Разрушитель

– Боюсь, что ездить на велике сейчас не слишком разумно, – вздохнула Маша. – Не каждый же раз вы будете попадаться навстречу.

– Опасно. Хороших людей, может, и больше, однако плохие почему-то попадаются чаще. Но, надеюсь, скоро правительство сумеет навести порядок. Все-таки столица рядом. Оно же само заинтересовано в покое.

Говорить о беспорядках в Москве я не стал. Наверняка у нее там куча знакомых. Еще начнет переживать за их судьбу.

– Я работаю в Москве, – подтвердила мою догадку Мария. – Просто меня направили в командировку неподалеку отсюда, а я отпросилась на пару дней к тете на дачу. Надо же помочь пожилой женщине!

– Надо. Теперь извините, но мне, наверное, пора. Пока доберусь… – Откровенно говоря, уезжать не очень хотелось. Помогать по хозяйству – тем паче. Устал, а кто знает, что ждет дальше на дороге? Но не оставаться же здесь!

– Подождите. Я вас хоть обедом накормлю. Тетя прилегла, но что-нибудь придумаю.

Стало неловко. С продуктами повсюду напряженка, не зря же народ так ломанул в сельскую местность, и объедать двух женщин было не слишком этично. У меня в машине кое-что имелось: соленое сало, консервы. С голоду в ближайшие несколько дней не помру. А потом вернусь к Виктору, как-нибудь проживем.

Но женщина уже захлопотала в извечной привычке прекрасного пола накормить защитника. Еще обидится отказу.

– Умойтесь пока. Рукомойник вон там.

Рукомойник я видел. Нехитрое приспособление, оказавшееся намного надежнее водопровода. Лишь воду не ленись носить. Но и колодец на участке имелся.

Рядышком расположился обмылок. Я с чувством придал ладоням признаки чистоты. Не люблю грязные руки. Просто в дороге вечные проблемы.

– Извините, специально сегодня никто не готовил. Только собрались, а тут и началось… Хлеб пекут в пекарне, прямо в поселке, остальное, так сказать, дары земли, – Маша торопливо расположила на столе вареную молодую картошку, свежие помидоры, огурцы, еще какую-то зелень. – Подождите. Я сейчас яичницу пожарю. Куры у тетушки тоже свои. Я быстро.

Скоро объявилась сковородка с болтуньей, яиц шесть, не меньше, да еще на сале – королевская еда для уставшего мужчины. Маша поделила принесенное, себе переложила меньшую часть, мне на тарелку – все остальное.

Признаться, обычно я так не утруждался, ел прямо со сковородки. Зачем мыть лишнюю посуду? Но то – дома. В гостях поневоле приходится следовать подобию этикета.

– Вот! – В довершение трудов появилась бутылка «Русского стандарта», уже начатая, но так, слегка.

– Машенька, я за рулем. Вы ведь не желаете моей преждевременной смерти на дороге!

Вдруг подумалось – сейчас предложит остаться на ночь. Глупости, разумеется. Я для нее глубокий старик, наверняка отношение ко мне чисто дочернее. И то сказать, не мальчик. К сожалению.

– Немного можно. Стресс снять. Это я вам как доктор говорю.

Снимать стресс мы и без докторов умели. После каждой операции – банно-рюмочный день. Славные были времена, если подумать. Великая страна за плечами, рядом – надежные друзья, а впереди, казалось, все будет не просто хорошо, а прекрасно. И никто не знал, какой сюрприз нам преподнесет грядущее…

К лучшему. Иначе умирать среди чужих гор было бы тяжелее.

– Что ж, – я приподнял рюмку. – За то, чтобы наша следующая встреча произошла в гораздо более спокойной обстановке! И, конечно, за здоровье вашей тетушки!

Маша прыснула коротким смехом. Положительно, интеллигентских комплексов в ней практически не имелось. Другая бы после бурных событий неделю в трансе ходила, а моей новой знакомой – хоть бы хны. Хорошая женщина, мечта профессионального военного. Или иного идиота с соответствующим образом жизни.

– Мне показалось, вам нравится… – И добавила в ответ на мой вопросительный взгляд: – Спасать принцесс.

– Вы – нравитесь. Но спасать по два раза на дню – перебор. Так даже времени поговорить не останется. И патронов не хватит.

Легкая на помине, вдруг появилась тетушка. Пришлось подняться. Нельзя же сидеть в присутствии вошедшей женщины.

