Зверинец у крыльца

Следует сказать, что немалая часть урожая исчезает и в воробьиных желудках. Но это случается там, где птицы слишком расплодились. Однажды подсчитали, что в совхозе «Георгиевский» в Казахстане они съели за лето 400 тонн пшеницы. Некоторые колхозы не сеют просо — пернатые могут склевать весь урожай. Вредят воробьи и полям подсолнечника, и виноградникам.

Но еще хуже получается, когда поголовно всех воробьев объявляют вне закона. И не потому ли в Австрии, где они наносят чувствительный урон виноградникам, птиц не травят ядами, не убивают из ружья. Воробьев там отпугивают небольшими самолетами, звук мотора которых обращает их в паническое бегство. Удовольствие, конечно, не из дешевых. Но, вероятно, овчинка стоит выделки — воробьи должны «быть под рукой» на предмет неожиданного нашествия вредителей. Отстояли же пернатые московские парки, когда лет двадцать назад город наводнили бабочки непарного шелкопряда — страшно прожорливого вредителя. Они толпились в воздухе, залетали в окна троллейбусов, садились на балконы. Воробьи не подвели — шелкопряды были похоронены в их клювах.

Если бы у меня был сад, я не губил бы воробьев зерном, вымоченным в растворе арсенита натрия, не поливал бы ягоды химикатами — эти неприхотливые птицы отплатят сторицей за свою сохраненную жизнь. И уж если от них действительно невмоготу, соорудите пугало. Нарядите его в синее тряпье: воробьи, как и некоторые другие представители животного мира, почему-то не любят синий цвет. А на обычном пугале они могут и отдохнуть, и клювик почистить. Наводят ужас на них и светло-синие флажки, развешанные на деревьях. Пишут, что еще больше они боятся блестящих, сверкающих полосок. В сельскохозяйственных изданиях говорится, что небольшие кусочки жести, нанизанные на веревку (три-четыре кусочка на метр шпагата) будто бы ограждают сад от нежелательных визитов. Боятся воробьи и сетей, развешанных на деревьях.

...Полагают, что на Земле живет около миллиарда воробьев. Вопреки распространенному мнению, некоторые из этого миллиарда соглашаются жить с внутренней стороны квартирных стен. Правда, пребывание в клетке делает воробьев индивидуалистами — они не хотят пускать в свое проволочное жилье собратьев. Когда же птицы спокойно летают по комнате, то возможно нечто вроде дрессировки: молодой воробей, живший у московского зоолога П. П. Смолина, подавал ему крохотную лапу.

Воробей — птица презанятная. О нем можно писать и писать. И вот что странно — в школьном учебнике зоологии о воробьях не сказано ни слова, в университетском курсе им посвящено всего лишь несколько строк. За что же такая немилость?

Сказ о ящерице

На географических картах увековечены скунс (Чикаго), кабан или вепрь (Иври), конь (Конотоп) и прочая живность, от которой произошли наименования населенных пунктов. А вот города или хотя бы деревни — ящерицы вроде бы нигде в мире и не сыщешь.

Lacerta agilis

Сколько людей носят лошадиные фамилии! Знаем мы инженера Лося, читали повести Белкина, знакомы с Собакевичем и княгиней Таракановой. А кто встречал фамилию Ящерицын? Не странно ли: ящерица-то создание милое, не чета таракану.

Извернуться змеей, собачиться, проворонить, распетушиться, прищучить, обезьянничать, коноводить... А где слова-образы, пошедшие от ящериц?

Возьмем книгу «Культ животных в религиях» З. П. Соколовой (кстати, фамилия автора зоологическая). Тут названо множество обожествленных птиц, быков и медведей, священных жуков и змей. А ящерица опять на задворках; наверное, только маори в Новой Зеландии думали, будто их душа после смерти находила пристанище в тельце юркого создания.

Как же так? Разве ящерицы кого-нибудь обидели? Или живность эта редкая? Ничуть не бывало: их полно не только за морями-океанами, но и вокруг — на территории нашей страны обитает 10 408 500 000 одних прытких ящериц. Да еще уйма ее родственниц: живородящих ящериц, проживающих аж у самого Полярного круга, агам и гекконов, предпочитающих жару...

Не прослышала ли про людское небрежение давнишняя наша соседка, летом то и дело попадающаяся на глаза, прыткая, или, как ее еще зовут в науке, обыкновенная ящерица? Иначе почему она захотела стать ярче, заметнее? Почему в начале нынешнего века у этих юрких обитателей земли в моде был серый цвет, а сейчас — коричневый? Самцы к тому же в зеленый цвет красят горло и брюхо. Правда, бывают и ярко-зеленые дамы.

