Страница 5 из 18
То есть с черного хода. Хода для прислуги, охраны и персонала, но никак не коронованных особ.
Cojonudo, и где же искать этот ход? При такой-то протяженности периметра дворца? Я про себя выругался.
Затем развернулся и направился к центру площади, здраво рассудив, что толкаться возле ворот на виду у всех не стоит. Странный паренек, ошивающийся неизвестно ради чего вокруг королевского дворца, явление подозрительное, а здесь с подобным не шутят. Надо пораскинуть мозгами и придумать, что делать дальше, и площадь Независимости – не самое плохое для этого место.
Да, тут есть на что посмотреть, это место – одно из достопримечательностей Альфы, да и всей планеты. В самом центре площади красуется большой фонтан, посреди которого высится монумент с барельефами, прославляющий подвиги нашего народа в войне за Независимость. Фонтан красив сам по себе, нестандартный, смелой архитектуры и дизайна, с танцующими струями воды, а монумент – один из главных памятников победы в той войне, этим все сказано.
Красивый монумент. Как «живые», настоящие, на окружающих с него смотрят вооруженные чем попало люди в старых скафандрах, древние имперские истребители и профили космических кораблей. Потрясающий эффект! И все это в лучащихся струях воды, придающей облику фонтана дополнительную изюминку.
То была страшная война, жестокая. В ней погибла половина населения имперского сектора – несколько миллионов человек. Львиная доля гибла не от бомбежек, а от банального удушья – ведь самый главный ресурс человечества – свежий воздух – на Золотой планете дороже золота. Плюс, антисанитария, когда люди носили скафандры не снимая по нескольку месяцев – потому, как не осталось помещений, где их можно снять и почистить. Плюс, сами скафандры от нагрузки ломались, люди гибли, задыхались, сгорали…
Есть два типа ведения войны: земной и инопланетный. Земной плох тем, что невозможно развернуть крупномасштабное сражение с использованием всех научных достижений в области смертоубийства. Экосистема Земли слишком хрупкая, ударив в одном месте, затронешь по цепочке всю планету, которая полетит в тартарары экологической катастрофы. Кому нужна такая Пиррова победа? Земля трижды была на пороге тотального уничтожения и мировые державы, наконец, сделали соответствующие выводы. Сами, без навязанных извне конвенций и деклараций. Границы государств Земли ныне почти не меняются, вот уже три сотни лет, несмотря на обилие всевозможных войн, прошедших за этот период.
Но в бою земном, если ты ушел из под прямого удара, ты выживешь. Убежишь, отступишь, сдашься. Здесь же, на внеземных территориях, это невозможно. Венеру можно бомбить, используя весь смертоубийственный арсенал, от ядерных до геологических бомб, это не приведет к катастрофе. Что будет и без того мертвой планете, отравленной естественными ядами? Да ничего! Просто станет еще немного некомфортнее, но не сравнимо с тем, что творится здесь сейчас. Даже Марс в этом отношении защищен больше: там достаточно поднять пыльную бурю и спокойненько вести партизанскую войну – истребители противника в тучах песка не летают, танки имеют нулевую видимость и являются больше мишенями, чем охотниками, и судьба войны решается в схватках ослепшей, не видящей ничего по приборам, но по ним же и не видимой пехоты.
У нас, начни планету бомбить из космоса, ничего подобного не произойдет. Купола и щиты, каковы бы крепкими и надежными не казались, хорошую бомбежку не переживут, а уйти в подземелья не панацея, поскольку геологическую бомбардировку также никто не отменял. Что лучше, погибнуть на поверхности, в огне, или быть заваленным в подземелье?
Но даже если ты выжил в этом аду, случится самое страшное – безысходность. Никаких коммуникаций, складов, целых защищенных помещений – один скафандр с ограниченным количеством воздуха, воды и еды. Здесь не Земля и спасения от удушения нет. Даже в плен тебя никто не возьмет – это лишняя трата ресурсов.
