Судьба дракона

Лицо леди Талазорн посинело, изо рта пошла пена. Краер крикнул Эмбре что-то неразборчивое, полное гнева. Она отрезала:

— Поддерживай ее в седле и заставляй дышать, смотри, чтобы она не захлебнулась, но не допусти, чтобы она укусила тебя! Возвращайся тем же путем, что мы приехали!

Она почти швырнула Тшамарру Краеру, который испуганно сказал что-то сдавленным голосом, когда его раненая подруга чуть ли не свалилась ему на голову. Эмбра повернулась к отцу и Хоукрилу. Латник только что схватил барона за локоть и развернул его, в результате чего меч Золотого Грифона чуть было не опустился на голову Хоукрила. Анхару успел перехватить его и ударил барона кулаком под дых с такой силой, что тот выпустил меч и пошатнулся, при этом с него даже слетела нагрудная пластина кирасы.

Эзендор ругнулся — точнее, попытался, но Хоукрил развернул их коней и направил к Эмбре. Черные Земли продолжал выкрикивать бранные слова и безуспешно колотил Хоукрила по закованной в броню руке, но латник крепко держал его за ремни, скрещивающиеся под ныне отсутствующей нагрудной пластиной, и с силой тянул вперед.

Эмбра нахмурилась и погрузила отца в сон. Тот упал на руки Хоукрила, и двое всадников пустились галопом. Латник посмотрел на Эмбру, чтобы увериться, что Черные Земли именно из-за нее потерял сознание.

— Что теперь, Эм?

— По-моему, это называется поспешным отступлением, — ответила Владычица Самоцветов, показывая на удаляющихся лошадей Краера и Тшамарры. — Догони их поскорее и останови. Я должна как можно быстрее вылечить Тшамарру, или мы ее потеряем.

Латник кивнул и пустился вперед галопом, со словами:

— И зачем мы так торопились сюда?

Эмбра вздохнула и, пришпорив коня, пустилась следом за ним, создав перед собой щит против стрел.

— Действительно, зачем?

— Направо, в тот переулок! — крикнула леди Серебряное Древо, увидев, как проселочная дорога разветвляется, уходя в густые заросли деревьев. — Поверни…

Конечно, никто ее не слышал. Она использовала Дваер, чтобы передать им тот же самый приказ прямо в ухо, и увидела, как Тшамарра и Эзендор вяло приподняли головы. Они повернули, и она превратила щит в туманное облако, чтобы спрятать их от любых преследователей, потом быстро оглянулась. Из ворот только-только показались несколько лошадей, всадники их сверкали стальными доспехами.

— Да уж, приятная прогулка по Долине, — с горечью пробормотала чародейка, направляя коня на узкую дорожку.

От главной дороги уходили в сторону несколько дорожек поменьше. Заросли с одной стороны граничили с небольшим ручейком, с другой — с фермерскими домами. В конце второй тропинки виднелся сплошной лес. Если дорога уходит туда, там можно будет найти укромную поляну, подходящую для их цели. Эмбра велела Краеру остановиться, когда он отыщет что-либо подобное, если только там не будет собак и неприветливых местных жителей, положить Тшамарру на землю и ждать.

Через несколько мгновений бешеной скачки она увидела лощинку, над которой пологом смыкались деревья. Хоукрил и Краер уже спешились и второпях снимали седельные сумки.

Они поймали ее лошадь, когда та почти что встала на дыбы — так резко Эмбра натянула поводья.

— На землю, миледи! — крикнул Хоукрил, подхватывая чародейку.

Она стиснула в руке Дваер.

— Осторожнее!

— Ого! — прогудел тот. — Слышал, Краер? Она хочет, чтобы мы начали вести себя осторожнее! Наконец-то!

— Слишком поздно, — прошипел Делнбон, бледный от злости и волнения. — Она умирает, Эм! Сделай что-нибудь!

Владычица Самоцветов бросилась в зеленую полутьму. Черные Земли сидел на земле около неподвижного тела, лежавшего на груде древесной стружки рядом с несколькими поленницами, и что-то бормотал. Дыхание клокотало в груди Тшамарры, глаза были мутными, молочно-белыми.

Эмбра сглотнула.

— Я попытаюсь.

Больше ничего ей не приходило на ум, и она подняла Дваер.

Белгур Артрун внезапно поднял голову, по-змеиному стремительно подавшись вперед. Что-то нарушило покой его неспешной утренней трапезы. Правитель Сиятельного еле-еле сумел сдержать дрожь при виде изменившегося лица Чешуйчатого Владыки.

