
Я разволновался, слушая деда. У меня висел на языке вполне закономерный вопрос, вот только я не был уверен, что в самом деле хочу услышать ответ. В конце концов я все-таки не сдержался.
— Дед, — спросил я. — А он… еще жив?
— Не знаю, — ответил старик, глядя мне в глаза. — Честное слово, не знаю.
Я молчал, и он положил руку мне на плечо.
— Жив он или нет, — сказал дедушка Смедри, — Аттика Смедри был великим человеком, Алькатрас. Удивительным, потрясающим… И он, в точности как ты, не был воителем. Мы — Окуляторы, и этим сказано все. Наше оружие — информация. Всегда держи глаза и разум открытыми. И тогда у тебя все получится.
Я медленно кивнул.
— Ты молодец, мальчик мой. Ага! А вот и Квентин!
Коротышка в смокинге и вправду выскользнул наружу из библиотечных дверей.
— В главном вестибюле — пятеро Библиотекарей, — доложил он вполголоса. — Трое за стойкой регистрации и еще двое — среди стеллажей. В поведении ничего необычного не наблюдается. Вход в служебный коридор располагается в дальнем южном углу. В данный момент не охраняется, но один из Библиотекарей проверяет его каждые несколько минут.
— Отлично, — сказал дедушка Смедри. — Итак — внутрь!
Глава 7
Я смутно припоминаю статейку, которую с год назад нацарапал один борзописец из Свободных Королевств. Если верить ему, я провел все детство на подвластных Библиотекарям территориях, пребывая в «глубоком проникновении». Ага, щас. Лопать «сникерсы» и резаться в видеоигры — это, по-вашему, «глубокое проникновение»?
Надеюсь, вы все-таки не слишком разочаруетесь, выяснив, что при моем рождении драконы не слетелись к моей колыбельке для поклонения. И ушедшие поколения Смедри не выбирались из могил, дабы наставить меня на путь истинный. И я не спровадил своего первого Библиотекаря на тот свет, раскроив ему горло его же формуляром…
Я намерен показать вам истину. Вот он, настоящий я, — беспокойный, мятущийся подросток, которому предстоит сделаться еще более мятущимся юношей. Нет, конечно, записного негодяя из меня лепить не надо. Но я и не ангел. Вас бы то привязывали к алтарям, то отдавали на съедение кровожадным романтическим новеллам, то сбрасывали со стеклянных башен повыше пресловутого Эвереста… Я бы еще посмотрел, что из вас самих в итоге бы получилось!
…Синг споткнулся.
Не то чтобы я впервые увидал, как человек спотыкается. Я видывал многих, кто оступался, подворачивал ногу, поскальзывался на ровном месте. Разок я даже наблюдал, как мой сводный брат сверзился с лестницы (не по моей, кстати, вине!). А еще прямо у меня на глазах местный хулиган собирался прыгнуть в воду с трамплина, а доска под ним обломилась (вот тут я не буду настаивать на своей непричастности).
Но вот чего я совершенно точно никогда в своей жизни не видел, так это столь виртуозно исполненного падения, как то, которое Синг отмочил прямо посреди библиотечного вестибюля. Дюжий мокиец убедительно запнулся о коврик на полу непосредственно у дверей. Он вскрикнул, взмахнул руками, подпрыгнул на одной ноге, кренясь и валясь со всем величием рушащегося небоскреба.
Народ кинулся врассыпную. Заверещали дети. Какая-то Библиотекарша предостерегающе вскинула руку.
Чего было больше в его падении — потрясающей грации или столь же потрясающего отсутствия оной, я, право, судить не берусь. Синг лихо перекатился через уютное кресло для чтения и влепился в массивный стеллаж, набитый книгами. Вы, может быть, знаете, что такие стеллажи обычно привинчивают к полу. Этот тоже был привинчен, ну так что с того? Какие винты и болты выдержат столкновение с мокийской ракетой весом полтораста кило?
Они и не выдержали.
Заскрипело гнущееся железо… и стеллаж опрокинулся.
Книги полетели во все стороны — только замелькали страницы. Стон покореженного металла эхом отдался от стен.
— Вот он, шанс, — выдохнул дед Смедри. — Вперед!
И ринулся в кучу-малу — еще один участник всеобщего столпотворения.
