Страница 15 из 19
что живут, как должны нечестивцы: мучась,
а кому за грехи полагается горький удел,
тем достаётся праведных участь.
Но и это тщета, суета сует,
и не нужно сетовать, хмуря лица:
под солнцем иного блага нет
кроме как есть, пить и веселиться.
А смысл бытия в череде ежедневных забот
на дорогах прямых и на извивающихся, как змеи,
сколько б ни трудился искать человек — не найдёт,
и мудрец не найдёт, даже возомнивший, что сумеет.
Это всё я запомнил в сердце, дабы это всё объяснить, —
что у Бога в руке от праведных и от грешных деяний нить:
вот человек созерцает, трудится, спит в дому,
но никогда не знает, что предстоит ему —
ждёт любовь его или ненависть, ждёт мир его или война.
Всё, как всем; и праведному, и грешному участь одна;
чистому — и осквернённому, презревшему участь благих;
тому, кто приносит жертвы — и кто не приносит их;
тому, кто клянётся всуе легко всегда и везде —
и кто боится клятвы даже в крайней нужде.
Во всём, что было под солнцем, и во все времена
есть печаль из печалей — что участь у всех одна.
На свершение зла потому-то осмеливается злодей,
и покуда живы под солнцем, безумье в сердцах людей.
Ибо всегда есть надежда у того, кто ликует: — Живу! —
ибо живой собаке лучше, чем мёртвому льву,
ибо живые знают, что все умрут всё равно,
но мёртвым даже и этого знать уже не дано,
и нет им более платы, ибо память о них ушла,
а любовь их, ненависть, зависть — сгинувшие дела,
и не найдётся для мёртвых обычной доли земной
во всём, что в мире делается под солнцем и под луной.
Так ешь же в радости хлеб свой и в радости пей вино,
ибо твои деянья Бог предрешил давно.
Пусть будут во всякую пору одежды твои белы,
и пусть не оскудевают нивы твои и столы,
и если жену ты любишь, наслаждайся любовью с ней
отмеренные дни и ночи тщетной жизни твоей,
ибо тебе под солнцем дарованы Богом они —
достойные и недостойные, все твои тщетные дни.
Заполни трудом и радостью каждый миг бытия:
она такова от Бога, доля в жизни твоя.
Я всякий раз бы ответил, если бы ты спросил:
что хочется делать — делай в меру отпущенных сил,
ибо там, в грядущей могиле, даже слабый не брезжит свет,
и там ни дел, ни расчётов, ни знаний, ни мудрости нет.
И ещё довелось мне увидеть — я повторю для всех, —
что не быстрым удача в беге, и не храбрым в битве успех,
и не мудрым хлеб, и богатство — не запасающим впрок,
но каждому срок и случай, только случай и срок.
А знать не дано человеку, когда поглотится мглой,
как не знает этого рыба, влекомая сетью злой,
как не знает этого птица, влетевшая в злой силок,
но каждому срок и случай, только случай и срок!
Видел я мудрость под солнцем, большой показалась она:
вот городок неприметный, вокруг городка стена,
и в стене непрочные камни, и в городе мало сил,
а его с превеликим войском напавший царь осадил;
в городе смерть и голод, в городе плач и стон;
нашёлся бедный, но мудрый, и город избавил он,
мудрых советов слово вовремя говоря;
но его потом и не помнили, а помнили все царя,
хотя того достояньем был только глупый крик, —
но тихому мудрому слову народ внимать не привык.
И видя это под солнцем, тогда я подумал так:
мудрость лучше, чем храбрость, но если мудрый — бедняк,
если он тих и скромен и не владыка ничей,
то мудрость его презирают и не слышат его речей.
В мудрости больше блага, чем в орудьях войны, —
Бродя в жару от дохлых мух, смердит елей нательный,
и капля дури тяжелей, чем множество ума.
О деле думы мудреца, у глупого — бездельны,
дорога каждая ему крута и непряма.
Ищи прямой и ясный путь и затверди отныне,
что если в гневе властелин и жизнь твоя лиха,
ты не перечь ему, его не разжигай гордыни,
и будет благо для тебя: подальше от греха.
Под солнцем зло встречалось мне — оно, как наважденье
(уверен я, довольно раз его видал и ты), —
что от имеющего власть исходит заблужденье,
когда дарованы глупцам высокие посты,
когда рабы сидят в седле, в параде выступая,
и, как рабы, идут пешком достойные князья...
Но знаю: в яму упадёт тот, кто её копает,
и на того, кто сносит дом, набросится змея,
и пострадает от ствола неумный рубщик леса,
и будет тот, кто камни бьёт, осколком уязвлён, —
не расколоть тугой чурбак, не заточив железа:
когда нет мудрости в труде, увы, без пользы он.
Когда ужалила змея, нет смысла в заклинаньях,
бездумные уста глупца его же уморят,
и бесконечные слова без мудрости и знанья
не воскресение несут, а прибавляют яд.
Не знает он, что ждёт его, и кто ему расскажет? —
а труд, в котором пользы нет, лишь утомит глупца.
С утра до вечера глупец лишь слово к слову вяжет;
не вслушивайся — в тех речах ты не найдешь конца!
Ещё под солнцем понял я: стране, где царь неволен
и где князья с утра в пиру, — ей горе, той стране;
и благо той стране, где царь — мыслитель или воин
и где князья едят и пьют в вечерней тишине.
В упадок от ленивых рук приходит остов дома,
и крыша у того течёт, кто руки опустил;
когда ж уверенной рукой страна к добру ведома,
ей светят солнце и луна и тысяча светил.
Там ставят хлебы на столы для доброго застолья,
чтоб хоть иныe вечера казались нам легки.
Увеселяет жизнь вино — с него мечтаньям воля,
оно развязыает нам умы и языки.
Но не хули нигде царя и не хули богатых:
пусть даже люди промолчат, но птицы разнесут,
и будет поздно локти грызть и укорять пернатых,
когда над головой твоей мечом нависнет суд.
Краюху свою преломи и пусти по воде
и, долю с голодным деля, в справедливость уверуй:
воздастся за благо твоё семикратною мерой,
когда доведётся тебе оказаться в беде.
Под солнцем любое событие — ждём ли, не ждём, —
имеет последствия, нашим желаньям не внемля:
сосна, захирев, упадёт неизбежно на землю,
и туча, наполнившись влагой, прольётся дождём.
И всё-таки нужно решаться — и дело свершать,
и страх ошибиться уметь оставлять незаметным,
не то испугается сеять следящий за ветром,
а тот, кто на тучи глядит, испугается жать.
Неведомо как появляется мягкая плоть
и твёрдые кости младенца во мраке утробы;
и так же неведомо, царству добра или злобы
деяние служит, — а это решает Господь.
Так сей же зерно и руке не давай отдохнуть,
а будут ли всходы, не будут, — не думай об этом,
и радуйся каждому мигу под солнечным светом,
стараясь пройти до конца предназначенный путь.
И помни о том, что за гранью пути — темнота,
и помни о днях темноты, ибо их будет больше,
и радуйся свету, в котором явление Божье,
и радуйся дню, ибо всё, что наступит, — тщета.
Возрадуйся, юноша, зримым влеченьям своим,
под солнцем за ними иди с упоеньем по свету,
но помни, что Бог призовёт непременно к ответу: