Страница 50 из 51
Бури, трепавшие флот, особенно к западу от моря Драконов, явили могущество природных стихий – их непостоянство губило корабли за миг – есть восторг в таком умалении, есть некое откровение. Летерийская Империя оказалась карлицей – что уж говорить об Уруфи Сенгар! Надменный вид, а на самом деле империя – всего лишь кособокий сарай с трусливыми смертными внутри.
Ей будет не жалко ее уничтожать.
Пернатая Ведьма притулилась в излюбленной комнате: потолок – треснувший купол, росписи его уже неразличимы под плесенью и грязью. Она села скрестив ноги, вытащила кожаный кисет. Внутри – самое ее ценное сокровище. Ведьма могла сквозь кожу ощутить длину, выступы суставов, зазубренный край, а с другой стороны – изгиб ногтя. Он продолжает расти. Хочется вытащить палец, снова коснуться гладкой кожи…
– Глупая девчонка.
Пернатая Ведьма зашипела и задергалась. На редкость уродливая фигура заполнила дверной проем – она так давно его не встречала, что почти забыла…
– Ханнан Мосаг, я не служу тебе. Если ты считаешь меня слабой…
– О нет, – прогнусил Король-Ведун, – я не о том. Сказав «глупая», я тщательно подобрал слово. Знаю – ты глубоко погрузилась в летерийскую магию. Ты давно зашла гораздо дальше простого бросания этих твоих потертых плиток, не так ли? Даже Уруфь не ведает о Цедансии – ты превосходно скрыла свои исследования. Но при всем при этом ты еще дурочка. Ты мечтаешь о великих достижениях… но ты же одна.
– Что тебе нужно? Если император узнает, что ты ошиваешься здесь…
– Он ничего не узнает. Ты и я, летерийка… мы можем работать сообща. Мы можем уничтожить это извращение…
– И на его место воссядет другое. Ты.
– Ты на самом деле думаешь, что я хочу этого? Рулад безумен, как и управляющий им бог. Нужно устранить обоих.
– Знаю, Ханнан Мосаг, чего ты жаждешь…
– Не знаешь! – рявкнул Эдур, задрожав. Он подошел ближе и поднял кривую руку: – Смотри на меня внимательно, женщина. Видишь, что магия Скованного делает с плотью – о, мы отныне привязаны к силе хаоса, к его вкусу, его искушающей сладости. Нельзя было допускать такого…
– Ты так говоришь, – бросила она в ответ и фыркнула. – Но на что будет похожа великая империя Ханнана Мосага? Дождь цветов над каждой улицей, полная свобода от долгов? А заботливые Тисте Эдур станут следить за всеми? – Она склонилась к нему. – Забыл, что я рождена среди твоего народа, твоего племени, Король-Ведун? Я помню голод времен войн объединения. Помню вашу жестокость к рабам. Когда раб стареет, вы делаете из него наживку для крабов бекра – сажаете стариков в клеть и опускаете с борта кнарри. О, да! Утопление – милость, ведь тех, кто вам не особенно нравился, вы опускали в воду лишь до шеи, и крабы пожирали их живьем. А вы смеялись, слушая крики. Мы были мышцами, и когда мышцы изнашивались, они делались мясом.
– Как будто Задолженность много лучше…
– Нет. Эта чума поражает каждую семью поколение за поколением.
Ханнан Мосаг потряс исковерканной головой: – Я не сдался Увечному Богу. Он думает, что пользуется мной. Но это я использую его. Пернатая Ведьма, войн не будет. Завоеваний не будет. Племена объединились навеки – я позаботился об этом. Нас ожидает процветание, свобода от страха; в новом мире участь рабов изменится. Думаю, что жизнь наших рабов станет соблазном для обитателей юга, Должников, и они переломят становой хребет империи. Ибо мы предложим им свободу.
Ведьма отвернулась, незаметно убрав кожаный мешочек. – К чему все это, Ханнан Мосаг?
– Ты хочешь свергнуть Рулада…
– Я хочу свернуть всех вас.
– Но начинать надо с Рулада. Ты сама понимаешь. Пока он не уничтожен – и меч вместе с ним – тебе ничего не достичь.
– Если бы ты мог его убить, Король-Ведун, ты сделал бы это уже давно.
– О да, я убью его.
Ведьма вытаращила глаза: – Как?
– Как? С помощью его близких.
Пернатая Ведьма молчала довольно долго. – Его отец трясется от страха. Мать не смеет взглянуть ему в глаза. Бинадас и Тралл мертвы, Фир сбежал.
– Бинадас? – Мосаг хрипло вздохнул. – Я не знал этого.
– Томад видел сон о его смерти. Ханради Халаг искал его душу – и не нашел.
