Страница 39 из 86
Сесострис отвел дочь к своему вечному жилищу. Он вошел в зал Сокровища и вынес оттуда массивное серебряное оружие.
— Это нож Тота, Исида. Он разрезает реальность, отделяет добрый путь от злого и открывает покровы, скрывающие рассеянные по земле части тела Осириса.
— Не слишком ли краток отведенный мне срок? — с тоской в голосе спросила молодая женщина.
— Разве ты позабыла о скипетре царя Скорпиона? Он сделан богами и магическим образом хранит тело богов. Он отведет от тебя нападки сил зла, вдохновит огненными словами и позволит лететь вместе с ветром. Осмотри священное озеро, доберись до самых глубин первозданного океана. Если боги нас не покинули, то ты найдешь там медный свиток, начертанный богом Тотом во времена служителей Хора. В нем описана каждая провинция Египта, скопированная с небесной карты. Он откроет тебе все этапы твоего пути.
Исида уже видела Нун в самой глубине озера, куда ежедневно ходила за водой для акации… Молодая жрица медленно спустилась по ступеням каменной лестницы и стала медленно погружаться в воду, крепко держа в руке нож Тота и скипетр «Магия».
Под толщей воды ее окутал прохладный мрак, и только лунный луч указывал ей дорогу… По ту сторону мрачной ночи он зажег для нее отсвет на железном сундуке…
Исида вставила в скважину замка нож Тота.
Крышка поднялась сама собой. В глубине лежал сундучок из бронзы. В нем лежал третий — деревянный, а в нем — четвертый, из слоновой кости и эбенового дерева. Пятый был серебряный. Он показался Исиде герметичным, и, не найдя замочного отверстия, оно пустила в ход скипетр «Магия».
Перед ней появился золотой ларец, вокруг которого кишмя кишели змеи. Они яростно свистели и шипели, защищая свое сокровище.
Блестящее лезвие ножа Тота их успокоило. Они отползли и образовали вокруг жрицы широкий круг.
Когда она открыла золотой ларец, оттуда вырос и тут же распустился цветок лотоса с лепестками из ляпис-лазури. В его сердцевине — спокойное и удивительно юное лицо.
Лицо Икера!
Вынув из ларца свиток Тота, Исида аккуратно закрыла в нем лотос и отправилась на поверхность озера.
— Это голова Осириса, — сказала она фараону, передавая ему реликвию. — Боги не покидают нас и продолжают нас поддерживать. Икер становится новой опорой воскресения. Отныне через его судьбу свершается наша.
Сесострис снова открыл глаза[36] четырем львам, оживил четыре молодые акации, восстановил символ Абидоса и возложил на него покров, сотканный Нефтидой.
Очистилось небо, и засияло солнце.
Сотни птиц стали летать вокруг Древа Жизни, золото которого засияло с прежним блеском.
— Послушай, что щебечут птицы, — посоветовал Исиде отец. — Они тоже поведут тебя.
Исида понимала птичий язык. Как один, все их голоса — души того мира — просили восстановить тело Осириса…
22
Сесострис и его дочь долго беседовали с Безволосым и Нефтидой. Старый жрец поклялся именем фараона обеспечивать безопасность Абидоса, продолжая исполнять ритуалы вместе с юной сестрой Исиды, которая тоже принимала участие в поисках. Новый начальник специального отряда стражников, выбранный из личной охраны монарха, должен был им помогать.
— В наше отсутствие кроме вас двоих, — приказывал Сесострис, — никто не должен входить в Дом жизни. Наши лучшие воины неусыпно будут наблюдать за ним день и ночь. Распространите известие о смерти Икера. Если его убийцы еще в Абидосе, они поверят в свою победу и, может быть, совершат какую-нибудь неосторожность, выдав себя.
— Такое тщательное наблюдение и постоянная охрана разве не возбудят любопытство? — обеспокоенно спросила Нефтида.
— Они станут доказательством нашей растерянности, потому что так же строго охранять я прикажу все памятники и жизненно важные центры Абидоса. Главное — это сохранение тела Икера, его мумии. Для этого каждый день вы будете произносить магические заклинания. Второй приоритет — запрет кому бы то ни было покидать территорию Осириса и приезжать на нее.
— Как скоро вы рассчитываете вернуться, Великий царь? — спросил Безволосый.
