Страница 17 из 214
— Когда у вас будет готово — скажите.
— Я готова.
— Включайте камеру, потом я зажгу дополнительный свет. — Он нащупал рукой выключатель.
Бесшумно заработала камера. Спустя несколько секунд Нерст нажал выключатель. Когда вспыхнул свет, муравьи опять забеспокоились. Нерст выдавил из пипетки каплю меда. Муравьи беспорядочно копошились, потом один из них, более крупный, отделился от общей кучки и побежал по направлению к меду.
Убедившись в том, что новый предмет, появившийся на площадке, съедобен и сладок, он на секунду замер в неподвижности, слегка пошевеливая усиками, и после этого остальные муравьи, как по команде, устремились к меду.
— Вы видели?! — воскликнул Нерст. — Удивительно четкая передача информации...
— Вы полагаете, это биорадиосвязь?
— Может быть... Может быть... Выключите камеру, Линда, мне нужно поместить этот экземпляр под микроскоп.
Мисс Брукс послушно нажала выключатель. «Он как большой ребенок, — подумала она. — Во всем он хочет видеть желаемое... Совсем как ребенок...»
Муравьи как бы угадали намерение Нерста. Еще до того, как он поднес руку с пинцетом, в котором был зажат кусочек липкой ленты, муравьи забегали, словно играя в пятнашки. На неровной поверхности гипсовой площадки муравьям негде было скрыться. Единственное, что они могли сделать, — это разбежаться в разные стороны и затем беспорядочно сновать туда и сюда, отвлекая внимание от намеченной жертвы. Прошло несколько минут, прежде чем Нерсту удалось поймать муравья и поместить его на предметный столик микроскопа.
Пойманный экземпляр был значительно крупнее других и отличался более развитыми челюстями и острым жалом, высовывавшимся из брюшка.
— Это, вероятно, «солдат», — заметил Нерст. Осторожно работая манипулятором, он попытался вызвать у муравья выделение яда.
— Что вы сделали? — услышал он возглас Линды.
— Ничего особенного... Кажется, немного повредил ему брюшко... А в чем дело?
— Посмотрите, что с ними творится!
Нерст оторвался от микроскопа.
Муравьи, остававшиеся в садке, были заметно возбуждены. Они корчились на неровной поверхности гипса, как бы испытывая такую же боль, как и тот муравей, который находился под микроскопом.
— Что же вы не снимаете?! — раздраженно воскликнул Нерст. — Это же очень важно! Включайте камеру!
— Я включила. Вы не слышали. Но ведь самое интересное именно начало реакции, а я не могла знать заранее...
— Непременно снимать. Все снимать! У них, видимо, есть очень эффективный способ передачи информации. Нам крайне важно это исследовать. Нужно подключить вторую камеру на микроскопе.
Пока Линда Брукс настраивала вторую камеру, Нерст наблюдал за оставшимися в садке муравьями. Они постепенно успокоились и снова занялись медом.
— Обе камеры должны включаться одновременно... Да, и обязательно с отметками времени, чтобы можно было установить корреляцию... Вполне возможно, что мы столкнулись с весьма развитой системой биологической радиосвязи... Если уколоть одного, боль испытывают все...
Нерст замолчал, обдумывая в деталях весь ход предстоящего опыта.
— Надо дать муравьям успокоиться, подготовить манипулятор, включить камеры... затем ввести иглу манипулятора в нервный узел...
— Он сейчас вырвется!
Муравьи на арене снова забеспокоились. Доктор Нерст перевел взгляд на экран проекционного микроскопа. На ярком зеленоватом поле экрана был хорошо виден «солдат». Он изгибался и дергался, пытаясь освободиться от липкой массы, удерживавшей его на стекле.
— Не волнуйтесь, Линда, никуда он не денется, я его хорошо прилепил... У вас все готово?
— Да, сейчас подключу напряжение.
Нерст уселся перед экраном микроскопа. Как спортсмен перед соревнованием, он заботливо проверил свою аппаратуру, попробовал, как действует манипулятор.
— Я готова, — сказала Линда.
— Включайте.
Загорелся индикатор камеры. Муравьи оживились. Нерст выжидал, пока они успокоятся.
— Похоже, они воспринимают вибрацию камер... — заметил Нерст.
