Страница 97 из 101
Большое счастье для девушки в стесненных обстоятельствах. Майк уныло размышлял, что найденный тайник, наверное, проложит пропасть между ним и Мерилин. Она никогда не говорила, даже не намекала, что отвечает ему взаимностью, и, следовательно, у парня не было ни малейшего повода думать, что прекрасная испанка разделяет его чувства. Майк решил, что неверно истолковал смятение девушки, вызванное его участием и заботой, и уж, конечно, он не собирался напрашиваться на благодарность.
По крайней мере, Майк испытывал известное удовлетворение, найдя для нее сокровища. Пусть это даже приведет к разлуке с любимой. Правда, совесть не давала забыть, что он отправил Мерилин в город одну, но он убеждал себя, что так сложились обстоятельства. Он не успел бы перехватить ее по дороге и отправиться вместе с ней на поиски, как Мерилин того хотела. Теперь же, если его долгое отсутствие вызовет беспокойство девушки, то найденное золото послужит ему оправданием.
Рассуждая столь пессимистично, он опять повернулся к золоту, к которому начинал уже чувствовать некоторое отвращение. Он понимал, что все сразу ему не утащить, и решил до отказа набить карманы, сделать еще нечто вроде мешка из куртки, а остальное перепрятать поблизости и вернуться за ним позже. Конечно, это потребует времени, но другого выхода Майк не видел. Состояние, в котором он сейчас находился, не позволяло сделать большего.
Да и вообще, надо скорее покончить с этим. С тех пор как он обнаружил тайник, какие только ужасы не мерещились ему. Он внимательно всматривался в рощицу деревьев у края плато, не шевелится ли там что. Тени от окружающих камней, колеблющиеся в лунном свете, тоже давали богатую пищу воображению, а шепот ночного ветерка предупреждал, что кто-то подкрадывается.
Он стоял на коленях перед слабо поблескивающей грудой золота и трудился так усердно, что на какое-то время забыл об осторожности. И вдруг мир вокруг него с грохотом обрушился, и он провалился в черную пустоту, в один миг растеряв все, даже самые радужные, надежды.
Майк медленно возвращался к действительности, первым ощущением стала пульсирующая боль в голове и онемевшие руки. Он силился припомнить, что произошло: сражение с Лири, найденный тайник… А что же потом? Решив, что оцепенение — это результат того, что веревка Эдварде слишком туго стягивала руки и все это шуточки нарушенного кровообращения, он начал разминать руки и ноги, но неловко повалился набок.
Пытаясь опять сесть, он внимательно огляделся вокруг, — луна поднялась уже высоко, и ее сияние ярко освещало всю площадку. Перед ним сидели четверо: Гомес, худое лицо его расплывалось в зловещей улыбке, Эл Калебра, поблескивающий свиными глазками, Лири и Эдварде. Прикрыв телом мешок с деньгами, Майк надеялся, что его скинут в пропасть вместе с ним.
— А! Опять визитер, — сказал Гомес.
Лири, обезображенное лицо которого теперь еще меньше напоминало человеческое, посмотрел на Майка.
— Ты здорово воткнул мне, Костиган, — сказал он без всякой злобы. — Второй раз за всю мою жизнь я отключился, а тот бой был с тяжеловесом. А вообще, тебе повезло, ведь когда я еще хорошо видел, я закинул в карман нож. А какова драчка, а?!
— Да, — согласился Майк, уже не чувствуя к Лири ненависти и зная, что сейчас опаснее всех Гомес, который немедленно вмешался в разговор.
— Благодарю вас, сеньор Костиган, что вы нашли для нас золото. Мы тоже считали, что оно лежит на этом утесе, но решили посмотреть еще где-нибудь. Сегодня вечером мы собирались перерыть здесь все с помощью вот этих людей, а потом подумали, что слишком глубоко копаем. Кстати, сеньор Лири, почему это вас не было в назначенном месте и вы появились только сейчас?
— Мы отнесли Меркена в город, Костиган сломал ему два ребра. Эй, слышь, Костиган, я встретил одного парнишку, очень тобой интересовался. Мое имя Лири, и я никому не справочное бюро. Ну!
— Та-а-к, — присвистнув, начал латинос, но Лири заткнул его.
— Ну уж нет, черт побери, я признаю тебя только здесь, и все!
