Страница 33 из 113
Несколько мгновений Нина просто стояла и смотрела ему вслед. Она вдруг поняла, что как бы не сопротивлялась, как бы не пыталась забыть и вычеркнуть Максима из своей жизни, не сможет сделать этого никогда. Слишком много он для нее значит, не смотря ни на какие свои недостатки, поступки и проступки… Слишком много места он занимает в её сердце… Так может стоит просто попробовать для начала хотя бы поговорить с ним…? Просто понять его? Или хотя бы попытаться… Она ведь совсем его не знает, за исключением некоторых событий. Может, он совсем и не такой плохой? Не может же она испытывать такие странные чувства к полнейшему негодяю… да и маме он понравился. А её маме вообще сложно обычно понравиться… А, была, не была! Раз он все равно, то стоит все-таки попытаться…
Повесив пальто обратно в шкаф, девушка тихо подошла к столу, наблюдая, как Макс ловко орудует на её кухне, далеко не мужскими инструментами, насыпая в тарелки что-то невероятно аппетитно пахнущее.
- Нин, ну где ты…? – оборачиваясь, мужчина замолчал на полуслове. Улыбнувшись, он поставил наполненную тарелку на стол перед девушкой, и добавил – вот, держи. Приятного аппетита, - с этими словами, Макс поставил на стол еще одну тарелку и присел напротив Нины.
- Ммм, пахнет вкусно, - вдыхая аромат блюда, Нина заметила на тарелке какое-то мясо, похожее на жаркое и спагетти, но все-таки, то ли для поддержания разговора, то ли из любопытства, предположила – а это..?
- Спагетти по-сицилийски и кролик в белом вине, - светясь, как начищенный самовар, закончил вместо Нины, Авдеев, и тут же хлопнув себя по лбу, воскликнул – Черт, вино!
- Тоже любишь итальянскую кухню? – глядя, как Макс подскочив со стула, бросился вытаскивать из холодильника бутылку вина, поинтересовалась девушка.
- Да, есть немного, - возвращаясь на место, признался Максим, и, вертя в руках бутылку, спросил - а где у тебя бокалы?
- Ооо… - протянула Нина, задумавшись, - если честно, не знаю, есть ли они здесь вообще. Я только вчера переехала сюда, поэтому…
- Знаю, - поставив бутылку на стол, Авдеев направился к шкафчикам, - ладно, сейчас поищем. Я когда готовил, вроде где-то видел их… - вопросительно подняв брови, девушка наблюдала за поисками Максима, сомневаясь, что они увенчаются успехом. Но к её удивлению, мужчина через мгновение вытащил из полки бокалы, и радостно сообщил, - вот они!
Пока Максим открывал бутылку белого вина и разливал его по бокалам, Нина, сообразив, что со вчерашнего дня нормально не ела, и соблазненная вкусными запахами, попробовала немного кролика, при этом расплываясь в довольной улыбке.
- Очень вкусно, - искренне похвалила девушка.
- Спасибо, - подперев рукой подбородок, Максим с умилением наблюдал, как Нина с аппетитом поглощает его еду. Черт, ради тих моментов, чтобы доставлять ей удовольствие Максим готов был готовить хоть каждый день. Все-таки идея с ужином оказалась самым выигрышным вариантом в их ситуации. А еще говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. В данный момент Максим готов был поклясться, что с женщиной дела обстоят примерно так же.
Почувствовав на себе пристальный прожигающий взгляд небесных глаз, Нина подняла глаза на Макса и, заметив его радостное лицо, спросила:
- Почему ты так смотришь на меня?
- Я готов смотреть на тебя вечность, - признался Максим, давно уверенный в своих словах на сто, даже тысячу процентов.
- Не знала, что ты умеешь готовить, - потупив в тарелку взгляд, промямлила Нина, смущенная словами Авдеева. Она не понимала, что с ней творится. Может домашняя обстановка, присутствие Максима, горячий ужин, или все вместе взятое, но девушка хотела сейчас забыть обо всем на свете, желая, чтобы этот вечер продолжался вечно. Чтобы Максим всегда был рядом, чтобы не было больше недомолвок и разногласий. Просто сидеть вот так вот вместе, разговаривать, по-доброму, по-дружески, без препирательств и криков…
- Иногда балуюсь, - усмехнулся мужчина, отпивая из бокала немного вина, - когда живешь холостяком, то от нечего делать и не на такие подвиги потянет. А порой хочется, знаешь ли, домашней еды.
