Малыш (илюстр)

Зима между тем продолжалась, и ничто не предвещало скорого конца холодов. Февраль выдался таким же суровым, как и январь. Средняя температура достигала двадцати градусов ниже нуля. Обитатели фермы чувствовали себя как потерпевшие кораблекрушение на полярном берегу, находясь в полном неведении относительно наступления конца зимы. И в довершение всех бед ледоход, возможно, грозил еще более страшными катастрофами, из-за разлива Кэшна.

Заметим, однако, что проблема питания не внушала опасения. Овощей было еще достаточно. Да и животные, погибшие от морозов, коровы и овцы, чьи туши довольно легко было сохранить во льду, создали солидный запас мяса. Кроме того, если птичий двор и понес значительные потери, то свиньи, напротив, весьма легко переносили холода, и уж они-то надолго могли обеспечить пропитание всему семейству. Что касается топлива, то достаточно было собирать под снегом ветви деревьев, сломанные ураганным ветром, чтобы сэкономить торф, запасы которого стали подходить к концу.

К счастью, здоровые и крепкие, закаленные тяжким трудом, отец и сыновья были готовы к испытаниям, неизбежным в этом суровом климате. Что касается нашего юного героя, то и он продемонстрировал удивительную жизнеспособность. Женщины, Мартина и Китти, не стоявшие в стороне от общих забот, пока тоже бодрились. Малышка Дженни, которую держали в самой теплой комнате, росла как цветок в теплице. И только бабушка сильно сдала, несмотря на заботу, которой ее окружали. Физические недуги усугублялись, кроме того, душевными переживаниями из-за неуверенности в завтрашнем дне семьи. Именно это было выше ее сил. Та же проблема была и предметом особого беспокойства всей семьи.

В апреле понемногу начала восстанавливаться нормальная температура, и столбик термометра поднялся выше нуля. Тем не менее для того, чтобы земля освободилась от ледяной корки, требовалось майское тепло. Время для посева зерновых, однако, было уже упущено. Может быть, хоть с кормовыми травами повезет? Что касается зерновых, то было ясно, что вызреть они не успеют. Поэтому возникал вопрос, не лучше ли вообще не рисковать семенами и не перенести ли все усилия на овощи, сбор которых возможен и в конце октября. Тот же спаситель — картофель — мог бы позволить земледельцам избежать ужасов голода…

Да, но в каком состоянии окажется почва после таяния снегов? Ведь она наверняка промерзла дюймов на пять-шесть. И это будет уже не рыхлая земля, а твердый гранит, который и лемех плута едва ли возьмет.

Начало полевых работ пришлось перенести на самый конец мая. Казалось, солнце совсем обессилело, настолько медленно шло таяние снегов, а в горных районах графства оно, похоже, и вообще могло задержаться до июня.

Решение отказаться от посева зерновых и ограничиться картофелем было единодушным у всех фермеров округи. То, что творилось на ферме Кервен, происходило повсюду в районе Рокингема. Подобное положение сложилось не только в графстве Керри, но и во всех графствах Западной Ирландии, в Манстере, Коннахте и Ольстере. И только в провинции Ленстер, где почва быстрее освободилась от снежного покрова, можно было бы еще провести сев с некоторой надеждой на успех.

В результате арендаторы, выдержав столь суровые испытания, вынуждены были смириться с тем, что им предстоит тяжкая работа по подготовке полей для высадки овощей в благоприятных для их роста условиях. На ферме Кервен положение усугублялось еще тем, что там практически не осталось тягловой силы. Единственная лошадь и осел в парной запряжке — вот и все, чем крестьяне располагали для плуга, бороны или катка. Наконец, работая по двенадцать часов в сутки, семейству удалось посадить картофель на площади акров в тридцать, хотя над фермерами постоянно довлел страх, что вся их работа пойдет насмарку, если, не дай Бог, наступит ранняя зима.

