Кольцо Атлантиды

— А как нам одеваться? — забеспокоился Альдо, когда они направлялись каждый в свою ванную. — Я не сообразил купить себе галабию!

— Ты что, подумал, что попал в гости к какому-нибудь торговцу коврами? Он настоящий джентльмен, старина! Здесь переодеваются к ужину. Он соблюдает этот обычай, даже когда ужинает один! Ох, чуть не забыл: расскажем ему о смерти Эль-Куари, но об истории с Кольцом пока умолчим. Ведь его легко могли забрать злоумышленники!

— Почему это? Не доверяешь ему?

— Еще как доверяю! Но он помешан на легенде о Неизвестной Царице. Ты обратил внимание на его страсть к именам?

— Да, конечно.

— Это он ищет ее имя, и уже много лет подряд. И уверен, что если найдет, то сможет отыскать и путь к гробнице, потому что якобы тогда он позовет ее и она ему ответит!

— А может, он слегка не в себе?

— Да нет, просто влюблен. Не смотри на меня так, я знаю, о чем говорю. За эти годы он создал в своем воображении образ Царицы и влюбился в него без памяти. Он мне даже как-то сказал, что видел ее во сне.

— А он так и не женился во второй раз?

— Не подумай, что он живет как монах. У него были любовницы, хотя и не так много, и эти связи всегда были недолговечны. Никто из них не выдерживал сравнения с мечтой. Кроме того, он стал женоненавистником.

— Зачем тогда вообще ему что-то рассказывать?

— Затем, что я хочу, чтобы он отвел нас к Ибрагим-бею. Просто счастье, что он здесь, потому что Анри — его единственный друг из европейцев.

— А что бы мы делали, если бы его здесь не оказалось?

— Ну, я один раз уже побывал у него, так что напросился бы снова. Само собой, с тобой вместе, потому что именно ты помог его умирающему собрату. Но с помощью Анри все будет намного проще.

Они не только пропустили по стаканчику на террасе, но там же и отужинали. Стол под белоснежной льняной скатертью, похожей на широкие юбки в складку, был поставлен так, что прямо перед ним открывался удивительной красоты пейзаж, вид на гористую часть долины Нила, хорошо просматривавшуюся этим светлым вечером. То тут, то там мерцали светлячки. Нагретые за день солнцем земля и растительность источали душистые ароматы. Завороженный пейзажем, Альдо особенно не вслушивался в беседу друзей, говоривших исключительно об археологии. Он сам себе удивлялся: как могло получиться, что он до сих пор не привез Лизу в это волшебное место, быть может, красивейший уголок Египта? Бродить тут вдвоем и мечтать, наверное, было бы не хуже, чем проплывать в гондоле под мостом Вздохов. И не повез ее он вовсе не потому, что Адальбер так ни разу и не обмолвился о красотах здешних мест. Ведь и тетушка Амели тоже не случайно несколько раз подряд приезжала сюда на зиму. Но вообще-то было еще не поздно. Асуан не растворится в тумане, и они смогут на следующую зиму запланировать эту чудную поездку. Конечно, без детей. Это будет в некотором роде второе свадебное путешествие, и, пожалуй, оно окажется даже более романтичным, чем первое!

Звук его имени вернул Альдо в реальность.

— Морозини расскажет вам об этом деле лучше, чем я, — говорил Адальбер.

Сообразив, что пришло время и ему вступить со своей партией, Альдо начал рассказ, обрисовав смерть Эль-Куари с добавлением штрихов, намеченных его другом. Анри Лассаль был полностью поглощен повествованием, а когда дело дошло до последнего вздоха умирающего, он застыл, как громом пораженный. На террасе сгустилась глубокая тишина, и даже нубийцы-слуги куда-то испарились.

Наконец он выдохнул:

— Кольцо!.. Что это было за кольцо и какая тут связь с гробницей Царицы?

— Есть кое-какие догадки, — ответил ему Адальбер. — Тот человек произнес еще слово «Святилище». И он ехал из Лондона.

— И что из этого?