Атмосфера сразу опасно накалилась, Гомес улыбнулся и осторожно ее разрядил:
— Буэно! Пусть теперь наш друг, который так прекрасно найти нам золото, остаться здесь навсегда, а мы брать монеты и идти. Но что нам сделать с Майком?
— Подвесь на каком-нибудь дереве, — предложил Лири.
— И получить Федеральную Службу на хвосте? Глупо, сеньор. Но ведь может произойти несчастный случай, скажем, при падении, если вы его уроните перед нашим уходом.
— Это пригодилось бы и для тебя, — невнятно буркнул Лири. — Но береженого…
— Вот именно. Мы будем в Южной Америке раньше, чем найти тело. Самолет моих друзей поднять только двоих.
— Нам с Эдварде это и лучше, — грубо ответил Лири. — Мы тоже быстро уберемся. Но, послушай, нам не с руки убирать Костигана. Ну?!
— Хватит! Тем более если здесь меньше золота, чем думать, мы не нуждаться ваша помощь нести его в самолет.
— Согласен. Поделим здесь.
Майк почувствовал, что дело быстро движется к развязке. Тонкая улыбка Гомеса застыла, почти заледенела на его темном лице. Лири набычился, этакий пригнувшийся монстр: заплывшие глазки посверкивают, огромные кулаки конвульсивно сжаты. Взгляд Эдварде заметался из стороны в сторону, и только Эл Калебра, сидевший в одиночестве, оставался спокоен.
— Нет, сеньор, — Гомес задыхался, и голосом, чуть выше шепота, членораздельно произнес: — Нет, я не думаю, что мы будем делить деньги на всех.
На мгновение повисла напряженная тишина, затем Лири со злобным рычанием подпрыгнул, как разъяренный тигр, и растопыренные пальцы его походили на когти. Рука Гомеса мгновенно поднялась, сверкнув металлом автоматического пистолета, и в темноте раздался щелчок. Лири приостановился, пьяно покачнулся, потом медленно сложился и, раскинув руки, неуклюже улегся возле ног своего убийцы.
Эдварде что-то пискнул, заметался и попробовал спастись бегством вниз по склону, но Эл Калебра швырнул свое обезьяноподобное тело следом. Эдварде оглянулся и пронзительно завизжал. Уже возле деревьев он вдруг споткнулся, и в тот же миг Калебра настиг его. Что произошло там, в тени ветвей, Майк не увидел, но блеснула сталь, и визг Эдварде оборвался на запредельной ноте.
Эл Калебра поднялся на плато, вытирая лезвие кинжала о грязный рукав.
— Теперь, — с сардонической улыбкой сказал Гомес, стоявший в ожидании Калебры, — остается только взять золото — и в Южную Америку! Дурак Лири думал, что загнал меня в угол, я же знаю, он хотел забрать все найденное, а не забрал бы, так и молчать согласился бы только при условии дележа. — Гомес уже не думал об акценте, а Майк, вспомнив про нож в кармане Лири, понял, что испанец скорее всего прав.
— Дурак! Я только хотел получить еще и девушку, а потом смыться. Приди он на полчаса позже, то мог бы спокойно проваливать, ведь нас здесь уже бы не было, но глупец пришел вовремя и умер. А теперь и вы не будете мешать нам больше. Я сейчас закончу то, что Эл Калебра не довел до конца, когда подобрался к вам по камням и свалил с ног, пока вы были поглощены сокровищами.
Майк похолодел, но справился с собой, не моргнув глазом, встретил насмешливый взгляд Гомеса. Медленно, с изысканной жестокостью пистолет испанца поднялся и нацелился Майку в лицо. Костиган смотрел в черное дуло, от которого до его, Майка, смерти был всего один щелчок. Единственное, пусть небольшое, удовлетворение ему доставляла мысль, что убийца никогда не увидит слабости Майка Костигана. В нем опять кипел недавний гнев, подстегиваемый еще и яростью бессилия сильного мужчины, умирающего без единого шанса поквитаться.
Глаза Гомеса прищурились, палец на курке напрягся.
— Руки вверх! — как удар хлыста, раздалась команда.
Гомес вздрогнул и поднял взгляд, курок дернулся, и Майк почувствовал, как пуля опалила его щеку. Пронзительный крик слился с эхом выстрела, и второй пистолет сказал свое слово.
— Номбре де Диас! — открыв рот от изумления и заикаясь, проговорил Гомес. — Не стреляйте!