Вскоре, однако, на все горные области Ирландии обрушилось новое несчастье. В конце июня настали жаркие дни, началось массовое таяние снегов и склоны гор превратились в реки. Только провинция Манстер, располагающая разветвленной сетью мелких речушек, выдержала и это испытание. Для графства Керри это явление природы стало подлинным бедствием. В многочисленных реках начался катастрофический подъем воды, что нанесло провинции колоссальный ущерб. Большую часть пахотных земель затопило. Некоторые дома были просто снесены наводнением, а их обитатели оказались под открытым небом. Застигнутые паводком врасплох, несчастные напрасно ожидали помощи. Почти весь скот погиб, как и посевы, взращенные с таким трудом!

В графстве Керри часть Рокингема вообще исчезла в водах Кэшна. В течение двух недель в радиусе двух-трех миль окрестности фермы Кервен превратились в подобие озера, по которому носились бешеные потоки, увлекавшие за собой вырванные с корнем деревья, крыши, сорванные с соседних домов, всевозможные обломки, а также трупы животных, потери которых составили несколько сотен.

Паводок достиг навесов для скота, что повлекло за собой почти полное их разрушение. Несмотря на отчаянные усилия, домашних животных, за исключением нескольких свиней, спасти не удалось. Если жилой дом и не был снесен потоком, то тем не менее паводок добрался и до него. Подъем воды прекратился на уровне нижнего этажа, которому однажды ночью тоже грозило затопление.

И наконец окончательно добило этот несчастный край, нанеся ему самый страшный удар, то, что весь урожай картофеля был безвозвратно потерян под толщей воды.

Никогда еще семейство Маккарти не ощущало так явственно дыхание нищеты. Никогда еще будущее не рисовалось в столь мрачном свете для ирландских фермеров. Выстоять при сложившихся обстоятельствах стало просто невозможно. Само существование этих несчастных оказалось под вопросом. Когда придет время платить по счетам государству и лендлорду, что скажет господин Мартин? Что ответит?

Действительно, тяжела доля арендатора. Визит сборщика налогов или представителя лендлордов всегда означает, что большая часть прибыли переходит в их карман. Если земельные собственники обязаны платить триста тысяч фунтов за землю и шестьсот тысяч фунтов налога на бедных, то крестьянин оказывается буквально раздавлен непосильной тяжестью и других, индивидуальных, налогов, в том числе поборами на дороги, мосты, содержание полиции, тюрем, органов юстиции, общественные работы — что составляет в сумме фантастическую цифру в один миллион фунтов стерлингов только для Ирландии.

Даже в случае, если урожай был неплохим и год позволил сделать некоторые сбережения, короче, если обстоятельства были благоприятными, все равно, выдержать налоговое бремя для фермера весьма непросто, учитывая, что ему еще предстоит выплатить арендную плату. А если земля вдруг стала бесплодной, суровая зима и наводнения окончательно разорили страну, если призрак лишения имущества по суду и голода маячит на горизонте, что прикажете делать? Но ведь сборщик арендной платы не отсрочит своего визита, а после этого растают и последние сбережения… В таком положении оказался и Мартин Маккарти.

Куда подевались радостные улыбки и праздничное настроение, которые Малыш еще застал в первые дни своего пребывания на ферме? Никто уже не работал, потому что делать было нечего, и вся семья целыми днями, расставшись с последней надеждой, слонялась вокруг бабушки, которая угасала на глазах.

Следует заметить, что поток несчастий поразил большую часть районов графства. Поэтому уже с начала зимы 1881 года повсюду возникла реальная угроза «бойкотирования», то есть насилия, поставленного на службу аграрным забастовкам, с целью помешать сдаче земель внаем или их обработке — неэффективные меры, ведущие к разорению как фермера, так и земельного собственника. Это отнюдь не те способы, с помощью которых Ирландия может освободиться от поборов, присущих феодальному строю. Таким образом нельзя ни добиться переуступки земли арендаторам по принципу справедливости, ни уничтожить вообще крупные поместья.