Госпожа моего сердца

Она наклонила голову, он защелкнул цепочку ожерелья у нее на шее и разгладил ее. Ему было лет шестнадцать, а может быть и меньше, почти вдвое меньше, чем ей или Руку. Он гладил кожу ее шеи так, как это бы делал любовник. Затем нагнулся, чтобы застегуть ей ремень, поцеловав при этом ее плечо.

Она подняла голову, отказавшись взглянуть в зеркало, поднесенное молодой девушкой. Юноша наблюдал за Руком из-под прикрытых век.

– Позвольте мне расчесать ваши волосы, – сказал он.

Его пальцы коснулись ее заплетенных волос. Он снял ее заколку и распустил их. Затем, прижав к губам один локон, безмолвно засмеялся сквозь него, глядя на Рука.

– Посмотрите, моя любовь, – сказал он достаточно громко, хотя и делая вид, будто шепчет ей на ухо. – Зеленый человек хочет вас.

– Тем хуже для него, – ответила она равнодушно.

– Вы только посмотрите на него! – юноша счастливо улыбался. – Он очень хотел бы обнимать вас так, как это делаю я. Вот так…

Его рука скользнула вокруг ее талии. При этом он продолжал, не отрываясь, смотреть на Рука. Она откинула его руку прочь.

– Хватит. Оставь свои проделки. Тебе что, хочется поточить на нем свои коготки? Не забывай, что он очень нужен мне. – Она на мгновение встретилась взглядом с глазами юноши. – И смотри, как бы ты не убил его, а то я напущу на тебя Гринголета.

Эта угроза произвела на юношу почти немедленное воздействие. Он взглянул на сокола, восседающего на высокой спинке ее кровати, и покорно отступил от нее.

– Уложи мои волосы. Он молча взял гребень и искрящуюся тонкую сетку из рук фрейлины и начал расчесывать волосы во всю их длину, ловко сворачивая при этом.

Не дожидаясь, когда он закончит, принцесса Меланта сделала жест, подзывая Рука. Он подошел к кровати и встал на одно колено.

Она засмеялась:

– Ты действительно самый учтивый рыцарь. Поднимись. Мне больше нравится смотреть на лица, чем на затылок.

Он встал.

– Завтра я выведу на ристалище твоего коня, – сообщила она ему. – Позаботься, чтобы герольды знали об этом. И ты должен будешь на пике иметь мой приз. Затем вернешь его мне.

Он склонил свою голову.

– Ты говоришь по-английски? – неожиданно спросила она.

– Да, госпожа.

– Замечательно. Время от времени я буду тогда обращаться к тебе по-английски. Мне хочется вспомнить этот язык моего детства. И урок для тебя, Аллегрето. Всегда надо хоть немного понимать язык своих слуг и вассалов, чтобы они не могли неподобным образом воспользоваться этим.

Аллегрето заколол ее волосы и водрузил на них сетку. Затем приглушенно произнес:

– Вы – светоч глубин мудрости, ваше высочество.

– Милый мальчик. Я пока воздержусь и не напущу на тебя Гринголета.

Его лицо прояснилось. Он начал гладить ее плечо. Рук опустил глаза и сделал шаг назад по направлению к выходу.

– Зеленый Рыцарь, – сказала она строго, нетерпеливо махнув рукой, чтобы избавиться от юноши. – Я слышала, про тебя говорят, что ты беспощаден в бою и на турнирах.

Рук стоял молча. Она в первый раз посмотрела на него, осматривая с ног до головы, словно покупатель изучающий достоинства продаваемого ему коня. Еле заметная улыбка играла у нее на губах.

– Превосходно, – пробормотала она. – Жестокость веселит и забавляет меня. И каких же славных деяний на ристалище в мою честь следует мне ожидать?

Он долго обдумывал ответ на этот воспрос, зная количество рыцарей, принявших вызов.

– Десять схваток на копьях, – сказал он ровным голосом, – пять – с боевыми топорами и еще пять – на мечах. Вот мой ответ любому, кто дотронется до моего щита. Всю славу и весь успех, которые, даст Бог, будут сопутствовать мне, я приношу во славу моей дамы.

– Это хорошо. – В ее улыбке появились искорки насмешки. – Моя репутация давно нуждается в том, чтобы ей чуть-чуть придали блеска.

