Страница 56 из 188
Но Пасть Дьявола вскоре напомнила, где мы находимся…
“Десятое сентября. В 10.15 приняли сообщение береговой станции о пропаже флоридского тунцелова “Сперри”, рыбачившего где-то севернее Багамских островов, и просьбу ко всем судам и самолетам, находящимся в этом районе, помочь в его поисках.
Снова тот же зловещий рефрен!
Дирижабль стали срочно готовить к полету”.
— И ведь опять не сами сигнал бедствия подали, не успели. За них уже другие тревогу поднимают, — берясь за наушники, покачал головой Костя Синий, когда мы заняли места в гондоле и приготовились взлетать. — То еще местечко…
На сей раз полетели оба лаборанта — и Гриша Матвеев, и Олег Никаноренко, — чтобы было побольше наблюдателей и каждому достался сектор обзора поуже. Ради этого взяли без особых просьб и меня.
“В 12.22 вылетели на поиски пропавшего тунцелова”.
К сожалению, к этой записи в дневнике мне добавить почти нечего. Мы кружили над безмятежно сверкавшим в лучах солнца океаном весь день, почти до сумерек, но нигде не заметили никаких признаков бедствия. Видели много траулеров, выкрашенных чаще всего почему-то в траурный черный цвет, и тунцеловные боты и сейнеры, больше похожие на изящные прогулочные катера, чем на работяг-рыбачков. В тех местах, где, наверное, было побольше рыбы, они порой собирались даже группами. Но чаще рыбачили вдалеке друг от друга, одинокие среди безбрежного океана. Некоторые из них отвечали на иаши вызовы и расспросы, другие отмалчивались, занятые своим делом. Ничего о пропавшем тунцелове мы не узнали и никаких следов его не обнаружили. Ни шлюпки с потерпевшими крушение моряками, ни обломков судна — ничего. Повторялась история с “Прекрасной Галатеей”.
— Что вы так внимательно высматриваете в океанских глубинах, Николаевич? — спросил меня Волошин. — Купола, возведенные подводными жителями Сандерсона? А вот то, что уровень океана здесь образует огромную впадину, вы замечаете?
— Где здесь?
— Мы с вами летим над гигантской водяной воронкой, углубляющейся возле Пуэрто-Рико на целых пятнадцать метров! И вовсе не замечаем этого. Ее обнаружили с помощью точнейших радиолокационных альтиметров пролетавшие над впадиной спутники.
— Отчего же она возникла?
— Открытие интереснейшее, но тоже без всякой мистики. Объясняется конфигурацией морского дна в этом месте. И никакого влияния на волнение моря такое понижение его уровня не оказывает. Плавая тут, мы его вовсе не замечаем, как пассажиры поезда, идущего в Астрахань, не ощущают, что спускаются в Прикаспийскую низменность, лежащую на целых двадцать шесть метров ниже уровня моря. Вот если бы при таком строении дна и тут поверхность была такой же, как в других местах, считают океанографы, здесь бы творилось черт знает что, вечно бушевали бы страшнейшие штормы. Вот вам еще одно из любопытных открытий, заставляющих заниматься изучением здешних вод.
— В самом деле, этот “Сперри” словно в другой мир канул, — сказал я, отнимая бинокль от уставших глаз.
— А что? — сказал Волошин. — Помните гипотезу Маркова о возможности существования множества параллельных вселенных, сообщающихся между собой? Дверь в одну из них может оказаться в любом месте. Не исключено, что как раз тут. — Сергей Сергеевич показал на океан под нами.
— Вы серьезно? — недоверчиво спросил я.
— Я же говорил вам, эту гипотезу высказал весьма серьезный ученый, академик Марков. Он даже окрестил эти миры, которые могут быть микроскопически малы по сравнению с нашим, но тоже иметь свои звездные системы, галактики, цивилизации — разумеется, соответственных размеров. Марков назвал их фридмонами в честь замечательного советского ученого Фридмана, чьи труды по теории относительности подсказали возможность их существования. По возвращении напомните мне, я вам дам почитать статью самого Маркова. А пока нам нельзя отвлекаться. Ложимся на обратный курс, но будем все же высматривать пропавший “Сперри”. Может, от него хоть какие-то обломки остались?
Мы вернулись на “Богатырь”, не найдя ничего.
