Страница 6 из 8
– Нет, малышка, это не мой родственник, это маркиз дель Валье, дон Эрнандо Кортес, победитель великого Мотекусомы!
Девочка некоторое время изучала лицо на портрете, а потом повернулась к взрослым и сказала задумчиво:
– Маркиз похож на Христа в нашей церкви, только лицо у него более важное и суровое…
Марина не могла сдержать улыбки, а мать прикрикнула на Хуаниту, чтобы она больше не болтала глупостей.
Но гости вскоре уехали, и старая женщина снова осталась наедине со своими воспоминаниями. Она оставила бы Хуаниту у себя насовсем, но понимала: нельзя, девочка может затосковать, заболеть. А держать еще и Хосефину около себя ей не позволяла гордость.
Прошел вечер. Донья Марина уселась в кресло у окна – спать не хотелось – и снова начала перебирать четки воспоминаний. Странно устроена человеческая память! Она выхватывает из прошлого отдельные картины, иногда ослепительно яркие, до боли. А другие события словно проваливаются в небытие, о них ничего не помнишь! Что было после отдыха в Тлашкале?
Чолула! Да, западня в Чолуле!
Чолула была древним священным городом всего мексиканского нагорья и одновременно важным опорным пунктом ацтеков при их долговременных войнах с Тлашкалой. В городе Кецалькоатля, как именовали иногда Чолулу, стоял сильный ацтекский гарнизон. Туда часто приходили паломники, чтобы получить благодать доброго божества.
После отдыха в Тлашкале, где Кортес наконец избавился от лихорадки, мучившей его, испанцы выступили в поход. Их сопровождало теперь шесть тысяч отборных тлашкаланских воинов. Они горели нетерпением сразиться со своими заклятыми врагами – ацтеками.
Когда колонна завоевателей тронулась в путь, их внимание привлек величественный вулкан слева. Сперва он только дымил, но потом началось извержение: из жерла поднималось сверкающее пламя и извергались потоки лавы.
Кортес спросил через Марину у тлашкаланского проводника, что это за гора и как ее называют местные жители.
– Попокатепетль – «Дымящаяся гора», – отвечал спрошенный. – Он супруг вон той горы – Истаксиу-атль – «Белой женщины». Она сейчас спит. – И он показал на горный массив справа.
Действительно, силуэт кряжа напоминал фигуру лежащей женщины под белоснежным покрывалом.
К предводителю приблизился один из рыцарей, Диего де Ордас, и попросил у Кортеса разрешения взойти на вулкан, чтобы поближе рассмотреть это чудо природы. Получив разрешение, Ордас взял двух солдат и предложил нескольким знатным индейцам из близлежащего города сопровождать его. Марина очень хотела пойти с ними, она ведь была уроженкой равнинных краев, горы ее притягивали, но ей не позволили.
Индейцы, сопровождавшие Ордаса, остановились на полпути, у храма богов этой горы – они боялись их гнева, – а трое испанцев продолжали карабкаться вверх. Началось новое извержение, земля затряслась, полетели из жерла камни, и им пришлось подождать. Когда же стало потише, Ордас и его спутники добрались до самой вершины; в ней была очень крутая, громадная пропасть, над которой курились удушливые испарения. Зато вид с вершины вознаградил восходивших за все трудности: перед ними как на ладони лежали долины и взгорья, а далеко впереди виднелись пирамиды среди озера – это была столица ацтеков Теночтитлан! С этих пирамид высоко в воздух поднимались струйки жертвенного дыма.
8
Чолула поразила пришельцев многим. Во-первых, это был величественный храм благодетельного бога Кецалькоатля, воздвигнутый, как думали испанцы, на огромном холме. Каково же было удивление Кортеса, когда он узнал от тлашкаланцев, что в действительности это не природный холм, а гигантская пирамида, выстроенная многими поколениями. Во-вторых, поражали своей образцовой чистотой широкие улицы. Такого испанцы не видывали и на своей родине. По самым скромным подсчетам, в Чолуле было не менее двадцати тысяч домов.
Толстый тотонакский вождь, подходя к Чолуле, кряхтел, ежился и хватался за амулеты, висевшие на груди.
– Впереди нас ждет смерть! – говорил он вполголоса Марине. – Я это чувствую!
– Нет, Бог христиан с нами, он нас спасет! – возразила ему Марина.
– Ты веришь в чужеземных богов? – изумился то-тонак и покачал головой.
– Да, верую!
Теперь, вспоминая этот давний разговор, старая женщина задумалась: действительно ли она тогда верила во всемогущество Иисуса Христа? Пожалуй, все-таки нет; она интуитивно верила в силу Кортеса, его невиданного оружия и в свирепую преданность тлашкаланцев. Полное осознание христианской религии пришло к ней позднее, уже после падения Теночтитла-на и разгрома ацтеков.
Поначалу все было хорошо. Кортес по просьбе касиков Чолулы оставил воинов из Тлашкалы на бивуаке вне города, чтобы не усиливать старой вражды. Были доставлены съестные припасы. Пришедшие отдыхали. Но через несколько дней положение дел изменилось к худшему.
Прибыло новое посольство от Мотекусомы, но уже без даров. Послы объявили, что правитель ацтеков не желает прихода испанцев в столицу, потому что в Теночтитлане сейчас мало съестных припасов. Ацтеки на этот раз держались гордо и независимо; куда исчезла их былая вежливость и любезность?
И ведь это она, Марина, вновь почувствовала что-то недоброе! Она шепнула Кортесу, что надо было бы послать двух-трех тотонаков посмотреть, что делается в городе. Вернувшиеся соглядатаи сообщили, что на многих улицах Чолулы устроены завалы и скрытые рвы-ловушки с воткнутыми на дне острыми кольями. Снаружи эти рвы замаскированы землей и досками. На крышах зданий заготовлены кучи метательных камней. Более того, было замечено, что женщины и дети спешно покидают город. Кортесу и его офицерам стало ясно, что на испанцев готовится нападение. Но когда и как?
И здесь опять помогла Марина. Или судьба помогла ей и испанцам? Пожилая индианка, плененная красотой, молодостью и богатством девушки-пленницы, решила женить на ней своего младшего сына, а муж ее был важной персоной – начальником одного из городских кварталов. Она по секрету сообщила Марине, что скоро все испанцы и их союзники будут истреблены по приказу Мотекусомы. «Перебирайся ко мне, и ты останешься в живых», – говорила старуха. Марина сделала вид, что она очень рада такому предложению, и даже стала собирать свои пожитки. Сейчас она, к сожалению, не может пока уйти. Пусть старуха остается до ночи в лагере, тогда они окончательно соберут все и ускользнут. Индианка согласилась, а девушка, делая вид, что укладывается, постепенно выпытала все, что та знала.
Оказалось, что уже три дня идет подготовка к нападению и истреблению чужеземцев, что под городом стоит наготове большое ацтекское войско… Напасть на испанцев предполагалось во время их ухода из Чолулы.
Марина под каким-то предлогом отлучилась от собеседницы и побежала к Кортесу. Тот велел привести старуху и узнал от нее еще немало ценных сведений. Так прошла эта томительная ночь, потому что всех солдат подняли по тревоге, а Кортес совещался со своими офицерами. Ждали нападения ночью, но оно не произошло.
Утром в испанский лагерь пришло огромное число индейцев, часть под видом носильщиков, часть как вспомогательные войска для дальнейшего похода. Военачальники Чолулы полагали, что чужеземцы крепко сидят в западне и что чем больше будет воинов, тем лучше. Но стоявшие на страже у ворот испанские солдаты отнимали у входивших оружие. Ошеломленные чолульцы толпились беспорядочно у ворот. Сам Кортес с охраной находился в глубине двора, верхом на коне. Рядом с ним была и Марина.
Когда во двор вошли жрецы и правители Чолулы, Кортес кратко сказал им, что он все знает о заговоре, наказание за это злоумышление – смерть. Они попытались оправдаться, но это не помогло. Кортес подал знак, и грянул залп, за ним второй, третий… Пушки били в упор, индейцы падали сотнями. Те, кого пощадили пули, пали от испанских стальных мечей. Подоспевшие со своей стоянки тлашкаланцы тоже не миловали старинных недругов. В этой бойне погибло около трех тысяч жителей Чолулы.