Страница 45 из 70
Мартиса почувствовала холод ветра, но улыбнулась и поблагодарила конюха.
— Значит, вы сегодня катаетесь верхом? — заметил он, когда Джеми привел вычищенную и оседланную Дездемону. — Хозяину это не понравится.
В голосе Макклауда явственно слышалось неодобрение.
— Правда? Почему же?
Он пожал плечами:
— Может начаться буря.
Мартиса подвела Дездемону к колоде и запрыгнула на лошадь еще до того, как Макклауд ей помог. Сидя на лошади, она улыбнулась конюху:
— Мистер Макклауд, я хорошая наездница, это признал сам лэрд.
— Но все равно ему это может не понравиться.
— Вы так думаете?
— Возможно. — Макклауд улыбнулся, и Мартисе его улыбка не очень понравилась. — Но раз уж вы едете, миледи, держитесь больших дорог и будьте осторожны. Здесь легко заблудиться.
— Спасибо за предупреждение.
Мартиса быстро улыбнулась Джеми. Парень не улыбнулся в ответ, он молчал и был бледен.
— Держитесь главных дорог! — повторил Макклауд.
В этот раз Мартиса не ответила, лишь молча пришпорила Дездемону, и та пустилась рысью. Мартиса взглянула на небо— не похоже, чтобы собиралась буря.
Выехав из конюшни, она поскакала по дороге к деревне. Было очень приятно оставить замок позади. Мартиса пустила лошадь легким галопом, ветер трепал ее волосы и овевал лицо прохладой, было приятно ощущать под собой умное животное. Здоровая и породистая Дездемона была, пожалуй, с чудинкой, но сегодня Мартиса почему-то чувствовала в ней родственную душу.
Наконец Мартиса натянула поводья. Она увидела, что небо немного потемнело, но все-таки ей не показалось, что надвигается сильная буря. И потом, в ней играл дух противоречия — она не собиралась действовать по указке Роберта Макклауда.
Налево от дороги тропа уходила в лес. Мартиса не сомневалась, что это все еще земли Кригэнов. Она свернула на тропу и сразу поняла, что довольна своим решением. Ветви деревьев образовывали над ее головой естественный полог, сквозь который солнечный свет просачивался отдельными солнечными лучиками, и весь мир вокруг неё внезапно наполнил прекрасный зеленый полумрак.
Некоторое время Мартиса углублялась в лес, чувствуя себя уверенно и в безопасности. У нее возникло ощущение, что она наконец-то отгородилась от глаз замка. Дездемона шла вперед без указаний всадницы. Землю под копытами лошади покрывал мягкий ковер из опавших листьев, в лесу царило умиротворенное спокойствие. Было настолько тихо, что она могла думать…
Что ей делать? Внутренний голос кричал, что нужно забыть об изумруде и Мэри. Забыть и бежать прочь из замка! Бежать как можно скорее, ради спасения собственной жизни! Но в глубине сердца зазвучал и другой голос: «Я не могу бежать, не могу забыть Мэри, мне нужен изумруд и…» Бежать ей было некуда, потому что не существовало такого места, как бы далеко оно ни находилось, где бы она могла забыть Брайана Кригэна. Забыть звук его голоса, густой, мягкий, с хрипотцой. Забыть дерзкое прикосновение его губ, его требовательные ласки, жар его тела, его взгляд.
Мартиса почувствовала, что у нее горят щеки. Она вдруг поняла, что уже довольно долго обманывает себя: она оставалась в замке не из-за Мэри и даже не из-за изумруда — из-за Брайана Кригэна. А теперь он требует, чтобы они поженились.
Брак… Он не подхватил ее на руки, не встал перед ней на колени, он не шептал ей слов любви, не заявлял, что без нее его сердце и его жизнь пусты. Он хотел видеть ее в качестве невесты. Невесты Кригэна. В качестве приманки. Приманки для убийцы. А как он говорил о браке — холодно, без всяких эмоций. Он и не догадывался, что вонзил нож в самое ее сердце, вытащил и безжалостно вонзил снова.
— Нет! — прошептала она. — Он жестокий мерзавец, я не буду его любить! Не буду! — В лесу ее никто не слышал, только Дездемона шевельнула ушами. — Что в нем такого особенного? — воскликнула Мартиса, обращаясь к лошади. И повторила в отчаянии: — Ради Бога, что…
И вдруг, когда звук ее голоса еще не стих в чаще, она поняла, что в лесу кто-то есть. Тропа, по которой она ехала, выходила на затененную опушку, и оттуда доносились голоса.
