Страница 65 из 83
В то время как Жюэль предавался таким размышлениям, Трегомен, примостившись на обломке скалы, беспомощно свесив руки и вытянув ноги, тяжело дышал, как тюлень, отдыхающий после длительного плавания под водой… Пот с него так и катился ручьями.
Поиски между тем продолжались, но без успеха. Дядюшка Антифер, Замбуко, Жюэль и Саук осматривали и ощупывали глыбы, расположение которых казалось им наиболее подходящим для драгоценной монограммы. Потратили впустую два мучительных часа. Обшарили все скалы, вплоть до самого крайнего выступа, и все напрасно. Ничего! Ничего! И в самом деле, разве мог Камильк-паша выбрать место, со всех сторон открытое ярости волн, натиску прибоя? Конечно нет!… А после того как кончится обследование последнего мыса, неужели поиски возобновятся? Без сомнения! Завтра же… Если дядюшку Антифера постигнет здесь неудача, он примется за другой остров и, поверьте, не пожалеет сил, нет, не пожалеет! Он может поклясться святым, имя которого получил при крещении!
Так и не найдя монограммы, кладоискатели внимательно осмотрели и обломки скал, разбросанные повсюду на песке. Нигде ничего!
Оставалось только вернуться и сесть в лодку, она уже подошла, наверное, к лагерю, добраться до Маюмбы, а затем приступить к поискам на других островках.
Когда дядюшка Антифер, банкир Замбуко, Жюэль и Саук вернулись к основанию мыса, они увидели Трегомена и нотариуса на прежнем месте.
Дядюшка Антифер и Замбуко молча направились к опушке леса, где шимпанзе только и ожидали момента, чтобы возобновить враждебные действия.
Жюэль подошел к Трегомену.
— Ну что? — спросил тот.
— Ни малейшего следа, ни двойного, ни простого «К»!
— Значит, придется начинать сначала в другом месте?
— Да, господин Трегомен. Поднимайтесь, мы идем к лагерю.
— Хорошо, попробую!… Будь добр, помоги мне, мой мальчик!
Жюэль протянул ему руку и помог измученному толстяку подняться на ноги.
Бен-Омар уже стоял рядом с Сауком.
Дядюшка Антифер и Замбуко опередили остальных шагов на двадцать. Тем временем обезьяны от угрожающих криков и жестов перешли к действиям. В сторону людей опять полетели камни. Следовало соблюдать осторожность.
Неужели эти проклятые обезьяны намерены помешать дядюшке Антиферу и его спутникам вернуться к Баррозо и матросам, оставшимся в лагере?
И вдруг раздался крик. Кричал Бен-Омар. Уж не ударило ли его камнем по какому-нибудь чувствительному месту?… Но нет! То не был крик боли… скорее крик удивления, даже радости!
Все остановились. Нотариус с безумным видом показывал рукой на Жильдаса Трегомена.
— Там… там! — повторял он.
— Что это значит? — спросил Жюэль.— Вы сошли с ума, господин Бен-Омар?
— Нет… там… «К», двойное «К»! — твердил нотариус, задыхаясь от волнения.
При этих словах дядюшка Антифер и Замбуко мгновенно обернулись.
— «К»… двойное «К»?…— вскричали они в один голос.
— Да! Да!
— Где?
И сонаследники стали искать взглядом скалу, где Бен— Омар мог увидеть монограмму Камильк-паши. Но ничего… Они не видели ничего!
— Да где же монограмма, осел вы этакий? — спросил малуинец в тревоге и гневе.
— Там! — опять повторил нотариус.
Он указывал на Трегомена, стоящего к нему вполоборота и пожимающего плечами.
— Да смотрите же!… На его спине! — кричал Бен-Омар.
Действительно, на куртке Жильдаса Трегомена ясно отпечаталось двойное «К». Значит, монограмма выгравирована на скале, к которой он прислонился, и очертания ее запечатлелись на спине почтенного лодочника.
Дядюшка Антифер схватил его за руку и заставил вернуться туда, где он сидел.
Все последовали за ними и через минуту стояли уже перед скалой с отчетливо проступавшей у ее основания столь желанной монограммой.
Жильдас Трегомен не только прислонился к скале, помеченной двойным «К», но, оказывается, еще и сидел как раз на том месте, где зарыты сокровища.
