Люпан

— Альфред Гришаев, адвокат. Я знаю о вашем деле. Доверьтесь мне, — добавил он, осторожно показал мне записку, где было написано одна фраза: «Меня прислала Дарси», быстро закрыл рукой и положил в карман. — Я прекрасно понимаю, ваше положение сложное, — нарочито громко произнёс он. — Серьёзное обвинение. Расскажите мне все, что знаете.

Я постарался, как можно внятнее объяснить ситуацию. Он внимательно слушал, не перебивая, и только что-то время от времени чиркал в блокнотике. В кабинет вошёл майор Лесной с довольной физиономией.

— Ну что, господин Гришаев, вы пообщались с вашим клиентом? — поинтересовался он. — Он решил признаться?

— Пока нет. У меня возникли вопросы к вам, — сказал адвокат спокойно. — Законность улик, которые добыли ваши подчинённые, вызывают у меня сомнение. Первое, на основании чего вы проводили обыск номера господина Верстовского? У вас был ордер прокурора?

— Я как представитель закона… — начал участковый.

— Ясно. Верстовский присутствовал во время обыска?

— Нет. Но в связи с тяжестью преступления… — попытался объяснить майор.

— Значит, рубашку и обувь пока исключаем. Второе, как вы определили, не взяв предварительно у моего клиента отпечатки пальцев, что отпечатки на клещах, принадлежат ему?

Участковый нахмурился, перекатывая желваки.

— Клещи лежали в его машине. Мы обыскали и нашли их. А машину он взял напрокат… — наконец, нашёлся майор.

— На основании чего вы обыскивали машину? У вас есть ордер прокурора? — спросил спокойно Гришаев.

— Пока нет. Но …

— Значит, клещи тоже исключаем. Третье. Вы проверили, есть ли у господина Верстовского алиби?

— Он нам ничего не сказал, мы подумали…

— Вы его не спрашивали. А я могу уточнить. Верстовский находился во время убийства в номере гостиницы. Этому есть свидетели. И, четвёртое, у моего клиента не было мотива убивать господина Рындина.

— Был! — злорадно воскликнул участковый. — Они ненавидели друг друга! У нас есть куча свидетелей! И на основании этого и был произведён арест! А когда мы взяли отпечатки пальцев, и сравнили с отпечатками на клещах! То…

— Майор, если бы люди убивали всех, кого ненавидят… — проронил снисходительно адвокат. — На земле уже никого бы не осталось.

— Но у Верстовского связь с Дарси Розовской, он хотел уничтожить соперника! — воскликнул майор Лесной.

— Госпожа Розовская сказала мне, что сама разорвала помолвку со своим женихом, господином Рындиным. И поскольку все улики вы получили с нарушением закона, я увожу моего клиента из участка под залог. Вас устраивает такое положение вещей?

— Нет! — прорычал злобно участковый. — Верстовский может сбежать!

— Олег Верстовский — известный репортёр. Уважаемый член общества. У него нет желания сбегать, — проговорил Гришаев снисходительно. — Я ручаюсь своей репутацией, что он этого не сделает. Идемте, Олег.

Я, как любой нормальный человек, ненавижу адвокатов. И со злорадным удовольствием рассказываю анекдоты об их жадности и беспринципности. Но этот незнакомец так виртуозно вытащил меня из камеры, щёлкнув по носу майора Лесного, что я пришёл в щенячий восторг. Я встал, и с улыбкой протянул майору руки в наручниках. Он злобно просверлил меня взглядом, но все-таки вытащил ключи. Мы вышли наружу, я вдохнул свежего воздуха.

— Спасибо, — сказал я. — Вы спасли меня от неминуемой смерти.

— Пока рано говорить о спасении, — возразил он. — Идемте, нас ждут.

Около участка стоял темно-синий «Шевроле» с затенёнными стёклами. Гришаев открыл мне заднюю дверь. Я сел внутрь и сразу попал в жаркие объятья Дарси.

— Дорогой, я так волновалась, — пролепетала она, прижимаясь ко мне. — Слава Богу, Альфред сумел быстро приехать.

— Спасибо, милая, — прошептал я, обняв её.

— Олег, я могу сейчас же отвезти вас в аэропорт, — предложил адвокат, оборачиваясь к нам.

— Нет! Я должен вывести участкового на чистую воду! Чего бы мне это не стоило, — воскликнул я.

— Вы очень рискуете, — проронил Гришаев задумчиво. — Оставаться в городе для вас очень опасно. Но я постараюсь вам помочь.

8.

