Страница 7 из 21
— О да, — поспешно согласилась девушка и быстро глотнула вина.
— Ты видела его лишь единожды, но трогательно краснеешь при упоминании его имени, — Фрэнген хохотнул. — Слыхал я, что юные девы часто влюбляются в злодеев, но не думал, что благоразумные и уже не такие юные свежеиспеченные офицеры подвержены тому же недугу.
— Я не…
— Попалась! — он насмешливо погрозил пальцем. — Я обещал тебе подарок, помнишь?
— Три подарка, — буркнула смущенная Грэйн и уткнулась в стакан, чтоб не встречаться с ним взглядом.
— Начну с хорошего. Приятный вечер для историй, не так ли? Я расскажу тебе одну старинную историю, девушка. Полагаю, тебе понравится. Это очень грустная история, зато про любовь. Юным воспитанницам пансионов нравятся такие байки. Итак… Давным-давно, в одном островном княжестве… — он прервался, чтоб налить еще вина, — служили вместе два молодых и благородных офицера, к слову сказать — уроженцы Синтафа. Полагаю, тебе не слишком интересны их имена, а потому назовем одного Честным, а другого — Умным. Годится? Я не слишком хорошо умею рассказывать истории, так что тебе придется извинить меня за некоторую бедность изложения. Были они весьма дружны и все привыкли делить поровну — и выпивку, и баб, и подвиги во славу короны. Вот только Честный… или мне лучше назвать его Совестливым? Нет, слишком длинно… Честный думал прежде о родине, долге и своих подчиненных, а потом уже о себе, а Умный, в отличие от него, был умен, а потому просчитывал все на пять ходов вперед. И вот, как это обычно и бывает, встряла между двумя товарищами и братьями по оружию некая Дама, особа столь же ветреная, сколь и прекрасная. Оба увлеклись красавицей, но Умный рассудил, что добыча достается победителю, а двух победителей быть не может и тут любые средства хороши, а вот Честный посчитал, что ни одна баб не стоит того, чтоб ради нее похерить настоящую дружбу. Ты морщишься, как гимназистка, Грэйн ир-Марен. Пей свое вино. Я разве не предупредил, что это длинная история? Дело между ними тем не менее шло к дуэли, ибо только так и принято разрешать вопросы собственности между двумя благородными владетелями. Честный не хотел драться с другом, но Умный был настойчив. И тогда Честный решил избавить товарища от нелегкого выбора между дружбой и любовью. Он не только отклонил вызов, не испугавшись обвинения в трусости, но еще и уступил другу предмет их спора. Так сказать, сдался без боя. Спустил флаг. А чтоб доказать свою искренность, скоропостижно женился на первой попавшейся ему хорошенькой девице. Невеста была из безземельных, но сей мезальянс не слишком испортил дела Честного, ведь он получил за ней неплохое приданое… Тебе интересно, что было дальше?
— Зачем… — Грэйн поиграла желваками на скулах и сделала еще один быстрый глоток. — Зачем вы это делаете?
— Делаю что? — он ответил улыбкой — сама искренность и участие. — Я всего лишь рассказываю байку, Грэйн, чтоб скоротать этот вечер. Только и всего. Но вот если предположить на мгновение, что эта давняя интрижка имеет хоть какое-то отношение к кому-то, известному тебе лично… Пожалуй, тогда тебе было бы даже полезно дослушать до конца.
— И что же случилось потом? — покорно спросила она, снова отводя взгляд. — Хотя мне кажется, что финал этой истории я знаю.
— Ну, может быть, тебе неизвестны все подробности? Как знать, а? — он снова подлил ей вина. — Итак, я продолжаю. В общем-то. Честный не прогадал, и какое-то время все были довольны: и утащивший добычу в свое логово Умник, и безземельная дочка торговца, внезапно заполучившая благородного мужа, и родня торговки, и даже сам Честный, поправивший свои дела настолько, что смог наконец-то купить патент капитан-лейтенанта. К тому же с торговкой ему повезло — безземельная оказалась прекрасной женой, подарившей супругу двух очаровательных дочек. Говорят, что старшая родилась умницей, зато младшая — красавицей. Вот только дружбы между двумя офицерами больше не было, как и вражды, впрочем. Их пути разошлись. И давняя эта история поросла бы быльем и забылась, если б дороги бывших друзей вновь не пересеклись. В ту пору один известный тебе офицер имел честь служить под командой Умника, потому ему и стали известны некоторые детали этих тайных дел. И он мог бы поделиться ими с некой молодой дамой, ежели дама пожелает слушать дальше. Мне продолжать, Грэйн?