Вечер был тихий, спокойный, прогноз хороший.
— Может, не станем разбирать дирижабль, Андрей Самсонович? — спросил Волошин начальника экспедиции. — Ничего ему не сделается, а утром продолжим поиски тунцелова.
Суворов угрюмо задумался, теребя бороду, потом пробурчал:
— Ладно, давайте обождем до утра. Но вообще мне эти поиски надоели. Мешают нормальной работе.
— Ничего не попишешь, — покачал головой Волошин. — Помощь терпящим бедствие — священный долг.
Вечером, вскоре после ужина, радиостанция береговой охраны поблагодарила всех оказавших помощь в поисках исчезнувшего тунцелова и официально объявила, что считает дальнейшие поиски бесполезными, а “Сперри” погибшим. Предполагалось, что он погиб еще неделю назад, во время шторма, когда загадочно пропал без вести и “Остер”.
Оказывается, “Сперри” давно не выходил на связь, но до сих пор никого это не беспокоило, ибо рыбаки во всем мире вообще не очень аккуратно поддерживают связь с берегом. А координаты свои предпочитают не сообщать, особенно если напали на рыбное место.
— Во время того шторма он погибнуть не мог, — покачал головой Костя Синий. — Ведь мы же сами видели: разве то штормик был? Так, небольшая зыбь.
— Они еще днем заявили: нечего, дескать, тратить время и деньги на поиски проржавевшей банки, — угрюмо подал голос Вася Дюжиков. — Мы слышали разговоры катеров береговой охраны. Дескать, все рыбачьи суда настолько изношены и потрепаны, что их вообще нельзя в море выпускать.
Радист на судне, а тем более старший, — лицо важное и всеми уважаемое. Он передает приветы родным и близким, оставшимся на берегу, и весточки от них, так что все перед ним немножечко заискивают. “Маркони” в курсе всех событий в мире, всех новостей, в том числе и таких, о которых нам, простым смертным, знать не положено. Поэтому Вася, человек весьма отзывчивый и добрый, привык говорить солидно, веско, а мы все — слушать его почтительно и внимательно.
Мы стояли на палубе, возле радиорубки. Из открытой двери ее доносился громкий писк морзянки, потом вдруг вырвались чьи-то хриплые голоса.
— Яхту все продолжают искать, — кивнул в сторону двери Вася, — твердят на всех языках: Пасть Дьявола да “роковой треугольник”. На шведском, на немецком — даже без перевода понятно.
— Ш-ш, — остановил я его, схватив за руку.
Сочный, хорошо поставленный баритон проникновенно произнес по-английски:
“Господи! Прими души погибших в море рыбаков катера “Сперри” — Джона Бенсона, Оливера Кроу, Ганса Гартвига, Роско Санчеса, Бенжамена Маковски, Диего Родригеса. Господи! Благослови всех, находящихся в открытом океане, и помоги им благополучно вернуться в родной порт…”
Голос внезапно оборвался. Полная, глубокая тишина…
Начальник радиостанции взглянул на часы и тихонько пояснил:
— Очередной период молчания.
Мы осторожно вслушивались, но эфир безмолвствовал.
Я очень опасался, что после вчерашнего заявления местных властей, так поспешно объявивших “Сперри” погибшим и поиски его бесполезными, начальник экспедиции отменит полет. Но он приказал, чтобы мы отправились пораньше. Может, именно потому, что местные власти так быстро поставили крест на своих рыбаках.
Перед вылетом Сергей Сергеевич посовещался с океанографами.
Решили сегодня осмотреть район севернее и восточнее тех мест, где рыбаки обычно ведут промысел тунца. Вылетели мы рано. Но сколько ни кружили над океаном, ничего не нашли.
— Все, окончательно решили больше не искать, — сказал Костя, сдвигая наушники на загорелую, крепкую шею. — Сейчас передали: родственники рыбаков требуют продолжать поиски, а им ответили: дескать, рыбаки знают; на что идут. На море, мол, всегда были и будут несчастные случаи. С этим приходится мириться. Так и заявили.
— Да, — сказал Гриша Матвеев. — Можно уже наверняка считать, что и они стали жертвой Пасти Дьявола.
— Не спешите отпевать, — вдруг сказал Сергей Сергеевич, рассматривавший что-то в бинокль.