— Я или привезу запечатанный сосуд с лимфой Великого бога, или не вернусь совсем.
Когда фараон удалился, Безволосый подумал, что Абидос доживает последние дни или даже часы.
Исида попрощалась с Нефтидой и посоветовала ей быть осторожной. Их враги пойдут на уничтожение всех и не остановятся перед убийством юной женщины.
Согласно свитку Тота, вдова сначала должна отправиться в Элефантину[37] — голову Египта. Потом ей предстоял путь вниз по течению Нила.
Исида села на быстроходный корабль с исключительно опытным капитаном. Его экипаж состоял из отличных профессионалов, в совершенстве изучивших коварный нрав Нила. Десять отборных лучников составили охрану дочери Сесостриса.
Едва развернули паруса, как юная женщина подняла скипетр «Магия» к небу. И в то же мгновение поднялся сильный северный ветер.
Никогда еще капитан не вел свой корабль с такой скоростью. С минимальными усилиями морякам удавалось добиться удивительных результатов.
— Мы будем плыть день и ночь, — объявила капитану Исида.
— Но это очень опасно!
— Свет луны будет освещать нам путь.
Шаб Бешеный вышел из своего укрытия.
Вокруг не было ни души.
Он хотел разузнать, как охраняется город, есть ли в охране какие-то бреши.
За последними молельнями начиналась пустынная зона. Когда-то Бега использовал это место, чтобы выносить небольшие стелы.
Если бы Шаб Бешеный не обладал врожденным чувством опасности и недоверчивостью, его бы схватили. На небольшом расстоянии друг от друга стояли двое лучников. Судя по их поведению, они были хорошо тренированы и готовы ко всяким неожиданностям.
Шаб Бешеный согнулся в три погибели и передвигался под прикрытием неровностей местности.
Может быть, где-нибудь повезет больше. Но его ждало разочарование. Солдаты были везде. С этой стороны уйти из Абидоса было невозможно.
Раздосадованный, он вернулся в свою конуру.
Кто-то шел в его сторону…
Шаб осторожно раздвинул низкие ветви…
— Входи, Бега.
Постоянный жрец с трудом протиснулся в узкий вход молельни.
— Армия охраняет Абидос со стороны пустыни, там не пройти.
— Солдаты не только там, они везде, — сказал Бега. — Они получили приказ стрелять без предупреждения.
— Иначе говоря, — отозвался Шаб Бешеный, — фараон думает, что убийцы Икера еще в Абидосе! Но Провозвестник освободит нас из этой ловушки.
— Не выходи отсюда. Я буду приносить тебе пищу.
— А если я смешаюсь с группой временных жрецов? Икера же больше нет, и узнать меня некому!
— Стража допросит всех, одного за другим. Твое присутствие в Абидосе трудно объяснить. Ты можешь оказаться арестованным. Лучше дождись приказаний.
Бега нервничал точно так же, как и Шаб Бешеный, но его несколько успокаивала радость победы. Разве поведение фараона не смехотворно? Развернул целую армию! Да разве этим вернешь жизнь Икеру?!
Приняв соответствующее случаю выражение лица, он принялся жалобно стенать, стоя среди группы постоянных жрецов, вызванных Безволосым, от которого все надеялись получить точные объяснения происходящему.
— Какая ужасная несправедливость! — жаловался Бега. — Если наш несчастный Икер умер, то смерть похитила его как раз в тот момент, когда он достиг вершины своей головокружительной карьеры. Все мы сумели оценить его, таким он показал себя внимательным, с таким почтением относился к нашим обычаям!
Все коллеги — жрецы и жрицы — согласились с Бега.
Вот пришел смотритель гробницы Осириса. Вид его был чрезвычайно взволнованным.
— Ты выглядишь очень усталым, — заметил ему Бега. — Может быть, тебе сходить к врачу?
— Зачем это?
— Что ты этим хочешь сказать?
— К сожалению, это секрет.
36
Церемония отверзания уст и очей — один из основных элементов многих ритуалов египетской религии, непосредственно связанный с магическим оживлением ритуального предмета или тела усопшего. — Примеч. перев.
37
Столица первой провинции (первого нома) Верхнего Египта, которая в текстах порой именовалась просто «началом». Располагалась на острове, древнеегипетское название которого Абу переводится как «слон» и «слоновая кость». — Примеч. перев.