Утраченный трон

Латник яростно отшвырнул прочь свой меч, и он с грохотом приземлился в дальнем углу у него за спиной. Когда Хоукрил повернулся и побежал вслед за ним, металл соскользнул со вздувшихся мышц на его плечах, открыв миру пропитанные потом подкладки под доспехи.

Кожаные доспехи самой Шамурл топорщились от многочисленных чехлов и ножен, и, преследуя Хоукрила, она достала из двух чехлов шипы длиной в собственную руку. Эмбра ахнула, увидев их. Наверное, они выросли в жарких лесах далекого юга и вполне могли служить вместо кинжалов, и каких кинжалов!

Как только Хоукрил выбрался из груды рухнувшей мебели, он резко обернулся и присел, дожидаясь противника.

— Магия заклинания передвигается вместе с ней? — спросил он через плечо.

Эмбра и Сараспер отрицательно замотали головами, но потом сообразили, что латник на них не смотрит.

— Нет, — хором крикнули они ему.

— Ее действие закончилось, — прибавил целитель. — Она никогда далеко не распространяется.

— Хорошо, — мрачно произнес Хоукрил, и в этот момент все пряжки на нем развалились, перевязи и ремни с шумом свалились вниз, и он остался в сапогах и штанах.

Не смущаясь, он шагнул вперед и зарычал:

— Сдавайся, женщина!

— Умри! — Шамурл оскалила зубы и бросилась в атаку.

Хоукрил пожал плечами и не отступил.

— Ястреб! — предостерегающе крикнула Эмбра.

Барды глазели на схватку и старались выбрать место, откуда лучше видно. Латник и женщина-воин схватились врукопашную, и тут Шамурл пустила в ход свои шипы.

Хоукрил отбил в сторону один шип, развернувшись всем телом и ударив ее по руке. Удар вторым шипом он предотвратил, схватив женщину за запястье. Он выворачивал ей руку до тех пор, пока не направил острие в сторону от себя, а затем, когда она сильно ударила снизу коленом и попыталась укусить его, он свободной рукой нанес Шамурл удар в висок, от которого женщина завертелась, как юла. Шипы отлетели прочь, а сама она с грохотом упала на груду мебели.

Женщина-воин скорчилась от боли, хватая ртом воздух, потом медленно обмякла и распростерлась без движения.

Некоторые из стоящих в другом конце комнаты бардов зааплодировали. Хоукрил бросил на них мрачный взгляд.

— Ты была права, — сказал он Эмбре, подходя к товарищам. — Это была глупая идея. Сначала Бростос, потом это. Что мы за королевские герои! Мне нравились мои доспехи.

— В оружейной кладовой есть другие, — напомнил ему Сараспер.

— Сначала надо туда добраться, — вставил Краер.

Хоукрил вытянул шею, пытаясь заглянуть поверх головы малорослого квартирмейстера. Тот сделал шаг в сторону, чтобы облегчить ему задачу, и шепнул:

— Что теперь тебя тревожит, Высоченный Столб?

— Мой меч уцелел?

Эмбра обнадеживающе похлопала его по грудной клетке.

— Если он не разлетелся на куски при падении — а я не слышала подобных звуков, — то с ним все в порядке.

Латник протиснулся мимо них и пошел в угол, куда упало его оружие.

— Если не возражаете… — проворчал он.

Стоящий у двери бард вскрикнул, так как кто-то проткнул его сзади мечом. Он задохнулся, зашелся кашлем, выплевывая на пол кровь, и повалился лицом вниз от жестокого толчка сапогом в зад. Его спутники-певцы поспешно вскарабкались по стенам на верхушки шкафов, трясясь от страха, а вслед им раздался холодный смех.

— Оставь их, Кордул! — крикнул чей-то голос.

Краер и Эмбра низко пригнулись за баррикадой из мебели и смотрели на новых врагов. За их спинами Сараспер не стал терять времени на разглядывание: он тут же сбросил свои ремни и походные мешки вместе с одеждой и начал отращивать паучьи лапы и мех. Хоукрил прокрался обратно и присоединился к ним с мечом в руке, как раз вовремя, чтобы стать свидетелем очередного торжественного выхода на сцену.