Линда молча кивнула головой. У нее создалось такое же впечатление — она следила за теми муравьями, которые остались в садке.
Нерст поудобнее взялся за рукоятки манипулятора, слегка пошевелил пальцами, чтобы они плотнее вошли в кольца. Раздражало то, что руки все еще были чуть липкими от меда. Он приготовился ввести иглу манипулятора под хитиновый покров головы «солдата», но в тот же момент «солдат» резко рванулся, как бы предвидя, что его ожидает.
— Ага! — воскликнула Линда.
— Вы видели, как он рванулся?
— Нет, я смотрела на своих... Вы укололи его?
— Мет, я только приготовился... Сейчас уколю...
Нерст выждал подходящий момент и точным движением ввел иглу в тело муравья.
— Смотрите, смотрите, доктор Нерст!
Нерст обернулся. Все муравьи на арене скрючились в болезненной судороге, как если бы каждый из них испытал укол манипулятора.
Нерст осторожно отвел иглу. «Солдат» остался неподвижным. Из жала в конце брюшка вытекла капля жидкости. Муравьи на арене постепенно освободились от судорожного оцепенения и снова задвигались. Нерст долго наблюдал за их возвращением к нормальному состоянию.
— Это очень интересно... Это очень интересно... — задумчиво повторил Нерст. — Завтра, мисс Брукс, мы повторим эти опыты, но...
— С экранирующей сеткой?.. Что вы ищете?
— Платок, я испачкал медом пальцы... Да. С экраном. Если это случай биологической радиосвязи...
— Я понимаю. Вряд ли нам успеют приготовить к завтрашнему дню экранирующие боксы.
— Это должно быть совсем простое устройство, подобное тому, что мы делали для «Геликониды бразильской», нечто вроде клетки из тонкой, очень тонкой металлической сетки...
— Ну да, мы будем снимать прямо через сетку, не вырезая отверстий для объектива...
— Конечно...
Нерст мысленно постарался представить себе схему опыта: муравей, заключенный в крошечную проволочную клетку, соединенную с заземлением; он вводит иглу манипулятора через ячейки сетки... старается коснуться муравья, но ему нужно немного переместить манипулятор... сетка мешает, иглу приходится вводить через другое отверстие...
Линда Брукс внимательно следила за выражением его лица. Как это часто бывает между людьми, подолгу связанными совместной работой, она хорошо представляла себе, о чем он сейчас думает. Отвечая его мыслям, она сказала:
— Пожалуй, удобнее экранировать муравьев на арене...
— Будет хуже для съемки...
— Но сетка будет мешать манипулятору...
Нерст кивнул.
— Вы сможете сами распорядиться и все подготовить?
— Я думаю, часам к трем... Вы не задержитесь сегодня? — Линда впервые за этот день взглянула ему прямо в глаза.
Нерст нагнулся к садку с муравьями.
— Нет, мне нужно уйти. Мне нужно подумать. Мне нужно все хорошенько обдумать... Ведь мы наблюдаем лишь внешнее проявление их реакций на раздражение, а нам нужно искать пути объективного анализа нервной деятельности... Да, чтобы не забыть: отдайте, пожалуйста, на анализ выделения из жала этого «солдата». Весьма возможно, что там окажутся интересующие полицию алкалоиды. Это необходимо сделать срочно. Пускай немедленно позвонят мне домой, как только будет результат...
— Хорошо... — Линда вынула предметное стекло микроскопа. — Контрольную камеру и энцефаллограф включить на ночь, как обычно? — спросила она.
— Да, как обычно, мисс Брукс... И кроме того, включите, пожалуй, и вторую камеру на муравьев...
Линда согласно кивнула головой. Нерст попрощался и вышел. Линда Брукс неторопливо складывала аппаратуру.
В углу лаборатории на полке, среди пробирок и склянок, среди стеклянных боксов с высохшими жуками, рядом с забытым пинцетом, неподвижно застыли два больших серых муравья. Они держались в напряженных позах, приподнявшись на передних лапках, чуть пошевеливая своими тонкими усиками-антеннами.
Выйдя из лаборатории, Нерст повернул направо. Вдоль тротуара, как обычно, стояла вереница машин. Было пыльно и сухо.