И все же признаем: ящерицы подкрасились не для нас — иначе бы во время зимней спячки, укрывшись в норах от людского взгляда, они бы не темнели, не играли красками.

Однако оставим эмоции и возьмемся за рассказ.

Важнейшее дело в жизни ящериц — еда. Вспомним сказ Бажова. Медной горы Хозяйка «схлопала опять в ладошки, набежали ящерки — полон стол установили... щами хорошими, пирогом рыбным, бараниной, кашей и протчим, что по русскому обряду полагается». Но даже у Бажова ящерки не попробовали щей и каши. Может, потому, что потчевали мастера, заняты были?

Вообще-то обед они не готовят — съедают что подвернется, но с разбором. И разбор хитрый.

Среди знаменитых ресторанов есть чемпион по меню. Сколько в нем блюд — не знаю, а вот меню прыткой ящерицы в посвященной ей монографии заняло десять страниц. Больше трехсот блюд из разных букашек и таракашек. В роли щей и каши выступают жуки, а пирогов — бабочки и пауки.

Жуков полно и в лесу, и в степи. И чтобы их раздобыть, напрягаться особенно не надо. За пирогами же (бабочками и пауками) пускаются во все тяжкие. Иначе специалисты не писали бы, что «встречаемость чешуекрылых и пауков в пище ящериц в 4,5—5 раз выше, чем в природе». Зато божьи коровки, горькие и твердые, им не очень нравятся — в животиках юрких созданий среди жуков и прочих насекомых они попадаются в восемь раз реже, чем в природе. Выходит, божьи коровки для ящериц вроде приправы, горчицы. Пышнотелую же мягкую синюю муху наша прыткая соседка не ест вовсе. Почему?

Но не это самое странное. Взялись бы вы проглотить живую пчелу? Я — ни за какие коврижки. А ящерицы падки на пчел, как дети на варенье. Хвостатые сластены дежурят на пасеках, подкарауливая летающую сладость. Как им удается избежать пчелиного жала? Ответа на этот вопрос я не нашел. Зато нашел такие слова: «Еще издали услышав характерное жужжание возвращающейся со взятком пчелы, ящерица настораживается, приподнимает голову и затем быстрым и точным движением подпрыгивает вверх, схватывает насекомое часто еще до того, как оно опустилось на леток». За день сластена может проглотить десяток пчел — больше не влезет. Но для пасеки и это, увы, не безразлично. Как же отвадить ее от ульев? Довольно просто. Вернуться в свой дом, в норку ящерица может лишь со знакомой территории. Если охотницу поймать и унести метров за 250, то она, по ее понятиям, попадет в другую страну, на край света, и никогда не найдет ни прежнюю норку, ни улей.

У ящериц завидное терпение — они караулят на земле или камне до тех пор, пока мимо не полетит козявка, и тогда хватают ее языком. Притаившись на ветке, ждут, когда гусеница или муравей подползут чуть ли не ко рту. У них свои правила охоты на моллюсков и на дождевых червей. Разыскивают они и личинок, зарывшихся в почву. Как? Скорее всего, с помощью изощренного слуха: ящерицы, очевидно, воспринимают ультра - и инфразвуки.

Маленькому существу трудно приходится не только на охоте, но и во время еды. Чтобы проглотить здоровенную стрекозу, сперва нужно прикончить трепыхающегося крылатого хищника. Потом, мотая головой и кидая на землю, надо хорошенько размять жесткое блюдо. На это уходит около трех минут. Проглотив стрекозу или лесного клопа, ящерица тщательно, я бы сказал, удовлетворенно облизывается и, привстав на передние ноги, выгибает туловище, помогая дальнейшему продвижению объемистого неразжеванного блюда.

Скользкие улитки, вонючие клопы. Их не жалко. Пусть служат кормом. Другое дело бабочки: грустно оценивать их в калориях. (Дневной рацион обыкновенной ящерицы — один грамм еды, 3964 малых калории). Когда ящерка заглатывает хвост, отброшенный подругой, ее можно понять. Не пропадать же мясу попусту. Однако расстраиваешься, узнав, что обыкновенные самцы обыкновенных ящериц иногда пожирают детей — яйца, отложенные самками. Ни стыда, ни совести...