Это проявление иронии по отношению к самой себе, впрочем, было немедленно подавлено, и она грациозно откинулась на подушки, поманив одну из фрейлин, держащих в руках кубок с вином. Он хотел отвести свой взгляд и не смог – она почти магически удерживала его внимание.

Ланкастер был его начальником и господином, и сейчас Рук оказался перед сложной дилеммой, какая только может возникнуть перед человеком – у него появилось два господина. Причем, судя по всему, конфликтующих между собой. Правда, не воюющих. Но зачем-то она все-таки захотела направить его против его собственного сеньора.

И он повиновался. Он поклялся служить ей. Без сомнений и без выяснения причин ее повелений он будет служить ей. И повиноваться, даже несмотря на то, что она не помнит его.

А она действительно не помнила его. Он был уверен в этом, почти уверен в этом.

Два изумруда и тринадцать лет. Да, но изумруды для такой, как она, – разве они что-нибудь стоят? Как и он сам тогда, тот смелый и странный юноша, неизвестно откуда взявшийся и неизвестно кто такой.

Он до сих пор носил зеленый изумруд на своем шлеме. Он носил ее сокола на своем щите. Почему все-таки она обратилась к нему, если она все забыла?

Она наклонила голову, чтобы пригубить вино из кованного кубка, но вдруг остановилась и не стала делать этого. Меланта долго смотрела в вино, затем подняла взгляд на группу своих фрейлин, которые стояли рядом с кроватью. Ее глаза ничего не выражали, но быстро ощупали каждую из них. Рук увидел, как тех поочереди охватил жуткий страх загнанных в угол кроликов.

Она снова опустила взгляд на кубок, но так и не притронулась к вину.

– Ты будешь завтра храбро и достойно защищать меня, Зеленый Рыцарь, – прошептала она, наблюдая за ним из-за поднятого кубка.

Он слегка кивнул.

– Смотри, чтоб это было так. – Она жестом показала, что отпускает его. Рук быстро отвернулся, чтобы не видеть, как Аллегрето стал играть с кольцом, надетым на один из ее пальцев.

У дверей он задержался и обернулся.

– Ваше величество, – сказал он тихо.

Она подняла брови и с удивлением посмотрела на него.

Он кивнул в сторону Аллегрето и сказал по-английски:

– Такие, как этот, не могут убить меня.

– Что он сказал? – немедленно спросил юноша. – Он ведь смотрел при этом прямо на меня!

Принцесса Меланта повернулась к нему.

– Он сказал, что в своей преданности ко мне, Аллегрето, он может победить кого угодно. Очень удобный рыцарь, не так ли?

Когда рыцарь ушел, Аллегрето стал снова и снова вращать аметист вокруг ее пальца. Он прислонился к ее плечу, положив свою голову рядом с ее головой. Меланта поднесла кубок с вином к его рту и прошептала:

– Выпей вместе со мной.

Он слегка втянул воздух, и она почувствовала слегка заметное напряжение в его теле.

– Моя госпожа, – пробормотал он, – я предпочитаю сладость ваших губ.

Она закинула голову, позволив ему провести губами по своей шее. Томным движением она протянула руку с кубком и откинулась на подушки. Кара, глубоко присев, подхватила кубок из ее рук, улыбаясь своей мягкой и спокойной улыбкой. Меланта закрыла глаза, но по шороху платьев и приглушенным удаляющимся голосам поняла, что все женщины оставили ее покои. Они хорошо знали свое дело и свою госпожу.

Аллегрето приложил свои губы к ее уху еще до того, как последние из фрейлин покинули ее комнату.

– Донна Кара, – сказал он. – Я же говорил вам, что надо избавиться от нее. Отошлите ее сегодня же.

Меланта лежала с закрытыми глазами, а его руки покоились на ее теле. Как только она поняла, что они остались одни, она сбросила его руки и села.

– Я велела тебе не убивать. Завтра ты ощутишь мой гнев на своей спине.

Он растянулся среди подушек, ничуть не обращая внимания на ее слова.

– Нет, госпожа, вы же знаете, что ваши люди не посмеют и пальцем тронуть меня. Они слишком любят моего отца.

– Герцог будет лишь рад, если я попрошу для этой цели выделить мне своих людей. – Она встала с кровати, подошла к столу и стала рассматривать кубок с ароматизированным вином. Огонь свечи мигнул, и в темной жидкости вина задрожал извилистый полумесяц.