Сама невинность

– Что ты скрываешь, Софи? – тихо спросил он, нежно касаясь лепестком розы её подбородка. – Любовника?

– Не…– она замолчала и отвернула лицо. Её дыхание было частым и неглубоким. – Не делайте этого.

– Мне ты можешь сказать правду, – шепнул он ей на ухо и почувствовал, как она задрожала. – Ты пытаешься защитить своего любовника?

– Прекратите! – она в панике толкнула Мика в грудь, надеясь отодвинуть его.

Мик поддался и шагнул назад, дав ей возможность вздохнуть.

Софи повернулась, вскинула голову и посмотрела ему в глаза.

– Вы думаете, что случившееся связано со мной, что в вас стрелял кто-то, кого я знаю. Но вы ошибаетесь. Всё это имеет отношение только к вам.

– Это ты так говоришь. И я снова спрашиваю тебя о доказательствах.

– Разве необходимы доказательства? Вы полицейский. Вы вращаетесь в низших слоях общества и постоянно общаетесь с отъявленными негодяями, – она негодующе фыркнула. – Неудивительно, что вы забыли, как принято себя вести в приличном обществе, ведь вы обращаетесь со всеми, как с преступниками.

Девушка рассуждала о нём и о его работе с тем презрением, с каким хорошая хозяйка говорит о тараканах, которые завелись в её кладовке. Инспектор не смог удержаться от смеха.

– Ты думаешь, что я обращаюсь с тобой как с преступницей?

– Разве нет?

– Нет, голубушка. Когда я имею дело с нарушителями закона, я терзаю их и мучаю их.

– Меня это не удивляет.

Мик положил руки ей на талию и придвинулся ближе. Аромат духов Софи снова окутал его.

– Тебя, о, тебя я бы допрашивал совсем по-другому.

– Отпустите меня!

Данбар знал, что сейчас она больше ничего ему не скажет, но, казалось, был не в состоянии отодвинуться от неё. Ладонями он ощущал надетый на ней корсет из китового уса, чувствовал гладкость и прохладу её муслинового фартука и неожиданно представил Софи в своих объятиях без всех этих тряпок, которые только мешали. От этой мысли ему стало жарко, и он подумал, кто же здесь не в себе. Возможно, это он сходит с ума.

Опустив руки, Мик отошел. Воспользовавшись этим, девушка попыталась проскользнуть мимо него, но смогла сделать только один шаг, когда раздался звук рвущейся ткани. Её юбка зацепилась за шипы на розовом кусте.

Мик наклонился было, чтобы помочь ей отцепить юбку, но Софи, дёрнув и ещё больше разорвав материю, освободила её прежде, чем он смог помочь ей. Избавившись от цепкой хватки шипов, Софи обошла полицейского и направилась к отброшенной им корзине. Опустившись рядом с ней на колени, она принялась собирать рассыпавшиеся розы и складывать их обратно в корзинку.

– Вы так грубо обращаетесь со всеми женщинами, которых встречаете? – поинтересовалась она.

Мик собрался возразить ей, но воспоминания о прошлой ночи – воспоминания, вызывающие у него самого чувство неловкости – были свежи в его памяти. Он действительно был груб с ней. И что хуже всего, он хотел сделать это снова. Он не мог перестать думать об этих длинных, длинных ногах. Не мог не представлять вкус этих губ. Они, должно быть, сладкие как вишни, он мог поклясться в этом.

Внезапно он понял, какое опасное направление приняли его мысли в отношении этой девушки. Ради всех святых, он же поселился здесь не для того, чтобы соблазнить её! Она знала того, кто хотел его смерти. Вполне возможно, что именно она стояла за покушением на него. И если он позволит убедить себя в том, что она невиновна, что она не замешана во всей этой истории, то его, скорее всего, ожидает один конец – стать трупом. Ни одна женщина – и неважно, насколько она привлекательная – не стоит того, чтобы умереть из-за неё.

– Не то чтобы я верю, будто вы преступница, – сказал Мик. – Но ваши действия мне кажутся подозрительными. Каким-то образом, но вы связаны с покушением на мою жизнь. И это факт.