Никто не произнес ни слова. Все немедленно принялись за дело. Работа предстояла тяжелая, ведь не было ни заступа, ни мотыги. Помогут ли простые ножи, если придется иметь дело со скалистой породой? Да, потому что, когда ломают ногти и не жалеют рук,— помогают и ножи!…
К счастью, выветрившиеся от времени камни поддавались. Какой-нибудь час работы — и все увидят бочонки. Останется только перенести их в лагерь, потом переправить в Маюмбу. Конечно, транспортировка не обойдется без трудностей. И главное здесь — не возбудить подозрений.
Но сейчас не до этих проблем. Прежде всего следует поскорее откопать сокровища! Вырыть из могилы, где они покоятся уже добрую треть века, а там будет видно…
Дядюшка Антифер работал окровавленными руками. Он никому не уступил бы радости коснуться первому обручей на этих драгоценных бочонках!
— Наконец-то! — обрадовался он, когда его нож ударился о металлическую поверхность.
Но как вслед за тем он закричал! Боже всемогущий! Это не был крик радости; изумление, оцепенение, ужас отразились на его побледневшем лице.
В яме вместо указанных в завещании Камильк-паши бочонков оказалась всего лишь железная шкатулка, подобная той, какую нашли на первом острове.
— Опять! — не удержался от возгласа Жюэль.
— Это просто мистификация, и ничего больше! — пробормотал Жильдас Трегомен.
Шкатулку извлекли из ямы, и дядюшка Антифер с яростью ее открыл…
Там хранился документ — очень старый пергамент; Антифер громко прочел начертанные на нем строки:
— «Третий остров — на пятнадцати градусах одиннадцати минутах восточной долготы. Сонаследники Антифер и Замбуко в присутствии нотариуса Бен-Омара должны сообщить долготу эсквайру[409] Тиркомелю в Эдинбурге[410], в Шотландии[411], а ему известна широта третьего острова».
Значит, ни на одном из островков в бухте Маюмба сокровища не зарыты!… Значит, их надо искать в другой точке земного шара, совместив эту новую долготу с широтой, хранящейся у вышеназванного Тиркомеля из Эдинбурга!. Значит, уже не двое, а трое будут делить наследство Камильк-паши!
— Кто знает,— воскликнул Жюэль,— не пошлют ли нас с этого третьего островка еще на двадцать других… на сто других?… Ах, дядя, неужели вы такой упрямец… такой… простак, что собираетесь объехать весь свет?…
— Не говоря уж о том,— добавил Жильдас Трегомен,— что если у Камильк-паши подобных наследников целые сотни, то стоит ли его наследство таких мытарств?
Антифер исподлобья взглянул на друга и племянника, стиснул зубы с такой силой, что сломался чубук, и произнес:
— Молчать!… Это еще не конец!
И стал читать последние строки документа:
— «А теперь в награду за труды и в возмещение убытков каждый сонаследник возьмет себе по алмазу, находящемуся в этом ящике; стоимость этих двух камней ничтожна по сравнению с драгоценностями, которые найдутся впоследствии».
Замбуко вырвал шкатулку из рук дядюшки Антифера.
— Алмазы! — закричал он.
И действительно, там лежали два великолепных кабошона[412], и каждый из них стоил — а банкир понимал в этом толк — не меньше ста тысяч франков.
— Хоть что-нибудь! — сказал банкир, забирая один алмаз и оставляя другой сонаследнику.
— Капля в море! — заявил дядюшка Антифер, засовывая камень в жилетный карман, а документ — в карман своей куртки.
— Э!… Э!…— заметил Трегомен.— Это серьезнее, чем я думал!… Посмотрим, посмотрим!…
Жюэль только пожал плечами. А Саук? Тот кусал себе кулаки при мысли, что больше ему такой благоприятный случай не представится!
Что же касается Бен-Омара, не получившего даже крохотного бриллиантика, хотя письмо опять возлагало на него посредничество, то он застыл с вытянутым лицом, с опущенными руками, негнущимися коленями, напоминая наполовину пустой мешок, готовый вот-вот повалиться набок.
[409] Эсквайр — почетный титул в Великобритании; иногда слово употребляется в смысле «джентльмен».
[410] Эдинбург — главный город Шотландии. Основан в X-XI веках. Ввиду его промышленного и культурного значения, древности, автор называет Эдинбург «второй столицей Великобритании».
[411] Шотландия — административно-политическая часть Великобритании, занимает северную часть острова Великобритания и прилегающие острова. Имеет некоторые автономные права. Насильственно присоединена к Англии в 1651-1652 годах.
[412] Кабошон — драгоценный камень, не граненный, а выпукло отшлифованный с одной или двух сторон.