Мартиса осадила лошадь и замерла неподвижно. Сначала она ничего не услышала, но потом зашелестел ветер и снова послышались приглушенные голоса. В самой этой приглушенности голосов и в том, что они доносились из леса, ей виделось нечто зловещее. Мартиса знала, что ей нужно развернуть лошадь и скакать прочь. Ветер шелестел в верхушках деревьев и касался ее щек. Она спешилась и, бесшумно ступая по лесной подстилке, медленно приблизилась к краю опушки. Прикрытием ей служили деревья и высокий папоротник. Мартиса подходила все ближе и ближе. Голоса становились громче, но Мартиса все равно не могла разобрать слов. Она подошла еще ближе. Сквозь кусты и подлесок она увидела, что на опушке происходит какое-то собрание. По меньшей мере человек десять сидели вокруг костра. Все были одеты в черные плащи с капюшонами, и лиц Мартиса не видела. Ей бы нужно было подойти еще хотя бы чуточку ближе, но тогда бы она лишилась прикрытия. А чутье говорило, что прикрытие необходимо, потому что собрание, которое она видит, тайное. Шестое чувство подсказывало, что, если ее застанут за подслушиванием, ей грозит опасность.
Она затаила дыхание и напряженно прислушалась. До нее доносились только обрывки разговора.
—…День всех святых…
—…если будет полнолуние…
—…Кригэн…
Мартисе удавалось расслышать лишь часть слов, и она не могла понять, что происходит, но сердце ее уже забилось учащенно. Она должна узнать! Возможно, перед ней лежит сокровенная тайна замка!
Она сделала еще шаг… и тут под ее ступней хрустнула ветка. Фигуры в плащах с капюшонами резко подняли головы. В полумраке леса Мартиса по-прежнему не видела лиц, но она знала, что все глаза обращены на нее. Абсолютно все повернулись в ее сторону и смотрели прямо на нее. Или по крайней мере на то место, где она стояла, подслушивая.
Понимая, что нужно бежать, Мартиса повернулась и бросилась к Дездемоне. Позади нее раздался топот ног, за ней бежали. Не смея оглянуться, Мартиса понеслась быстрее. Дездемона, щипавшая траву, подняла голову. Мартиса ее окликнула, и лошадь отшатнулась.
— Нет! Пожалуйста, стой спокойно! О Боже, помоги мне, Боже, помоги…
Ей много раз доводилось садиться на лошадь без посторонней помощи, но не в дамское седло и не тогда, когда она была в панике. Мартиса схватилась за луку седла, а кобыла фыркала и переступала с ноги на ногу от страха.
— Ну пожалуйста, — прошептала Мартиса, — пожалуйста!
Она услышала хруст листьев и веток под ногами и оглянулась. Два человека в плащах были уже близко. В глубине души Мартиса знала, что если кто-нибудь из них до нее дотронется, то ее тело найдут — возможно, только через несколько веков — замурованным в стене. В склепе замка Кригэн.
— Господи, ну пожалуйста!
Собравшись с силами, она сумела запрыгнуть на лошадь. Дездемона тут же бросилась вперед и поскакала напролом через кусты, прямо на людей в капюшонах. Мартиса ничего не видела, кроме земли, улетающей назад под копытами лошади. Казалось, весь мир вокруг нее вертится. И все-таки что-то цеплялось за нее, рвало одежду, пыталось вытащить из седла.
Дездемона в бешеной скачке принесла ее туда, где росли дубы. Оглядевшись, Мартиса поняла, что оказалась в самой чаще леса.
— Ну вот! Нам нужно было выехать на дорогу, а вместо этого мы попали в самую чащу! Теперь придется сделать круг.
Неожиданно лошадь споткнулась, и Мартиса, не удержавшись в седле, перелетела вперед, через голову лошади, и упала на землю.
Земля, покрытая ковром из листьев, была мягкой, Мартиса не ударилась, но была ошеломлена. Как только мир перестал крутиться у нее перед глазами зеленой каруселью, она села и пошевелила руками и ногами. Она не пострадала, но если продолжать сидеть, ей не поздоровится.
Мартиса вскочила на ноги и позвала Дездемону:
— Иди сюда… — Мартиса протянула руку, чтобы схватить поводья, но кобыла дернулась и прошла на несколько футов вперед. — Дездемона! — крикнула она в отчаянии. — Ну пожалуйста, не поступай так со мной!