– Да, я знаю это лучше, чем кто-либо, – с горечью в голосе заметила она. – У меня больше не было видений о вашей гибели. Если бы они были, я бы обязательно вам рассказала, пусть вы мне и не верите.

Данбар опустился рядом с ней на колени.

– Я не занимаюсь предчувствиями. Я работаю с фактами, с правдой, с тем, что можно доказать.

Софи коротко и невесело рассмеялась.

– Я поняла это, сэр, ещё во время нашей первой встречи.

Она подобрала последний цветок, положила его в корзину и собралась вставать, когда что-то на земле привлекло её внимание, и она снова опустилась на колени.

– Проклятье!

Было неожиданно услышать ругательство от девушки, которая только что обвиняла его в том, что он забыл, как ведут себя люди в приличном обществе. Мик тихонько засмеялся.

Он наблюдал, как Софи наклонилась вперед и начала вырывать какое-то растение, похожее на вьюнок, которое оплело один из её розовых кустов. Выдернув его вместе с корнями и кусками мягкой, влажной почвы, она бросила весь этот клубок корней, стеблей и грязи в корзину.

– Часть украшения обеденного стола? – спросил Мик.

– Вьюнок, – в её голосе слышалось отвращение. – Раздражающее, надоедливое и агрессивное растение, – обернувшись и посмотрев на него, Софи прибавила, – совсем как вы.

Полицейский усмехнулся.

– Благодарю за комплимент. Вы только что перечислили все те качества, которыми должен обладать хороший полицейский детектив.

Не отвечая, Софи продолжила вырывать вьюнки из земли и освобождать от него свои растения и делала она это с такой яростью, что Мику пришло в голову, а не вымещает ли она на бедном растении свое недовольство им, Данбаром.

Покончив с сорняками, Софи встала и снова обратила своё внимание на него.

– Всё, что я знала, я вам рассказала, – выговорила она и машинально провела пальцами по щеке, оставив на ней полоску грязи. – Я не пытаюсь никого защитить, и я правдиво ответила на все ваши вопросы. Я ничего не могу поделать с тем, что правда вам кажется невозможной.

Её слова звучали так искренне, и при этом она стояла перед ним с испачканным грязью лицом и, казалось, даже не знала об этом. Это было так мило, что Мик не смог удержаться от улыбки.

Девушка увидела его улыбку и, неправильно поняв её, застыла.

– Мне кажется, инспектор, что нет ничего смешного в том, чтобы поступать правильно. Единственной причиной того, что я пошла в полицию, было желание предотвратить то преступление, которое я предвидела.

– Мисс Хэвершем, за всё время своей работы я видел такое количество мошенников, притворявшихся медиумами и спиритами и использовавших скорбь тех, кто потерял близких, в своих низменных целях, что мне сложно не быть циничным в этом вопросе.

– И вы думаете, что я такая же?

– Я не знаю, но я не верю, что существуют настоящие предсказатели судьбы, или люди, обладающие какими-либо сверхъестественными способностями, или медиумы. Я просто в это не верю.

Мик подумал, что его скептическое отношение, должно быть, задело её, но поделать с этим ничего не мог. Он не верил в магию, не верил в то, что загаданное при виде падающей звезды желание сбудется, не верил в счастливую вечную любовь.

Софи, не обращая внимания на запачканные рукава платья, скрестила руки на груди.

– Вы хотите своими собственными глазами убедиться в моих способностях? Своими собственными глазами увидеть доказательство того, что они и, правда, существуют? Скажите, какое доказательство вас устроит. Что может вас убедить в том, что я на самом деле обладаю сверхъестественными способностями, что я и правда могу предвидеть будущее, но что при этом у меня нет совсем никаких предположений по поводу того, кто пытается вас убить? Какое доказательство заставит вас навсегда оставить нас в покое?

– Я не знаю. Возможно, если бы вы перестали уклоняться от ответов на мои вопросы, это бы помогло. Если вы не пытаетесь защитить кого-то и не боитесь того, что я могу о вас выяснить, то почему вы так сильно возражаете против моего присутствия здесь?

– Потому что вы мне не нравитесь.

Её быстрый саркастический ответ заставил его рассмеяться.