Чтобы выиграть войну у нас можно не уничтожать наземную армию, достаточно просто хорошо отутюжить поверхность. Потому Венера сильна не армией, пехотные части составляют малую ее часть, не силами ПКО, не орбитальными боевыми платформами, а флотом. Флот – единственное, что защищает нас от тотального уничтожения. Тогда нам повезло, имперцы юную Венеру не добили, но что будет, лишись мы единственного нашего оружия как обороны, так и защиты?
Потому флот – элита королевских вооруженных сил, флотские контракты самые шоколадные из всех, а берут туда одного из десятка, лучших.
Что-то я задумался, замечтался. Настолько, что не заметил очередной казус, который решила преподнести мне судьба. А именно, идущую навстречу ее высочество принцессу Фрейю под ручку с «сыном Аполлона» Феррейра. Caramba!!!
В метре от меня прошла черненькая, та самая, в почти таком же сером неброском костюме, но менее роскошном, более «рабочем». За ее плечом, в отличие от галереи, болталось почти карикатурно смотрящееся, но весьма и весьма смертоубийственное «Жало» – игломет средней мощности для коротких дистанций. Она мимоходом глянула на меня так… Что я чуть не подавился. Но сказать ничего не сказала, скривилась и отошла в сторону. Сбоку от инфанты и сзади я обнаружил еще вооруженные фигуры.
Ее высочество медленно вышагивала, улыбаясь и что-то горячо обсуждая с юным герцогом Феррейра, указывая на барельефы. Тот ей спокойно объяснял, оживленно жестикулируя свободной рукой. Идиллия! Сразу видно, эти двое небезразличны друг другу. Впрочем, особой нежности я тоже не увидел: той горячей влюбленности, о которой столько пишут и снимают кучу фильмов. Да, мило беседовали, да, улыбались и смеялись, как близкие люди, но не как пылкие и страстные возлюбленные. Не хочу судить, они уже столько лет вместе, но, кажется, Бэль права – Себастьян не настолько интересен ее высочеству, как тому хотелось бы.
Тут ее высочество повернулась и увидела меня. Улыбка тут же сползла с ее лица, она заметно напряглась. Я помахал ручкой и улыбнулся тупой-претупой ничего не обязывающей улыбкой. Герцог Феррейра заметил ее напряжение и тоже обернулся ко мне, проследив за взглядом. В его глазах читалась открытая неприязнь: кто-то посмел позариться на принадлежащее одному ему, пускай это всего лишь невинная улыбка? Стойкое чувство неприязни к нему, возникшее еще на «летучке», только усилилось.
«Кто это?» – прочел я у него по губам. Фрейя что-то ответила, но что – не понял. Затем она грубо потащила его в сторону, подальше от меня и фонтана.
Я стоял и следил за ними: парочка, в окружении семерых ангелов, держащихся на расстоянии метров пяти – десяти вокруг, подошла к «Инспирасьону», тому самому, синему, окруженному на сей раз не черными «Либертадорами», а «Мустангами». Люки «Инспирасьона» поднялись, они залезли. Трое ангелочков последовали за ними, остальные разошлись в переднюю и заднюю машины.
Никакого оживления или ажиотажа прогулка ее высочества по людной площади, полной туристов и зевак, не вызвала, большая часть гуляющих ее вообще не заметила. Что удивило: судя по сводкам новостей, половина Земли спит и видит, как бы напакостить венерианским Веласкесам, не считая марсианских радикалов и наших собственных родных террористов.
– Больше так не рискуй, – раздался голос над ухом. Я обернулся.
Черненькая, собственной персоной. Правая рука ее выжидательно замерла на стволе «Жала». Левая одета в латную перчатку и сжата, будто ею только что набирали что-то в виртуале. Перед лицом девчонки висело полузабрало, на котором можно было разобрать отзеркаленную схему площади и несколько подсвеченных разными цветами движущихся точек на ней. Это кроме текстов, таблиц и иконок видеовыходов. Под забралом проступали черты ее лица: симпатичная девочка! Смуглая, чистокровная латинос; чуть полноватый нос, большие но не накрашенные губы, выразительные брови и длинные ресницы. И еще глаза – колючие-преколючие, суженные в две напряженные щелочки – словно две льдинки.
– Как это? – недоуменно вскинулся я.
– Так. Если бы мы тебя не помнили – ты бы уже пировал с предками в чертогах Валгаллы.