Поцелуй смерти

— Бегите! — Шейн сказал, и они рванули, отбрасывая фонарями сумасшедший, дрожащий свет на битое стекло и металл, превращая тени в заполненные чернилами пятна. Железный забор вокруг здания Администрации выгнулся наружу на тротуар, и Шейну пришлось уклониться и пригнуться, чтобы избежать острых, ржавых наконечников в виде стрел, склонившихся достаточно низко, чтобы оцарапать его лицо. Клер чуть не споткнулась об один из металлических прутьев, который выпал из забора. Она отпихнула его в сторону, затем остановилась и схватила его, жонглируя фонарем.

— Не останавливайся! — зашипела Ева и потянула ее к себе. Железный прут, с его острым наконечником, был тяжелым, но прямым, как копье. Клер удавалось опираться на него пока они бежали, но на следующем бордюре она оступилась и ей пришлось подниматься. Ее фонарик выпал у нее из рук и разбился о землю. Он замерцал, вспыхнул, а затем потух и умер.

Майкл появился рядом с ней из ниоткуда, передавая ей свой выключенный фонарь и выхватывая у нее железный прут. — Вперед! — Сказал он и развернулся с железным прутом, охраняя их спины. Ева оглянулась, ее лицо казалось бледным в лучах светодиодного фонаря, а ее темные глаза казались огромными и испуганными.

„Майкл?“

„Не останавливайся!“

Он отошел в темноту всего на три или четыре шага и потерял их. Клер услышала что-то вроде возни позади них, похожее на удар тела о землю.

Затем раздался крик, высокий и дикий.

Впереди она увидела вспышку чего-то увядшего розового цвета. Там был склоненный металлический знак, хлопающий и скрипящий на предрассветном ветру, и Клер не была уверена, но ей показалось, что ржавые буквы гласили ГАРАЖ.

Это было квадратное кирпичное здание с несколькими старомодными бензозаправками в стороне, которые, казалось, не работали с тех пор, как мама Клер была ребенком. Окна были разбиты и не освещены, но они были чем-то заблокированы, из-за чего не удавалось разглядеть что внутри.

Шейн подошел к двери здания — большая деревянная вещь, покрытая царапинами, выцветшая, с массивными железными петлями — и постучал по ней. — Оливер! — закричал он. — Кавалерия прибыла!

Забавно, Клэр не чувствовал себя так же, как кавалерия на данный момент. Они ехали в с яростный огонь, чтобы спасти положение, верно? Она чувствовала себя более, как затравленный заяц. Ее сердце билось, и даже в прохладный воздух, она была потливость и тряски. Если это ловушка…

Дверь во тьму открылась, и рука потянулась и схватила Шейн за грудки, и дернула его внутрь.

— Нет! — Клер бросилась вперед, фонарь вспыхнул, освещая высоко, и увидела, что Шейна тащат, сбивая с ног и убирая с дороги. Не имея времени и места для выстрела, она бросила лук, выхватила стрелу из мешка, и бросилась на вампира, который утаскивал Шейна.

Оливер повернулся, оскалив зубы, и выбил стрелу из ее руки так сильно, что вся ее рука онемела. Она ахнула и отшатнулась, потрясенная, потому что Оливер выглядел… не так, как Оливер обычно выглядит. Он был грязный, оборванный, и все его руки и рубашка были в крови.

На его горле была кровоточащая рана, пытающаяся медленно исцелиться.

Это была его собственная кровь на его одежде, она поняла. Что-то кто-то, укусила его, почти убил его, это было похоже.

— Внутрь, — приказал он хрипло, поскольку Ева топталась в дверях, вглядываясь в темноту. — Майкл?

Майкл появился из темноты, мчась быстро. Он остановился, чтобы схватить валяющийся лук Клер, а затем практически запихнул Еву внутри здания, когда он захлопнул дверь и повернулся, чтобы запереть ее. Там были большие старомодные железные засовы, которые он плавно закрыл. Также был толстая старая доска, на которую указал Оливер; Майкл бросил Клер ее лук и сунул балку в пазы по обе стороны двери.

Как только он это сделал, что-то ударилось о дверь, достаточно сильно, чтобы согнуть металлические засовы и даже толстую деревянную балку. Но дверь выдержала.

Снаружи кто-то в отчаянии кричал, и Клэр слышал скребет когтей по дереву.