— Вам же известно, что уже много лет Тутанхамон не дает мне покоя. А в Лондоне у меня квартира, и я, когда езжу туда, естественно, беру с собой Теобальда. Так вот, ему удалось завязать дружбу с лакеем Говарда Картера. И через Теобальда я в конце концов узнал, что у Картера есть Кольцо, найденное недалеко от ваших владений, в гробнице Верховного жреца Уа, и что это Кольцо позволяет ему входить в любое святилище, в любую царскую погребальную камеру без всякого вреда для себя и не боясь проклятий, из-за которых случилось столько смертей. Тут я предположил, что этот несчастный Эль-Куари, действовавший по повелению своего господина, должно быть, выкрал Кольцо!

— Это невозможно! — возразил Лассаль. — Что Эль-Куари мог украсть для хозяина, это я еще допускаю, но только не по приказу хозяина! Никогда Ибрагим-бей не унизится до того, чтобы приказать совершить кражу и никогда в жизни он не примет в дар вещь сомнительного происхождения. Он порядочный человек! Кстати, если уж Картера обокрали, как случилось, что эта информация не просочилась в газеты?

— Да потому, что он никому никогда не рассказал, что владеет таким талисманом. И делал он это именно из-за того, чтобы не допустить зависти и избежать нездорового любопытства к своей особе. Если бы он заявил в полицию, то произошло бы обратное, а заодно появилось бы целое море статей, полных всяких нелепиц и домыслов.

— Вне всякого сомнения, — подтвердил и Альдо. — Но мне бы хотелось самому попасть к Ибрагим-бею. Рассказать ему о гибели его верного человека... и узнать, не было ли брата у Эль-Куари.

— Насколько мне известно, нет! А при чем тут это?

— Потому что ко мне приходил человек, представившийся его братом, и расспрашивал меня об обстоятельствах этой смерти! Он приезжал из Рима, а сопровождал его фашистский офицер.

— Кто сопровождал?

— Приспешник Муссолини, о котором, кстати сказать, я забыл упомянуть в беседе. Я этих людей на дух не переношу! Во всяком случае, покидая меня, египтянин не скрывал разочарования. Я чуть было не забыл о нем, а тут вдруг увидел его снова, и при довольно странных обстоятельствах.

— Где же именно?

— В Каире, у особы королевской семьи, которая пригласила меня, чтобы предложить мне безответственную сделку.

— Нечего тебе играть в кошки-мышки! — вмешался Адальбер. — Это была принцесса Шакияр, и она просила Альдо продать жемчуга Саладина...

Не успел он договорить до конца, как Лассаль громко захохотал.

— Сумасшедшая? — наконец выдавил он. — Только ее нам и не хватало!

— А разве она не в себе? — удивился Альдо.

— Она очень богата, но готова на все, чтобы стать еще богаче! А уж честностью там и не пахнет! Помню, она как-то позвала английского ювелира, чтобы передать ему для продажи в Европе разные камни без оправы, изумруды и бриллианты! Не успел он с поклажей сесть на пароход, как она уже заявила на него в полицию, обвинив его в воровстве! Беднягу арестовали, и пришлось здорово попотеть, чтобы его освободить! Лорд Элленби, который в то время «представлял» Англию в Египте, даже ездил извиняться перед ней! А потом она еще и добилась выплаты компенсации за моральный ущерб!

Альдо почувствовал, как по спине у него пробежал холодок. Если бы он категорически не отверг знаменитые жемчуга, его, без сомнения, постигла бы та же участь. Впрочем, кто поручится за то, что он и сейчас вне опасности?

— Интересно, а у меня не начнутся проблемы? На пароходе мне сказали, что она всюду растрезвонила о том, что эти самые жемчуга у нее тоже украли.

Наступило молчание, и Лассаль, прежде чем дать совет, раскурил сигару:

— Вам не мешало бы хорошенько пересмотреть весь свой багаж. Шакияр способна на все!

— Уже смотрел. Честно говоря, даже не представляю, как могли бы подсунуть туда жемчуг. Я с чемоданов глаз не спускал с самого отъезда из Каира.

— И все-таки будьте начеку, вам еще предстоит с ней встретиться. Она приглашена на прием к губернатору. Вы сказали, что в какой-то момент увидели у нее мнимого брата убитого?

— Я мельком заметил его, уже проходя по саду, но он вел себя там как хозяин!

— Интересно! Что ж, друзья, постараюсь устроить так, чтобы Ибрагим-бей безотлагательно принял вас у себя. Думаю, только он может рассказать вам об этом человеке. А кстати, Адальбер, ты мне ничего не сообщил о своих последних раскопках. Какие успехи, что ты нашел?