Я переселился в особняк Дарси. Гришаев посоветовал мне так сделать. Он сказал, это частная собственность и менты без ордера на обыск влезть не смогут. Мы прогуливались с Дарси в лесу, рядом с особняком. Сидели у водопада, как настоящие влюблённые. Я прекрасно себя чувствовал. Лишь изводила одна мысль — как отвести от себя обвинение и доказать, что все убийства совершал Лесной. В этом я уже не сомневался. Толик притащил мне пачку фотографий. Я внимательно их исследовал, и вдруг обнаружил такое, что заставило меня радостно воскликнуть:

— Вот оно!

— Что? — заинтересовался Толик. — Ну, это неудачный снимок, — протянул он разочарованно. — Почему ты его-то выбрал?

— Ты здесь случайно заснял содержимое багажника машины участкового. Когда снимал место убийства Рындина. Здесь хорошо видны клещи, которые упали мне на ногу. Лесной имитировал ими раны, которые якобы наносил люпан. И мохнатые тапочки, которыми он воспроизводил следы волка-оборотня. Эх, если бы это был негатив, — сказал я, устало откидываясь на спинку дивана.

— А зачем тебе именно негатив? — удивился Толик.

— Цифровое фото суд не примет, как доказательство.

— Почему? У цифровика тоже есть аналог негатива, — сказал Толик спокойно. — Называется RAW — слепок с матрицы.

— С чего слепок? — не понял я.

— Ну, так называется. Короче, подделать это невозможно, — теряя терпение, пробурчал Толик. Он ненавидел объяснять мне всякие хитроумные термины, которые касались фотодела.

— Ладно, я тебе поверю.

Когда Толик ушёл, мне в голову пришла гениальная идея. Дарси уехала на этюды, её дядя с женой где-то в гостях. Я решил проникнуть в дом участкового и обыскать его! Я был стопроцентно уверен, именно он надевает шкуру волка-оборотня и пугает горожан. Я незаметно выскользнул из особняка и прокрался к дому участкового. Открыв окно, я влез внутрь. Где он может хранить эту шкуру? Наверняка на чердаке. Где же ещё? Я быстро сориентировался и осторожно по лестнице пробрался наверх. На чердаке пахло сыростью, заплесневелым деревом. Увидев в углу сундук, я кинулся к нему и начал рыться. Ничего! Оглядевшись, я увидел ещё один сундук, только закрытый. Сидя в тюрьме, я познакомился с несколькими способами вскрытия несложных замков с помощью пары зубочисток или шпилек. Я аккуратно открыл замок, обыскал сундук. И здесь пусто. Кажется, моя идея провалилась. Я решил проверить весь дом. Ступая на цыпочках, спустился на второй этаж, открыл дверь и увидел небольшую комнату с застеленной кроватью, тумбочку рядом с ней. Открыв ящик под кроватью, увидел аккуратно сложенное белье, полотенца, салфетки, пижаму. Выскользнув из спальни, я прошёлся по всем комнатам. Меня постигло полное разочарование. Я спустился на первый этаж, в большую гостиную с камином, декорированным резным природным камнем, с живописными полотнами на стенах. Один из пейзажей показался мне странно знакомым, но я не смог вспомнить, что мне это напоминает. В гостиной стоял большой, овальный стол на ковре с блеклым рисунком, несколько мягких кресел, кожаный, низкий диван с металлическими подлокотниками, гардероб, сервант. Я ринулся к гардеробу, открыл створку и с ужасом услышал, как в замке поворачивается ключ. Я быстро оглянулся, добежать до двери я уже не успевал. Я юркнул внутрь и осторожно закрыл дверцу. В дом вошло несколько человек, среди них я узнал участкового. Он бросил на стол ключи и упал в кресло. За ним прошли мужчина и женщина. Это были Гришаев и Дарси. Что они здесь делают?

— Ну что ты решила? — спросил майор. — Ты уговоришь репортёра уехать или нет?

— Уговорю, — еле слышно сказала Дарси. — Лесной, какого черта, ты его подставил? — с раздражением бросила она.

— Ой-ой-ой, как жалко. Ничего не случилось с твоим Олежеком, — кривляясь, возразил майор. — Ну, посидел в камере. Пожрал баланду. Ничего страшного. Этим мерзопакостным репортёришкам полезно иногда попариться в тюряге. Чтобы не совали свой нос, куда не следует. Зато, детка. Он понял, как сильно ты его любишь. Вот, пригласила лучшего адвоката, который тут же вытащил из сырой камеры твоего любимого репортёра, — добавил он, кивнув на Гришаева, и расхохотался.