Взгляд Короля-Ведуна был затуманенным. – А мои к’риснаны искали Тралла Сенгара?
– Нет. Зачем бы? Рулад лично убил Тралла. Сковал его в Зародыше. Если это хотели сохранить в тайне, то безуспешно. Мы слышали… рабы знают всё…
– Да, вы знаете всё. Вот почему мы можем помочь друг другу. Пернатая Ведьма, ты желаешь увидеть падение проклятой империи. Я тоже. Когда это произойдет, знай: я собираюсь увести Эдур домой. Назад на север. Если юг заполыхает, меня это не озаботит – оставлю летерийцев летерийцам. Нет лучшего рецепта для вашего полнейшего уничтожения… Я знал с самого начала: Летер не способен прокормить себя. Летер привык сытно кушать, и аппетит его превосходит ресурсы. Твой народ перешел грань, хотя еще сам не знает этого. Я мечтаю поднять стену пламени и тем обезопасить Тисте Эдур. Скажи, что ты знаешь о назревающей на востоке войне?
– Какой войне?
Ханнан Мосаг улыбнулся: – Узел распутывается. Давай же ухватим по нити, ты и я. За тобой – рабы; за мной – Отряд К’риснан.
– Тралл Сенгар жив?
– Это Фир Сенгар ищет способ уничтожить Рулада. Я намерен ему помочь. Решайся, Пернатая Ведьма. Мы заключили союз?
Она позволила себе скромную улыбку: – Ханнан Мосаг, когда настанет миг падения… тебе лучше уковылять подальше.
***
– Не желаю их видеть.
Сказав так, Император завозился на троне, дергая ногами; казалось, он смотрит на стену слева. Уткнувшийся в подножие трона меч дрожал в его правой руке.
Низаль, стоявшая в алькове, порывалась броситься и обнять испуганного, осажденного тревогами Эдур.
Но перед троном стоит Трайбан Гнол. Аудиенцией распоряжается он, он один; канцлер не потерпит никакого вмешательства. Ему явно не нравится само ее присутствие, но Рулад настоял. Скромная победа Низали.
– Ваше Величество, я согласен. Увы, но ваш отец настаивал, и я обязан передавать его требования. Он желал бы приветствовать любимого сына. К тому же он принес дурные вести…
– Излюбленный род его вестей, – буркнул Рулад, блестя глазами. Казалось, он ищет повода сбежать из зала. – Любимого? Это его слова? Нет, думаю, что нет. Что он любит, это мою силу. Хочет присвоить ее. Он и Бинадас…
– Простите, что перебиваю, – склонил голову Трайбан Гнол. – Это вести о Бинадасе…
Император вздрогнул, облизал сухие губы. – Что случилось?
– Стало известно, что Бинадас убит. Он командовал одной из флотилий. Случилась битва с неведомым врагом. Обмен ужасными магическими ударами. Оба флота были выброшены в Зародыш, и в этом затопленном мире закончилась их битва. Увы, это была лишь прелюдия. Когда остатки вражеских судов скрылись, на корабль Бинадаса напал демон. Он был так свиреп, что все Эдур погибли. Бинадас был пронзен копьем, проковавшим его к креслу.
– Откуда, – каркнул Рулад, – все это известно?
– Ваш отец… видел сон. В том сне он стал безмолвным свидетелем – призраком, его притянул туда каприз некоего злобного бога.
– Что за демон? Он все еще бродит по Зародышу? Я должен поймать его, я уничтожу его. Да, нужно отмщение. Он был мне братом. Я послал его, послал брата. Они все умерли по моему слову. Все они. Это и хочет сказать отец – о, как он жаждет этого мига. Но не получит! Демон, да… демон, преследующий мой род… – Он бесцельно блуждал воспаленным взором по залу; лик Рулада был так искажен, что Низаль отвернулась, боясь заплакать.
– Ваше Величество, – вкрадчиво продолжал Гнол.
Низаль замерла – вот что готовил канцлер – все остальное было лишь предисловием!
– Ваше Величество, демон был схвачен. Он здесь, Император.
Рулад будто провалился сам в себя. Он молчал, хотя губы шевелились.
– Он бросает Вызов. Тартенальская кровь, даже более чистая, чем у Тартеналов нашего континента – так клянется Ханради Халаг. Томад узнал его в тот же миг, как гигантский воин сделал первый шаг по палубе из Черного дерева Эдур. Узнал, но не напал – в тени воина была душа Бинадаса, как и многие тысячи других его жертв. Ваше Величество, вам следует знать истину. Его доставил бог. Ваш бог. К вам, чтобы вы смогли сразить его и отомстить за гибель брата.