Майкл не пострадал, по крайней мере, Клер не смогла этого разглядеть; он обнял Еву и продолжал обнимать ее одной рукой, когда они подошли к Клер, которая все еще стояла напротив Оливера.

И Оливер все еще держал Шейн с белым, сжатый кулак скручены в ткань его рубашки.

„Эй,“ сказал Шейн. „Всё! Отпусти!“

Казалось, Оливер даже забыл, что он его держит, но, когда он обернулся, чтобы взглянуть на Шейна, Клер увидела, что его глаза стали грязно-красными, а когда Шейн попытался вырваться, они вспыхнули.

„Не“, сказала она тихо. „Он потерял много крови, он сам не свой. Оставайтесь на месте, Шейн“.

Шейн глубоко вздохнул и сумел остаться спокойным, но Клер поняла, чего это ему стоит. Каждая частичка в нем должна была кричать, чтобы бороться, вырваться, убежать подальше от этого голодного красного блеска в глазах Оливера.

Он этого не сделал. И Оливер, через несколько секунд вечных, отпустил его и отступил на шаг, а потом вдруг повернулся и преследовал далеко.

Шейн посмотрел на Клер, и всего на мгновение она увидела настоящий страх в его глазах. Затем он убрал его подальше и улыбнулся, и поднял вверх большой палец и указательный палец, свел их, оставив примерно дюйм между ними. — Это было близко, — сказал он.

„Может быть, ты не его тип“, сказал Майкл.

— О, ты меня просто оскорбил сейчас. — Шейн потянулся к руке Клер, и сжал ее, крепко. Он не возражал, позволяя ей почувствовать то напряжение, которое все еще дрожало в нем, но, очевидно, он не собирался позволять Майклу увидеть его. — Так что, черт возьми, здесь происходит?

Неясное пятно, маячившее за их спинами, вышло из тени. Потом еще одно. Потом еще. Шейн и Клер быстро встали спиной к спине. Как Ева и Майкл. Вчетвером они покрывали каждый угол.

— Обман не удался, — сказал Шейн. — Оливер? Немного помочь?

Вместо этого, одна из фигур шагнула вперед, на свет. Морли. Клер почувствовала облегчение, и раздражение. Конечно, это было Морли. Почему она постоянно сомневается в этом? Он все время был чемпионом среди обманщиков.

„Что вы принесли?“ Морли прохрипел.

„Кроме того, очарование и красоту?“ сказала Ева. „Почему? Что же вам нужно? Что вы здесь делаете?“

— Они помогают нам, — прошептал кто-то из темноты. Ева включила на максимум свой фонарь, и тусклый, холодный свет, наконец, проник в тени достаточно, чтобы показать людей, лежащих скорчившись на грязном полу гаража. Хорошо, людьми их можно было назвать с большой натяжкой, поняла Клер, потому что все они были вампирами; свет попадал в их глаза и отражался обратно.

Она не узнала их. И тогда он, наконец, пришло в голову, почему она не будет.

Это были вампиры из Блэйка. Больные. Там было, по крайней мере, десять из них, в дополнение к еще десяти или пятнадцати из команды Морли, притаившихся в небольшом кирпичном здании.

— Мы пошли за ними один за другим, — сказал Морли. — Мы занимались этим в течение часа. Некоторых из них было чертовски сложно принести сюда, дав только одну дозу. Но твое колдовское зелье, похоже, работает, маленькая Клер. Если у нас получается впихнуть в них немного кристаллов, они становятся достаточно разумными, чтобы принять лекарство.

Клер была ошеломлена. Так или иначе, увидев, как далеко всё зашло, она действительно никогда не ожидала, что они смогут спасти людей — но они были здесь, лежащие обессилено на полу, дрожащие и в смятение. В отличие от вампиров, с которыми Клер имела дело в Морганвилле, эти были новичками, как и Майкл — людьми, обращенными против их воли, в первую очередь, и, одновременно с этим, зараженными. По какой-то причине, они были более восприимчивы к поездке на сумасшедшем экспрессе, чем Майкл; может быть, потому что он был родом из Морганвилля и имел своего рода большую сопротивляемость. Но, несомненно, их состояние ухудшалось намного быстрее, и намного хуже, чем у любого вампира, которого она когда-либо видела.

Следовательно, они заживали намного более медленно. Это не заняло много времени у Мирнина и Амели и Оливера, чтобы оправиться после принятия их доз, когда Бишоп был благополучно выведен из строя, но тогда, они были намного старше, и уже справился с тем, чтобы быть вампирами.