Страница 33 из 40
Со временем Третьяк стал лучшим вратарем юношеских команд, и в пятнадцать лет привлек внимание Анатолия Тарасова, который тренировал тогда сборную хоккейную команду Советского Союза и был старшим тренером ЦСКА. Тарасов часами работал с Третьяком, совершенствуя его технику по лучшим канадским образцам. Третьяк играл все лучше и лучше, и в 1970 году Тарасов решил, что он может играть не только за ведущий клуб высшей советской хоккейной лиги, но и за сборную команду страны. В это время Третьяка призвали в армию, и он сделал быструю карьеру от рядового до лейтенанта. Сейчас вратарь-лейтенант Третьяк, как и остальные игроки сборной, почти одиннадцать месяцев в году посвящает хоккею, а остальное время проводит в отпуске на одном из черноморских курортов.
С бывшим преподавателем университета штата Нью-Йорк, ныне канадским журналистом Джеком Людвигом мы отправились в Центральный клуб Советской Армии. Клуб расположен в северо-западном районе города, попадаешь туда через большие ворота. Здесь так много спортивных сооружений, что по сравнению с ними любой наш стадион кажется необорудованным. Спортивный комплекс ЦСКА включает в себя не только внушительных размеров здания для занятий хоккеем, теннисом, тяжелой атлетикой, плаванием, гимнастикой и баскетболом, но и футбольный стадион на семь тысяч мест. Между спортивными залами разбросаны баскетбольные и волейбольные площадки и небольшие футбольные поля. В здании хоккейного стадиона имеется отдельный каток для занятий фигурным катанием, где мы наблюдали за тренировкой двух дюжин семилетних девчушек, выполнявших прыжки и пируэты под строгим оком своего тренера.
Снаружи шел мелкий дождь, а здесь два хоккейных тренера, одетые в традиционные, голубые с полосой тренировочные костюмы, заставляли своих подопечных выполнять различные упражнения. Ребятишек в группе было человек тридцать, все в возрасте от десяти до одиннадцати лет. Тренировал их бывший хоккеист по фамилии Брежнев, в прошлом защитник сборной страны. Сейчас он работает с детьми в спортшколе ЦСКА.
Тренировки на воздухе проходили очень интересно. Во-первых, сразу бросалось в глаза, что ребята занимаются с удовольствием. Тренеры умело, без напора чередовали упражнения, и чувствовалось, что между ними и воспитанниками существует полный контакт. Когда вам приходилось видеть, чтобы мальчишки в Северной Америке получали удовольствие, выполняя отжимания, поднимание и опускание ног, вращения туловища?
На первый взгляд казалось, упражнения пустяковые и не имеют какой-то определенной цели. С клюшками в руках ребята в течение нескольких минут впрыгивали на гимнастические скамейки, поочередно меняя ноги, после чего бежали наперегонки около 40 метров. Потом в яме с опилками они выполняли кувырки через плечо и сальто. Вся тренировка напоминала полосу препятствий какого-нибудь лагеря для призывников в Соединенных Штатах. Позже Брежнев выбросил на площадку три дюжины теннисных мячей, и мальчики 8 – 10 минут занимались обводкой друг друга. Попробуйте как-нибудь проделать то же самое: это очень трудно. Но это упражнение учит держать голову поднятой, да и многому другому.
Основная цель этих упражнений – совершенствовать подвижность и равновесие игроков. Я уловил принцип, по которому работают русские: чем лучше подросток будет подготовлен физически, тем более сильным игроком он может стать со временем. Вместо натаскивания в том или ином виде спорта они воспитывают всестороннего атлета. Разумный принцип, на мой взгляд. Хороший атлет всегда может приобрести необходимые навыки в конкретном виде спорта. Я уверен, что Бобби Орр мог бы научиться в совершенстве бить по овальному мячу, а Джонни Бенч[19] останавливать шайбу.
