Поверить в мечту

— Молодец, Слава, времени нет, а нам они не помешают, — и, повернувшись к пленницам, мягко сказала, — а вы ничего не бойтесь, эти бандиты сейчас все не в своей воле. Как мимо пройдут, так вас и вынесем. А их запрем, пусть на своей шкуре испробуют, каково это, тут сидеть.

Через несколько минут послушно рассевшихся по трюму бандитов уже заперли на замок, а тхипп перенес девчонок наверх, где Слава с помощью Юнхиолы и Майки организовала горячий чай с медом и молоком и банные процедуры.

— Кушать давать будем каждые полчаса. По полстакана бульона и отвара, девчонки сильно измождены. Их дней пять или шесть совсем не кормили. А воду давали морскую… счастье, что она у вас не такая соленая.

— Как закоренелым преступникам, — яростно рыкнул пришедший вместе со старшим Васт, — тех всегда забортной водой поят. Чем помочь, Славочка?

— Мы девочек будем мыть и одевать, а вы носите в кресла и на диванчики… я одиннадцать насчитала, места хватит, — скомандовала Слава и направилась в сторону самой роскошной каюты, где обнаружилась очень удобная ванная комната, с собственным подогревом воды.

— Все это правильно… — замялась Линел, — но пора решить, что мы будем делать дальше. Высадимся на берег, захватим остальных бандитов, и переждем шторм в бухте или развернемся в сторону Анлезии? Ветер крепчает… нужно решать.

— Я за то, чтоб их перебить, — жестко заявил Стан, — но решение в этом вопросе отдаю Васту.

— Спасибо, — серьезно кивнул анлезиец, — я думаю, нужно поступить по-другому. Давайте разворачивать оба судна, и уходить, а как только девочек искупаете и накормите, перенесем туда. А сюда прямо сейчас переправим капитана и несколько опытных матросов, Славочка, ты же можешь сделать так, чтоб у них было достаточно послушных помощников?

— Будут покорные, как зомби, — кивнула Ярослава, — только сами отберите нужных.

— А как же бандиты? — с сожалением выдохнул Конс, оглядываясь на утонувший во мгле берег.

— Их найдут… и они еще очень пожалеют, что ввязались в эту авантюру, — так зловеще пообещал анлезиец, что Ярослава второй раз в день оглянулась на мужа с удивлением.

Но не могла не признать, что ей понравилось сделанное сегодня открытие, мужчин, способных любить, она всегда очень ценила, а мужчин, способных ненавидеть врагов просто обожала. И теперь, слушая приговор блондина, с удовольствием думала, как ей повезло, что в ее муже все это в одном флаконе.

Васт поймал ее эмоции, полыхнул счастьем и виновато развел руками на сердитый рык командира:

— Васт! Ставь щиты!

Три дня два судна изо всех сил убегали от урагана. Чайка, распушив все паруса, огромной птицей скользила впереди, волоча за собой на буксире намного меньшее судно контрабандистов. У него не было названия, вернее, их было несколько, наскоро написанных на борту и замазанных темной краской.

Стан собирался дать трофею название, была у него идея, но не сейчас, когда на нем путешествует, правда уже не по своей воле, толпа негодяев.

Противнее всего прозвучало лицемерное заявление пытавшегося вывернуться Хастена, что он специально не давал девушкам ни воды, ни еды, чтоб на них не позарился никто из матросов.

Услышав эту ложь, Тарос не выдержал, врезал кулаком в пакостно ухмыляющуюся морду и его больше на допросы не звали. Впрочем и допрашивать негодяев больше не стали. Все и так было ясно. Гильдия контрабандистов через неизвестного посредника получила очень выгодный заказ на девственниц для храма Астандиса. Причем за квартеронок и смесок с тан-габирской, морянской и анлезийской кровью цена была вчетверо выше.

Хастен лично наладил пути перевоза через два континента, привлекая лишь тех личностей, кто был ему знаком по темным делам. Похитил или сманил в поселках на побережье Анлезии и Тан-габира несколько квартеронок и успешно доставил заказчикам первую партию из двенадцати штук, после чего получил от посланца посредника свиток с печатями самого надежного купеческого банка и амулет. А так же точные инструкции, как с его помощью и несколькими каплями крови защитить свое судно от слишком подозрительных одаренных. Всего-то нужно было уговорить одну из пленниц с анлезийской кровью дать ее добровольно. Девушку нашли сразу, выдал необычный цвет глаз, и кровь она дала добровольно.

Хватило всего нескольких ударов особой плеткой с степной лианой по спине одной из ее подружек.

— Заприте его подальше, — рычал Васт, — и не говорите мне — где. Иначе он не доживет до справедливого суда лесного хозяина.

