Страница 50 из 58
А что, если…
Нет, слишком рискованно. Не говоря о последствиях, которые могут быть очень неприятными.
Но все-таки надо же что-то делать!
Ну, не обязательно трогать кнопки и клавиши.
А почему бы и нет? Какой бы непонятной ни казалась машина, нельзя забывать, что это техника прошлого. Что бы она ни выкинула, Колин сумеет ее укротить. Машины не люди, они всегда поступают строго логично.
Колин нажал на педаль. Ничего не произошло, если не считать того, что шкала одного из приборов засветилась голубым светом. И все. Купол не сдвинулся с места, не изменился и вид сквозь прозрачную стенку. Стояла такая же тишина. Впрочем…
Нет, не совсем так. Какой-то шорох слышался сзади. Колин повернулся вместе с креслом. За спиной не оказалось ничего, но вот стекло в рамке перестало быть прозрачным. На нем появились какие-то изображения; мутные, они становились все более четкими. Все-таки это экран. Сейчас мы увидим картины современной этим предкам жизни, и тогда станет совершенно ясно…
Колин протяжно свистнул. Что станет ясно? Ведь это…
Это же…
Это был он сам. Хотя и не совсем такой, каким привык видеть себя в зеркале, но ведь известно, что зеркало не дает нам точного изображения. Да, это был он сам, и он стоял, глядя прямо перед собой, поодаль располагался лес, но не этот лес, в котором он находился сейчас, а какой-то другой, а между лесом и Колиным располагались хронокары. Их было три, и около них возились люди.
— Черт знает что! — сказал Колин.
Это был мезозойский лес, тот самый, где экспедиция задержалась перед тем, как разделиться на группы. Все три хронокара экспедиции. И все люди налицо. Их спасли все-таки?
Ерунда, взорвавшийся хронокар спасти никто не в силах.
Да и Колина сейчас там нет: я вот здесь, и нигде больше.
Колин невольно тронул себя за ухо, прикоснулся к голове, к груди — да, он здесь. И он — там. Нет, это всего лишь трансляция из прошлого. Аи да предки!.. А этот, первый, каков артист: удивлялся очень естественно, когда я ему рассказывал! Ну, погоди, сейчас я…
— Погоди, погоди… — медленно произнес он.
Надо было досмотреть это до конца. Вот сейчас он, Колин, разговаривает с Арвэ. Ну да: это последний разговор перед тем, как группа Арвэ на одной из машин уйдет глубже в минус.
Но… нет, он же разговаривал не так!
Он помнит совершенно ясно: Арвэ тогда говорил о допустимом проценте риска, и Колин сказал, что чрезмерно рисковать не следует. Потом, как известно, Арвэ все-таки рискнул, и в результате произошла катастрофа. А это устройство в куполе все искажает.
Да нет, тут явное искажение. Не мог он так разговаривать.
Что там сейчас? Опять он сам; на этот раз к нему подошел мальчишка. Юра. О чем это? Жаль, нет звука — очевидно, он включается отдельно. Ага, вспомнил: Юра просит разрешения взять хронокар. Помнится, Колин тогда деликатно ответил ему, что с Юриным опытом не следует и подходить близко к машине, если в ней не находится кто-то из старших. Да, так было.
Ответ был правильным. Помнится, он еще что-то тогда прибавил… Да, это можно прочесть по губам сейчас, на экране.
Но опять-таки выражение лица… И поза! Колин, как это тебе раньше не приходило в голову? Вот как, оказывается, это выглядит со стороны! Не удивительно, что после этого мальчишка прямо-таки не мог поступить иначе. Он просто обязан был доказать, что справится с хронокаром, что здесь, в глубоком минусе, он оказался не благодаря недоразумению…
Он не справился. Но не я ли спровоцировал его на это?
Ведь если бы я то же самое сказал по-другому… если бы я не держался столь презрительно, всем видом не дал бы ему понять, что считаю его абсолютно лишним здесь… кто знает, может быть, ничего бы и не произошло?
Юра не вывел бы из строя хронокар. Арвэ с машиной не бросался бы в самое пекло. Все было бы в порядке, и ты сам сейчас не сидел бы в запрещенном времени, готовясь к смерти. Вот что было бы, если бы ты…
Да нет, это все бред. Несовершенная техника прошлого искажает. Она приписывает мне то, чего на самом деле не было.