— Дваер! — рявкнул жрец, сверкнув глазами. — Очень близко!

Он резко встал на ноги, смахнув на пол почти все, что было на столе, но даже не удосужился бросить взгляд в эту сторону, уставившись на самых лучших наемников братства Змеи, что были сейчас рядом, и на самых опасных своих подчиненных — даже на Брата во Клыке Хавана, пса слишком трусливого, чтобы быть неверным.

— Ступайте! — приказал он. — Мы не должны кое-чего упустить.

— Да, Чешуйчатый Владыка? — заикаясь, пробормотал Хаван. — А барон?

— Оставайся с ним, — приказал Артрун, — и повинуйся ему, поскольку его устами буду приказывать я! — Он многозначительно поднял Дваер и поспешил прочь, а все, на кого он указал, бросились следом.

Когда они спустились в зал, он впервые дал молчаливый приказ Дваеру, и барон, повернувшись к брату Хавану, сказал:

— Я назначил лорда Артруна своим преемником в Сиятельном, если со мной что-то случится. Он повелел тебе наказывать меня, когда и как тебе заблагорассудится, если я хоть в чем-то выкажу неповиновение. Но если ты будешь действовать против его воли, я прикажу тебя убить.

Брат во Клыке Хаван с удивленным видом смотрел на барона, и Артрун, который все видел его глазами, услышал:

— Что же, барон, прислуживай мне за этим столом, а потом пади на брюхо и жри все, что упало, — руками я тебе пользоваться запрещаю.

— Да, господин, — прошептал барон, бросаясь подавать мясо.

Артрун покачал головой, улыбнулся и не стал вмешиваться. Сейчас он уже подходил туда, где его люди пытались сесть на коней.

— Оставьте, — приказал он. — Мы пойдем пешком, это вряд ли далеко. Вон через те ворота. Братья, станьте вокруг меня кольцом, воины — окружите всех нас.

Когда они быстро вышли из города, рассекая толпу жителей вихрем змеиных одежд и сверкающей стали, он коротко бросил:

— Слушайте, люди Змеи! Не ограничивайте себя в заклятиях в грядущей схватке! Мы должны окружить нашего врага и все вместе по моему знаку обрушить на него боевую магию! Никакое заклятие не может быть чересчур смертоносным, и если вы хотите дожить до победы, то не оставляйте ничего про запас!

— Лежи спокойно, Таш, — шептала Эмбра, склонившись с сосредоточенным лицом над Дваером. Обнаженная грудь Тшамарры вздымалась и опадала, в ранах, оставленных змеиными клыками, клокотал черный яд. — Спокойно…

— Я… — начала Тшамарра. Глаза ее все еще были мутными и незрячими. — Я горю!

Внезапная судорога прошла по ее телу, руки и ноги стали дергаться, и стоявший над Эмброй Краер крикнул:

— Ты можешь хоть что-то сделать?

— Могу, — хрипло ответила Эмбра, — и ты тоже. Убирайся отсюда и следи, когда появятся местные жители. Ты знаешь, что они придут. И не мешай мне заниматься моим делом. Сам знаешь, это нелегко — мне надо понять, как действует яд, чтобы выгнать его и уничтожить последствия его действия. Если я потороплюсь, Дваер всего лишь пустит огонь по жилам Таш!

— Идем, — Хоукрил крепко обнял друга за плечи. — Ты встанешь вот на этой тропинке, а я на той, где она огибает деревья.

Делнбон неохотно кивнул, затем быстро нагнулся и поцеловал Эмбру в плечо.

— Спасибо, Эм, — прошептал он и исчез.

Эмбра покачала головой, улыбнулась — и бросилась прижимать к земле Тшамарру, когда ее снова начала скручивать судорога. Борясь с хрупкой женщиной, Эмбра быстро перестала улыбаться. Кровавый Мор и яд сцепились в схватке в ее теле, и даже с Дваером Эмбра понятия не имела, с чего начать и как справиться с тем вредом, который наносила каждая из напастей.

Она схватила край расстегнутого кожаного корсажа Тшамарры и засунула ей между зубами, чтобы та не прикусила язык. Из раны выплеснулась очередная порция яда.

Осторожно Эмбра сделала ножом разрез на собственной руке, капнула кровью на самую крупную щепку, что валялась рядом, а другой щепкой взяла каплю яда и смешала со своей кровью. Как только они слились вместе, испустив маленькое облачко пара, она схватила Дваер, быстро огляделась по сторонам, чтобы увериться, что поблизости не прячется какой-нибудь лесоруб или змеиный жрец, и произнесла заклинание, которое потянуло ее вниз, вниз…