Поверить в мечту

— Это не наши люди! — вскинулся Галлилэнс, и Васт тонко усмехнулся.

Этот командир отделения приграничной охраны уже перешел в третий цикл, потому и имеет право решать довольно сложные вопросы, но от детской спесивости первого цикла так пока и не избавился.

— Мы с удовольствием возьмем их под свое покровительство, — невозмутимо пробормотала Линел, не захотевшая упустить такую возможность немного уколоть блондина.

— Я имел в виду… — анлезиец оскорбленно насупился, оглянулся в ожидании поддержки на Васта, и обнаружил, что соотечественник преспокойно собирает букетик цветов, — что они имеют статус свободных поселенцев!

— И страшное оружие, которое получают у вас. Как командир отряда, я требую немедленно приступить к поиску и поимке аборигенов, использовавших это оружие и изъятие все остальных экземпляров таких ловушек.

— Кто?! Командир?! — Анлезиец неверяще переводил взгляд со Стана на Ливастаэра.

— Да, — серьезно подтвердил Васт, — Станар Запольский является первым заместителем соправительницы Сузерда Афродиты Индиготис по вопросам безопасности и по званию выше меня. Но командиром я признал его намного раньше, еще когда мы захватывали адмирала Ле Бенедли, а потом и советника Урдежиса. И я еще не упомянул, что он является доверенным лицом общины хумили и представителем от мангуров, потому что имеет дар общения с животными, намного превышающий мой четвертый цикл. Поэтому я по-братски советую ответить ему на вопрос, сколько было в прибрежных поселках таких ловушек?!

— Да одна она и была! — Растеряв всю свою высокомерность, взвыл анлезиец, — и всего пол-луны назад мы и выдали ее старосте поселка в западную бухту. Когда расследовали пропажу девочек и выяснили, что среди похитителей многие видели мужчину, похожего на квартерона. Ты же не можешь не знать, что время от времени находятся отступники, готовые за деньги или какие-то услуги поделиться тайнами рода или даже кровью.

— Листик, перестань пугать мальчика, — устало вздохнула Слава, — у него сейчас начнется истерика. И мне кажется, он нездоров… Стан, ты ничего не видишь?

— У него любовь, — страдальчески скривился Стан, — безответная, судя по всему, вот он и мучается… такое может вылечить только Дэконс…

— Нужно добровольное желание, — Конс, уже валявшийся рядом с Тином на мягкой травке, повернул голову, и уставился на блондина, — а влюбленные, насколько я знаю, предпочитают мучиться.

— Пусть ма его просто загипнотизирует, — лениво предложил Тин, — или внушит ему, что у этой красотки привычка храпеть по ночам… ему сразу станет легче жить.

— Нет, не нужно про храпеть… — задумчиво сообщила Линел, — давайте возьмем его на Сузерд. Зайчик быстро сделает из него человека.

— Я не хочу на Сузерд! — Анлезиец, очумело переводивший взгляд с одного на другого, внезапно догадался, что гости таким образом развлекаются, резко развернулся… и едва не упал.

Совершенно противоестественная, гигантская ловушка сидела перед ним на шести подогнутых лапах, свернув две передние перед собой калачиком, как руки, и печально хлопала лопухами ресниц.

— Ну, полегчало? — Деловито спросил тот из пришельцев, что назвался командиром, рассмотрел появившееся на лице аборигена изумленное выражение и хлопнул его по плечу, — не благодари. Это мой личный метод выбивания безнадежных мыслей, а о том, чтоб поехать на Сузерд, подумай. Зайчик… точнее, Эгзайлез из клана цветущей ветви, собирает в Дилле отряд для охраны дворца соправителей.

— По-моему, к нам катят гигантскую тыкву, — озадаченно сообщила Ярослава, — никогда не видела ничего подобного.

— Это не тыква, а дом, — присмотревшись, фыркнул Тин, — я в таком жил.

— Нам тут долго жить не придется, — успокоил Васт, галантно преподнося Славе собранный букет, — перекусим и только.

Галлилэнс, немного отошедший от шока, едко ухмыльнулся, осенью у хозяина леса слишком много различных проблем, чтобы сразу выкроить время для неожиданных гостей, нарушивших все правила и законы.