Мы устремились за ним, прошмыгнув мимо опешивших Библиотекарей. Дедушка Смедри провел нас вокруг детской секции, сквозь отдел дисков — и мы увидели перед собой обшарпанные двери с надписью ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА.
— Надевай Линзы Окулятора, малыш! — скомандовал дедушка Смедри.
И сам нацепил красноватые очки.
Я последовал его примеру и почти сразу увидел вокруг дверей этакое свечение. Не белое и не черное, как те, что я наблюдал с улицы, а синеватое. Его источник находился в квадратике на стене. Приглядевшись пристальнее, я заметил в этой части стены небольшую стеклянную пластинку, вделанную в облицовку.
— Тихоземский сканер отпечатков руки, — определил дедушка Смедри. — Что-то типа Стекла Узнавания… Ишь ты, ловко! Ну давай, малыш. Твой черед!
Я сглотнул. Было крепко не по себе. И от близости Библиотекарей, и от того, что сейчас все зависело от меня. Я подошел и прижал руку к дверям. Стекло завибрировало и загудело, но я не стал на этом зацикливаться. Я предпочел сосредоточиться на себе.
На каком-то инстинктивном уровне я всегда осознавал свою силу. Она всегда оставалась при мне, только я редко пытался взять ее под контроль. Теперь было другое дело. Я напрягся… и ощутил покалывание. Вроде того, как бывает, когда коснешься языком контактов электрической батарейки. Покалывание разбежалось откуда-то из моей груди… ушло в руку…
Дверь испустила громкий треск. Это лопнул замок.
— Шедеврально, малыш! — прокомментировал дедушка Смедри. — Ни убавить, ни прибавить! Просто шедеврально — и все!
Я пожал плечами. Я был горд.
— Двери, — сказал я, — всегда были моим коньком.
Квентин живо проник в коридор и жестом велел нам следовать за ним. Дед шагнул внутрь, подмигнув мне:
— Я всегда хотел сделать нечто подобное. Бастилия что-то неразборчиво пробурчала.
Она тащила на плече тяжеленную сумку с оружием нашего мокийца. Квентин чуть отстал, придерживая дверь, и наконец к нам присоединился слегка запыхавшийся Пой Синг-Синг.
— Извиняюсь за задержку, — сказал он. — Одной даме ну просто приспичило мне ногу перевязать!
На его правой ноге, обутой в сандалию, действительно красовалась повязка, какую накладывают при растяжении связок.
Квентин закрыл дверь, нагнулся и ощупал повязку.
— Кокосы, боль не болит… — сказал он, выпрямился и покраснел. — Ох. Иногда я порю чушь помимо собственной воли. Да, а замок-то сломался насовсем. Тот, кто пойдет здесь после нас, может что-нибудь заподозрить!
— Ничего не поделаешь, — сказал дедушка Смедри и вытащил нечто, показавшееся мне песочными часами.
Стекляшек было две, он щелкнул по обеим, и в обеих начал перемещаться песок. Одни часы он вручил мне. Песок сыпался медленно и равномерно, причем вне зависимости от того, какой стороной кверху я их держал. «Во до чего наука дошла!» — подумалось мне. Я всегда хотел обзавестись волшебными часами наподобие этих.
Нет, вру. Но знай я, что подобные часы существуют, я бы точно их захотел. А кто бы на моем месте не захотел?
Впрочем, я понимаю, что жителей Свободных Королевств может оскорбить упоминание о магии применительно к этим часам. У них, извините, странноватые понятия о том, что считается магическим, а что нет. К примеру, окуляторское могущество и Таланты Смедри определенно считаются магией, потому что доступны лишь ограниченному кругу людей. А вот песочные часы, силиматические машины, очки Синга или курточка Бастилии — это для всех. Соответственно, это не магия, а технология. Железная логика!
Ладно, я уже боюсь окончательно запудрить вам мозги. С другой стороны, вам вполне хватит ума во всем разобраться. А если не хватит — дождитесь главы пятнадцатой, я вам таких гадостей наговорю.
— Через час встречаемся здесь же, — сказал дедушка Смедри. — Если промедлим, угодим на закрытие. Это значит, что возвратятся к вечерней поверке все Библиотекари, которые сейчас ушли на патрулирование. И тогда мы влипнем как следует. Так. Со мной пойдет Квентин, а Синг и Бастилия — с Алькатрасом.