Понаблюдав за детьми, я вошел внутрь, чтобы посмотреть на обычную тренировку. Сооружение было точной копией катка в каком-нибудь маленьком канадском городке, с низким потолком и 12 – 15 рядами мест для зрителей вокруг льда. Зато сам лед был хорош – не слишком мягкий и не слишком медленный, – и это, конечно, компенсировало все остальное. На. льду одновременно находились более сорока подростков, и вначале мне было трудно разобраться в про исходящем. Но, чем дольше я вглядывался, тем больше понимал, что дети организованы в различные группы и выполняют совершенно разные упражнения. За час или около того, пока я наблюдал за тренировкой, не было ни одного случая, чтобы игроки одной группы смешались с хоккеистами другой. И что мне больше всего понравилось – все игроки все время что-то делали.
Старшим тренером, проводившим тренировку, был Виноградов, также бывший игрок сборной. Ему помогали еще несколько наставников, которые непосредственно отрабатывали определенные упражнения с разными группами. Виноградов с микрофоном сидел на одной из боковых трибун и сверху наблюдал за происходящим. Мне пришло в голову, что его можно сравнить с любым тренером наших студенческих футбольных команд, работающим с множеством ассистентов. Упражнения в основном были направлены на развитие быстроты. Владея шайбой, игроки доезжают до синей линии, падают на колени, не теряя при этом контроля над шайбой, вскакивают, снова бегут до другой синей линии, повторяют падение на лед. Позже Виноградов выбросил в центральную часть площадки около 40 шайб, и хоккеисты стали отрабатывать дриблинг в пределах синих линий. Снова ты учишься не опускать голову. В конце двухчасовой тренировки Виноградов дал ребятам темповое упражнение на отработку техники катания. Вперед – назад. Вперед – назад. Вперед – назад. Стоп – старт. Стоп – старт. И это было не так уж просто. В то время как игроки бежали изо всех сил, тренеры катились им навстречу, пытаясь применять силовые приемы. Поэтому юным хоккеистам никак нельзя было опускать голову, иначе они оказались бы на льду. Кроме того, они развивали ловкость, которая позволяла им избегать силовых приемов на высокой скорости. Очень интересно.
Инвентарь, который использовали молодые игроки, был весьма беден по канадским стандартам, хотя и не столь уж плох. Возможно, слегка устаревший, но вполне приемлемый. Отсутствие новых семидесятипятидолларовых коньков и пятидесятидолларовых перчаток, судя по всему, не особенно волновало ребят.
Позднее показался Борис Кулагин, второй тренер сборной команды, в сопровождении примерно пятнадцати игроков, большинство из которых входили в состав сборной, но выступали лишь в нескольких играх этой серии. Минут тридцать они работали над пасом, дриблингом, бросками, быстрым отрывом, после чего провели часовую двустороннюю игру. Без остановок. Без замен. И в течение всего времени Кулагин стоял у борта с микрофоном в руке, бросая короткие указания проносящимся мимо игрокам: «Быстрее! Еще быстрее! Вы ничего не сможете добиться без движения!» Один из игроков отдал неточный пас, после чего упал и стал не спеша подниматься. «Что ты делаешь?» – гневно крикнул в микрофон Кулагин. Чуть позже один из игроков предпринял сольный проход по всему полю и был легко остановлен. Кулагин покачал головой и сказал провинившемуся индивидуалисту: «До двух считать умеешь?» – имея ввиду, что в следующий раз лучше отдать пас другому игроку.
Когда Гарри Синдену рассказали о том, как Кулагин использует микрофон, он лишь покачал головой. «Почему нам не подумать об использовании на льду микрофона?… Нет, нам приходится орать на игроков, а они все равно либо не слышат нас, либо не хотят слушать».
Теперь, когда я думаю обо всем этом, мне нетрудно понять, каким образом Третьяк стал выдающимся вратарем. Советские тренеры посвящают себя целиком процессу обучения, от чего большинство североамериканских тренеров предпочитают уклоняться. В прошлом году у Третьяка, например, была, как выразился тренер сборной ЧССР Владимир Костка, «самая плохая свободная рука в мире». Теперь он действует ловушкой быстрее, чем это могло присниться нашим бомбардирам. Что же произошло? «Он научился работать ловушкой в течение лета»,- сказал Кулагин. После каждой тренировки сборной Бобров и Кулагин оставляли Третьяка на льду по крайней мере еще на час и заставляли его отражать целый град шайб: машина выстреливала шайбы каждые четыре секунды со скоростью до ста миль в час. В результате у Третьяка сейчас, вероятно, самая быстрая ловушка в мире.
19
Популярный американский футболист – Ред.