– Тетя Наташа, это – Александр. Представляешь, он меня чуть не задавил, а затем во искупление вины отбил от бандитов посреди леса, а затем еще и здесь.

Я машинально щелкнул каблуками. Ничего не могу с собой поделать – первый комбат требовал отчетливого исполнения Уставов и гонял нас, молодых лейтенантов, так, что привычка въелась в плоть и кровь.

– Сидите, сидите! – замахала руками хозяйка дачи. – Я вас еще не поблагодарила за наше спасение.

– Что вы! Сущие пустяки! – Наташа присела, и следом смог то же сделать я.

Тетушка посмотрела на меня весьма характерным женским взглядом, словно оценивая, подхожу ли я на роль избранника ее племянницы. Не знаю результата, но, с моей точки зрения, надо было бы нам встретиться пораньше. Лет этак на несколько.

Кажется, Маша тоже поняла тетушкин взгляд, результаты – понятия не имею, и чуть покраснела. Может, просто показалось. Людям свойственно преувеличивать значение собственной персоны.

– Скажете тоже! – качнула головой тетя. – Когда этот горец сюда ворвался, думала, все, уже конец. Еще обрадовалась, дура, хоть Машки нет. А она сразу тут как тут. И на помощь не позовешь. Кто тут поможет? Если бы не вы…

Неловко слушать похвалы, да еще когда напротив сидит молодая рыженькая женщина и неотрывно глядит в глаза.

– Тогда подошли бы военные, – возразил я. – Просто я их немного опередил.

Похоже, тетушка уже сделала какие-то выводы и чуть грузно поднялась.

– Пойду, полежу немного. Переволновалась, признаться. Надеюсь, скоро Вовчик придет.

– Что за Вовчик?

– Тетин муж. Он с друзьями на рыбалку отправился еще с утра, – Маша вдруг умолкла.

По нынешним временам и рыбалка перестала быть безопасной.

– Если укажете дорогу, могу сгонять, посмотреть. – Не то чтобы хотелось, но не оставлять же этих милых женщин в неведении!

Ладно, летние дни продолжительны, успею еще… Тут, если верить карте, езды на полчаса.

– Может, сами доберутся… – протянула Маша. – Они раньше вечера не возвращаются…

До вечера я ждать не мог. Кто же меня тогда пустит к сыну?

Но тут судьба решила все за меня. На улице послышался шум мотора, вновь появилась тетушка, а затем через сад прошлепал пожилой худощавый мужчина со спиннингами и ведром, в котором плескалась рыба.

Пока тетушка объясняла ему мою роль, а дядюшка, в свою очередь, рассказывал, как, едва услышав выстрелы, компания рыболовов решила возвратиться в поселок, я успел выкурить послеобеденную сигарету, а затем отвел в сторону Машу.

– Извините. Мне пора. Там ждать тоже не будут.

– Понимаю, – кивнула докторша. – Только я так и не узнала, куда вы едете?

Я назвал. По лицу Марии мелькнула шаловливая улыбка.

Н-да… Похоже…

– Вот хорошо. Как раз подбросите меня до работы. Вообще-то, мне на нее только завтра, но почему бы не воспользоваться оказией, раз велосипеда больше нет?

Догадка подтвердилась. Именно в центр и была командирована Мария. Там, похоже, была создана целая поликлиника. Судя по специализации новой знакомой, врачей набрали самых разных специальностей, и на обычный медпункт это уже не тянуло.

– Предупреждаю – просто так туда не попадешь! Спецзона, въезд-выезд только по пропускам, охрана из военных…

– Пропуск у меня имеется. Сын прислал.

Это было правдой. Иначе бы я еще подумал – стоит ли ехать? Закатанная в пластик бумага с моей фотографией, с двумя печатями и размашистой подписью какого-то большого начальника.

– Может, я вашего сына знаю? Пусть они почти не болеют, но все-таки…

– Его фамилия – Тамбовцев. Только заканчивал аспирантуру, а по случаю Катастрофы их сразу без защиты степеней послали туда.

– Тамбовцев. Тамбовцев… Кажется, нет.

– Если доктор кого-то не знает, остается радоваться факту. Следовательно, потенциальный пациент здоров.

– Да… – протянула Маша. – За что же вы нас так не любите?

– Я не люблю лишь встреч с медиками в профессиональном качестве. Хотя, глядя на вас, хочется заболеть чем-нибудь… нервным. И до-о-олго лечиться. До скончания дней…