Три высоких, грозного вида латника втиснулись в комнату и присоединились к тем троим, что уже находились там, а посредине шагали два статных, роскошно одетых мага с презрительными и властными улыбками на лицах. Один из чародеев держал в руках длинный посох. Когда он поднимал его, волшебные искры бежали вверх и вниз по темному древку. Четверо мерили их оценивающим взглядом: восемь человек выглядели вполне готовыми к бою.

— Банда Четырех! — крикнул один из них, свирепо глядя на Хоукрила и на головы, выглядывающие из-за обломков мебели. — Я призываю вас отдать нам Дваеры ради блага государства.

— Оставьте это мне, — быстро шепнул Краер, жестом останавливая Эмбру. — Я знаю вон того мага понаслышке, хоть и не имел с ним дела. — Он повысил голос и крикнул: — А каким образом передача такого мощного магического средства в руки банды наемников из Силптара может принести благо Аглирте?

— У нас достаточно сил, чтобы загнать уже выступивших в поход баронов назад в их крепости, сорвать черные планы тех, кто служит Змее, и восстановить мир на этой земле. При помощи Дваеров мы могли бы сделать это за несколько дней, и даже более того — мы могли бы не позволить баронам и магам, которые им служат, действовать против нас.

— Мы служим Пробужденному королю, — крикнул Краер. — А вы кому?

— Мы все служим законному королю Аглирты, — сурово ответил маг. — Никто не может подвергать сомнению верность воинов Силптара!

— Чушь собачья, — проворчал Хоукрил. — Силптарские маги не служат никому, кроме самих себя.

— Ты так думаешь, воин? — откликнулся тот маг, который до сих пор молчал.

Он шагнул вперед, и огненный язык завился спиралью вокруг одного конца его волшебного посоха. Эмбра прищурилась, когда сумела хорошо рассмотреть его. В отличие от тех посохов, которые она видела раньше, этот, судя по его виду, был сделан из какого-то темного металла, и его длинный, толстый центральный стержень был утыкан крючками и зазубренными наконечниками. Стержень сужался с двух концов и заканчивался тонкими цилиндрами. Если он действовал так же, как те посохи, которые маги любили называть «настоящими», то мог одновременно выбрасывать два разных вида колдовской силы.

Его обладатель с ледяным укором улыбнулся Эмбре и прибавил, обращаясь к Хоукрилу:

— Ты, воин, должно быть, имел дело с низкими, бесчестными людьми. Силптар служит домом богатым и нищим, могущественным и лишенным какого-либо влияния, настоящим мужчинам и портовым бандитам из десятков стран. Мы торгуем со всеми ними и знаем их, потому что живем в одном городе. Это делает нас более достойными кандидатами в правители Аглирты, чем бароны из глухих мест с их колдунами-недоучками и неумелыми заговорами.

— А, — почти весело ответил Краер, — вот теперь все понятно. Это вы — достойные кандидаты на трон Аглирты. Смею заметить, вам восьмерым на троне будет немного тесновато.

— Это не входит в наши планы, — фыркнул первый маг, — и мы этого не говорили, Делнбон. И мы не хотим заниматься пустой болтовней, так что еще раз просим вас отдать нам то, что вполне в наших силах отнять у вас: вы отдадите нам ваши Дваеры или нет?

Эмбра решительно положила ладони на плечи Краера и Хоукрила, призывая обоих к молчанию, и вышла вперед, к расколотому краю стола.

— Перед тем как какой-либо волшебный предмет покинет мои руки — в качестве дара или для того, чтобы послать заклинание, несущее смерть, — любезным тоном произнесла она, — мне хотелось бы лучше понять, с кем я имею дело. Я вижу отряд из шести воинов-ветеранов под предводительством двух магов, и вы дали мне понять, что прибыли из Силптара. Они искусные воины, как я понимаю, и подчиняются вам, как я слышала. Так кто же вы такие, господа? Или мне придется просить этих бардов представить вас?

Молча слушающие певцы внезапно съежились, когда маг с посохом резко повернул к ним голову и бросил на них предостерегающий взгляд. Второй маг улыбнулся мягкой, кошачьей улыбкой и сказал:

— Ах, где мои хорошие манеры? Госпожа Серебряное Древо, позвольте представить вам Нлорволда по прозвищу Гибельный Посох. Так его прозвали в честь того поразительного магического предмета, которым он владеет. Мы с ним познакомились несколько лет назад далеко отсюда, когда оба отправились на охоту. Мы искали землю, где еще обитают драконы и те редкие женщины, которые владеют волшебной силой, чтобы их приручить.