Здесь все показано не так.
Брось, сказал Колин себе. Всё так. И виноват именно ты, и никто другой. Во всем виноват ты. С начала до конца. Ты виноват. Из-за тебя люди оказались в таком положении. Под угрозой гибели. И ты не имеешь ровно никакого права надеяться на то, что их спасет кто-то другой.
Ты не имеешь права умереть — это было бы подлостью.
Колин слабо усмехнулся. Новый философский аспект: смерть как подлость. Такого, кажется, еще не было.
Вот так наши предки! Ткнули носом. На этом странном экранчике показали тебе, чего ты стоишь…
И тут же он почувствовал, как начинают дрожать руки.
Этот Третий не предок. Он из плюс-времени. Из будущего.
И кажется, из достаточно отдаленного будущего. Значит…Значит, в нем и заключается спасение. Он спасет и тебя и всех остальных. Не для этого ли он и явился сюда?
Колин резко поднялся с кресла. Близкий костер за прозрачным куполом мгновенно отпрянул вдаль, стена сосен выросла перед ним, и людей не стало видно. В последний момент Колину показалось, что Третий поднял глаза и взглянул в ту сторону, где находилась эта его машина (но ведь он не мог видеть ее сквозь чащу? Или мог? Мало ли на что способны потомки…), и в глазах этих блеснуло пламя костра. Но стенки купола уже потеряли прозрачность и в одном месте послушно растворились.
Он соскочил на землю. Машина чуть качнулась.
Он взглянул на часы. Затем порывистым движением поднес их ближе к глазам. Стрелка секундомера бодро кружила по циферблату. Идут. Но как же могло получиться, что по своим часам он провел в машине всего лишь одну минуту? Они растягивают время, как резину, эти потомки!
Колин остановился у костра и взглянул прямо в глаза Третьему. В глазах этих действительно было пламя. Люди смотрели друг на друга, и Колин почувствовал, как ветры в его душе утихают и поднявшиеся было слова оседают на дно.
— Я понял, кто вы, — медленно произнес он.
— Хорошо, — мягко ответил Третий. — Но ведь главное было не в этом. Главное было, чтобы вы поняли, кто вы.
— Я был в вашей машине.
— Я знаю. — Третий улыбнулся, но улыбка не была обидной. — Так и должно было случиться. Значит, теперь вы знаете о себе намного больше. И сейчас можно сказать, что мы встретились по-настоящему. Садитесь к огню. Что может быть лучше такой встречи?
— Я многого не понял у вас…
— Это естественно, — сказал Третий. — Между вами и нашим собеседником — хозяином этого времени — целая эпоха; но нас с вами разделяет время куда большее. Но это не страшно, важно ведь не то, что вы поймете у нас, важно, чтобы все мы понимали те вещи, которые человек должен понимать во все эпохи.
“У него странное произношение, — подумал Колин. — Не такое, как у меня, но и предок говорит иначе. Вон как сейчас слушает этот предок: боится моргнуть, чтобы не пропустить чего. И все же сейчас не время для нравоучений. Надо спасать людей. Способен ли этот приезжий из будущего на такой шаг? Или, может быть, они там только наблюдают?” — Вы пришли помочь нам? — спросил он прямо.
— Вообще потомки не должны спасать предков, — задумчиво произнес Третий. — Скорее, наоборот; во всяком случае, так было всегда. Нет, я просто присел к вашему костру. Разве нам не о чем поговорить?
— Да, — сказал Колин, — возможно, поговорить и есть о чем. Но я, к сожалению, не смогу участвовать. Мне пора.
— Мы тут наладили машину, — сказал предок. — Я думаю, что она дойдет.
— Но вы-то, — сказал Третий, обращаясь к Колину, — вы-то знаете, что машина не выдержит.
— Иного выхода у меня нет, — сухо ответил Колин. — Я должен использовать все возможности. Что мне еще остается?
— Что остается? Вот костер. Остается посидеть и поговорить.
— И это единственное, чем вы можете помочь мне? Мне и всем остальным? Немного…
— Мы еще и не начинали разговора, — сказал Третий, — а ведь какую-то помощь вы уже получили.