А на четвертое утро вымотанные до предела моряны с помощью таких же обессиленных тхиппов провели суда через запирающий маленькую бухту пояс из мелей и скал и завалились спать. В каюте Ярославы и на её постели. И с неохотного разрешения анлезийца, отлично понимавшего, что неподалеку от источника моряны восстановят энергию в разы быстрее. А им еще вести суда вдоль побережья не меньше пяти дней, и чистых, спокойных глубоководных проходов там не так уж много.

Самой землянке осталось только сидеть рядом с постелью в кресле, и поглаживать устроившихся у нее на коленях унсов. Все трое тоже считали Славу чем-то вроде зарядного устройства повышенной комфортности. Не было рядом с ней только Ливастаэра, сидевшего на посту наблюдателя. Блондин добровольно взвалил на себя эти обязанности, хотя Стан вовсе не считал это необходимым. Зато рядом с креслом Славы вольготно развалился Жано, признавший женщину полноценной хозяйкой и не желавший отходить он нее ни на шаг.

— Это он не сам, — подозрительно бурчал обиженный такой изменой кота Тин, устраиваясь с ногами в кресле гостиной собственной каюты, — наверняка Васт выдал приказ… чтоб никто к матери ближе, чем на три метра не подходил. Черт, никогда не думал, что из него получится такой ревнивый муж. Даже Тар и то был лучше, когда мы были женаты.

— А ты меня никогда не ценил по достоинству, — с преувеличенной обидой протянул Тарос, подмигивая Консу, — еще попросишься назад.

— Закатай губу. Ты и так слишком нагло пользуешься правом напарника, все время мозолишь мне глаза. Пошел бы девушек проведал.

— Там Стана хватает… — скривился квартерон и все трое невольно заржали, хотя на самом деле и не были так уж против поболтать немного с девчонками.

Но у переживших страшный стресс смесок еще не выветрился до конца страх перед любыми представителями мужского рода. Хотя и Слава уже провела осторожную беседу, и вся команда просто на цыпочках ходила мимо их кают. Но только Васт и Стан не вызывали взрыва паники в глазах бывших пленниц. Вот только анлезиец старался как можно меньше попадаться им на глаза, и все прекрасно понимали, почему.

Слишком легко спасенные могут принять благодарность к красавцу блондину за совершенно иное чувство. Потому и сидел там командир практически безвылазно, помогая Сае, Юнхиоле и Адистанне ухаживать за почти бесплотными пациентками. Зачастую к ним присоединялись Слава и Тина, но спасенным теперь были нужны не лекари, а уход и хорошее питание.

— Стан просит Тина прийти в столовую, — раздался в ухе клона ленивый голос Чудика, и целитель с кислой физиономией слез с кресла.

Хотя подозревал, что брат не зря старается почаще сталкивать его с Ади, но никак своих подозрений не показывал и был готов помогать ей хоть весь день. Вот только после одного разговора окончательно убедился, что никогда ему не занять в сердце принцессы даже уголочка. Все до последней капли было отдано его напарнику.

— Прости меня, Тина… — комкая в руках платочек, сказала принцесса в тот раз, столкнувшись с Костиком в полутемной пустой столовой, откуда они только что отправили пациенток по постелям, — я вела себя ужасно… мне так стыдно перед тобой. Я замечала… как он на тебя смотрит и не могла понять… как можно быть такой бесчувственной и жестокой с мужем. Ведь ты давала ему клятвы, когда брала браслет… я же не знала, что можно обманывать богов… считала что брак — это святой союз. Теперь я тебя очень жалею… поставила себя на твое место… мне не так трудно это было сделать, Тина. Ведь мне предстояло то же самое. Хотя я молилась… ты не представляешь, как я молилась, чтоб пришел кто-то сильный и прекратил этот глупый и никому не нужный обман. Я слишком много говорю про себя, да? А хотела только попросить прощения. Так глупо все получается в моей жизни, я и сама понимаю. Сначала я просила бога… чтоб он нашел моих родных… мне говорили, что меня нашли у порога приюта. Но потом приехала госпожа Сетилия… она была такая добрая и грустная, я подарила ей на память свой портрет… и попросила, чтоб она поискала моих родителей. Откуда? Я сама такие рисую, а ты не знала? Прости… не знал. Почему-то у всех девочек в приюте были портреты… а ко мне никогда не заходил художник. То я болела какой-то заразной лихорадкой, то он не мог задержаться еще на день… И тогда я начала рисовать. Но все большие портреты пропадали… то падали в камин, то кто-то заливал краской… Тогда я тайком нарисовала очень маленький и спрятала… а потом подарила. Хотела нарисовать себе еще… но кто-то украл краски, а настоятельница больше покупать не стала… сказала, такие развлечения не для сиротского приюта.