— По-моему, вы слишком увлекаетесь вином и воспоминаниями, — напряженно промолвила она, нервно облизнув губы. — Но… Хорошо, и что же этот офицер потребует в обмен на продолжение?
— Не то, о чем ты подумала, судя по пятнистому румянцу на твоей нежной шее, девушка, — ухмыльнулся комендант. — Это же подарок, ты не забыла? Так что можешь перестать трястись и бояться.
— А я и не боюсь. — В доказательство своих слов она храбро допила остатки вина и подставила стакан для следующей порции.
— О да, я вижу, как мы отважны во хмелю. Ну-с, тогда продолжим. Прекрасная Дама, жена Умника, оказалась той еще дрянью. И года не прошло, как она начала блудить напропалую и, в конце концов, попросту сбежала на материк, прихватив с собой часть мужнего имущества: фамильные побрякушки, деньги, молоденького адъютанта и содержимое секретного ларца из кабинета. И это послужило причиной того, что Умник не стал обнимать бывшего друга при встрече, ведь он решил, что Честный подложил ему изрядную свинью. И верно, редко когда поговорки сбываются столь буквально.
— Что-то ваш Умник… перемудрил, — фыркнула Грэйн. — Неудачный брак — это печально, но при чем тут его друг?
— Не ищи логику там, где ее нет, — пожал плечами Фрэнген. — Умники обычно не любят, когда простакам везет больше. Честный оказался в выигрыше, а зависть к чужому счастью — чем не причина для неприязни?
— Дурацкая причина.
— Да уж какая есть. Впрочем, мстить бывшему товарищу он не собирался — согласись, это было бы невместно. Тем более их связывали теперь служебные дела. Снова. Наш Умник к тому времени вскарабкался уже довольно высоко по парадной лестнице в Генштаб, а Честный командовал прекрасным фрегатом…
— «Верность Морайг», — хрипло пробормотала Грэйн, опустив голову. И это не было вопросом.
— «Верность Морайг», — кивнул комендант. — Выпей, Грэйн. Тебе это не помешает.
— Но и не поможет.
— Просто слушайся командира, — он фыркнул. — И не обольщайся — я ему не сочувствую, этому Честному Простаку.
— Однако вы не зовете его предателем.
— Потому что он предателем не был, — жестко ответил Фрэнген. — Но он наверняка был глупцом, а это гораздо хуже в некоторых ситуациях. Например, в той, в какую попала потрепанная бурей «Верность», возвращаясь из рейда.
— Их застигло штормом! — вскинулась девушка. — Они укрылись в Барсайском заливе, и это не было глупостью!
— Это — не было, зато глупостью было соваться к берегам острова Тэлэйт, рискуя нарваться на эскадру имперцев. Они и нарвались. А еще большей глупостью было пытаться уйти проливом Беруин, когда твой штурман лежит в бреду, а лоции вместе с рубкой разнесло прямым попаданием… Каким бы отличным командиром ни был Честный Простак, он ничего не мог сделать. Уйти не удалось, оставалось только принять бой с заведомо сильнейшим противником — и погибнуть или…
— Или сдаться, — Грэйн вжала голову в плечи, зажмурилась и обхватила себя руками, не заботясь более о том, как жалко это выглядит. Рэйберт эрн-Фрэнген умел бить больно, а главное — он знал, куда ударить. — И он сдался.
— И сохранил этим без малого три сотни жизней, кстати, — комендант непонятно хмыкнул. — Не слишком героический поступок… но тем не менее это был поступок. Я бы на его месте застрелился. А ты?
— Вы… — она задохнулась. — Вы не смеете спрашивать! А я — не смею отвечать.
— Почему? — невинно улыбнулся майор. — Ведь все это случилось давно и не с тобой, Грэйн. Но, может быть, ты знаешь, почему наш Честный капитан все-таки не застрелился?
— Он… у него была семья. Он не мог.
— Именно так все и решили, — Фрэнген кивнул. — Между тем для его семьи было бы гораздо лучше, если б капитан лишил себя жизни, но сохранил честь. Свою и семьи. Скажи, что я не прав.