Однако он глубоко ошибался, как, впрочем, и Ливастаэр. Гигантский желудь еще даже не достиг полянки, когда ближайшее дерево с оливковой корой затрепетало, окуталось густым туманом, и из него шагнул к гостям высокий и подтянутый анлезиец с пронзительно синими глазами.

— Хозяин леса ждет вас в зеленой долине, объявил он мелодичным голосом и приглашающим жестом указал на туман.

— Пошли! — Подхватил жену на руки Васт и шагнул под дерево.

Она оглянулась и крикнула, — Клякса!

И не успел Галл сообразить, кого позвала женщина, как мимо него молнией мелькнул зеленый кончик ловушки. Остальные гости не стали ждать второго приглашения, резво попрыгали следом, а за ними, мельком кивнув сородичу, ушел и синеглазый.

Командир охраны с минуту смотрел, как тает туман, потом подобрал оброненный странной женщиной-источником цветок и, задумчиво улыбаясь, направился к поселку. Невероятное ощущение соприкосновения с чем-то теплым и загадочным понемногу рассеивало тоску и уныние, царившие в его сердце две последних луны с того самого черного дня, как прекрасная Кайэлли мягко, но решительно сообщила, что никаких отношений между ними быть не может.

— А где ставить дом?! — Окликнули его запыхавшиеся лучники, ища взглядом гостей, и командир вдруг весело усмехнулся и махнул рукой в сторону полянки.

— Поставьте там… ничего с ним не случится.

Не говорить же вслух, что он как раз и надеется на то, чтоб что-то случилось… например вернулись назад эти странные люди и позвали его на Сузерд. Пожалуй, теперь он бы пошел.

Место, куда они вышли из тумана, очаровывало сразу, с первого взгляда, первого глотка напоенного ароматами воздуха, нежно погладившего лицо ветерка, тихого, успокаивающего журчанья небольшого фонтанчика.

Совершенно необычного, и вместе с тем простого до невозможности. На краю полянки, с той стороны, где начинается пологий склон к мелкой, хрустально чистой речке, лежал обычный валун, не испорченный ни единым прикосновением. Из-под него со всех сторон выбивались кустики и плети таких же обычных полевых растений, клевера, ромашек, маков, березки… и все они буйно цвели, поражая взгляд яркостью красок и сочностью зелени.

И лишь рассмотрев цветы, гости замечали светлый фонтанчик, выбивающийся тонкой стрелкой из малозаметной трещинки на краю камня, и распадающийся веером в метре от его поверхности. И там, где она была мокрой от воды, серый цвет валуна становился полупрозрачно голубым, и к этой голубизне взор приковывало прочнее цепей, не допуская никакой возможности оторваться по своей воле.

— Милый фонтанчик, — негромко похвалила Ярослава, повернулась, рассматривая высокие деревья, росшие с одной стороны, кусты шиповника с другой, и длинную, изогнутую полукругом скамейку из ивовых прутьев — с третьей.

На скамье сидел анлезиец в простых белых штанах и рубахе, и изучающе смотрел на Славу. Кто это такой, хотела она шепотом спросить Васта, оглянулась — и обнаружила, что все, и муж и моряна и дети стоят как вкопанные, уставившись на фонтанчик.

Негодяй! — разозлилась Ярослава, лихорадочно прикидывая, что может сделать, чтобы и не разозлить этого всемогущего блондина и разморозить спутников.

А блондин вдруг улыбнулся ей, так красиво и подкупающе, даже ямочки на щеках появились.

И в тот же миг у Ярославы по спине поползли не то что мурашки, а майские жуки. Размером с кулак.

— А очаровывать тут можно только тебе или и другим разрешается? — Стараясь не особо морщиться от неприятного ощущения, враждебно поинтересовалась женщина, и шагнула в его сторону.

— Попробуй, — усмехнулся он, и Слава не поняла, разрешение это или насмешка.

— Поясни свои слова, — с ядовитой вежливостью сказала она и села на край скамьи, — что значит, попробуй? Попробуй, и убедишься, что это невозможно, попробуй, и из тебя сделают решето, или попробуй, и если получится, получишь награду.

При звуках её голоса зеленая масса, обвившаяся толстой, уродливой нашлепкою вокруг ног Васта, шевельнулась, плюхнулась в траву, отрастила ноги, и высунула стебельки с бутонами глаз. А в следующую секунду стремительно метнулась к женщине и преданно прижалась к ее колену.