- А я не умею готовить, - тяжело вздохнув, честно разоткровенничалась Нина, - точнее, как не умею… могу что-то простенькое, конечно, приготовить. Омлет там, к примеру, но чтобы так… Мама меня постоянно пыталась научить. И заставляла, и кричала, и чего только не было, а потом смирилась, что её дочь совсем не хозяйка…Еще вечно смеялась, что замуж никто не возьмет такую. А я постоянно твердила, что выйду за повара, чтобы сам себе готовил, - засмеялась девушка. И этот смех разливался для Максима звонким колокольчиком. Смех, который ему был теперь дороже любых сокровищ.
- Почему же обязательно за повара? – спросил мужчина, - можно просто за мужчину, который умеет готовить.
- Можно, - вздохнув, согласилась Нина, отпивая немного вина, - только таких очень мало…
- Но все-таки есть, - настаивал Авдеев. Внимательно всмотревшись в серьезное лицо мужчины, девушка, опустив глаза, спросила:
- Твоя мама, наверное, гордиться такими кулинарными способностями сына?
- Она умерла… - немного резко бросил Максим.
- Прости… я не знала… - замялась Нина.
- Ничего… - наступила неловкая пауза, но чтобы она не длилась долго, Авдеев признался – знаешь, она вряд ли даже могла предположить, что я способен на подобное. До недавнего времени я, пожалуй, тоже мог приготовить разве что омлет. Думаю, что для мамы это тоже было бы огромным сюрпризом…
- А… - Нина замялась, словно решаясь, задавать ли ей свой вопрос, но взглянув на добродушное выражения лица Макса, все-таки спросила – давно она умерла?
- Около трех лет назад, - вздохнул мужчина.
- О… прости… - вновь извинилась девушка, но упоминание о временах трехгодичной давности на Нину подействовали не лучшим образом. Поэтому, желая хоть как-то разрядить обстановку, она, заметив, что Макс по-прежнему сидит, ворочая в руке бокал, небрежно бросила – а почему ты не ешь?
- Аппетита что-то нет, - признался Максим, продолжая, не отводя глаз, смотреть на Нину, - да и пока готовил, нахватался.
- Ага, ты, значит, нахватался, а я должна теперь одна есть? – возмутилась девушка, посмотрев на Максима. Он смотрел на неё с такой нежностью и теплотой, что от этого смущение накрыло Нину с ног до головы, и она очередной раз повторила, уже заданный вопрос – может, хватит на меня так смотреть?
- Я не могу не смотреть, - улыбнувшись, ответил Авдеев, и, заметив, как брови девушки медленно поползли вверх, а лицо начало заливать краской смущения, добавил – твоя мама ведь просила меня проследить за тобой. Вот я и слежу.
- Мама, - хмыкнула Нина, - что ты ей наговорил, что она считает, что я над тобой издеваюсь?
- Правду? – предположил Авдеев.
- Макс, я серьезно.
- Я тоже.
- Сомневаюсь, что если бы рассказал ей всю правду, мама пустила бы тебя даже на порог, а вместо этого она считает тебя… - Нина замолчала, понимая, что сама того не желая, завела разговор на не самую приятную тему. Но, похоже, Максим растолковал её молчание по-другому, или же тоже решил разрулить ситуацию, предположив:
- Милым мальчиком?
- Ты подслушивал! – воскликнула возмущено девушка.
- Нет, Ольга Петровна сама мне это сказала, - признался Авдеев, - а вообще, не стоило даже подслушивать, чтобы услышать ваши крики.
- Ой, да прямо-таки и крики! – нахмурилась Нина, и, отставляя от себя тарелку, незаметно опустошенную за разговором, поблагодарила – спасибо за ужин. Было очень вкусно.
- Наелась? – заботливо спросил Макс, - может еще добавки?
- Нет, хватит! Я и так скоро лопну! Ну, если и не лопну, то поправлюсь на парочку килограммов точно.
- Тебе это не грозит, вон какая худющая! – строго пригрозил мужчина.
- А тебе значит нравиться полные бегемоты? – усмехнулась девушка, но тут же заметив на себе удивленно-обжигающий взгляд холодных глаз, пожалела, что задала подобный вопрос.
- Нет, мне и такой худющей как ты достаточно, - улыбнувшись, пробормотал тихо Максим. И отвернувшись к раковине, добавил как можно безразличнее, - кстати, есть еще десерт, - с этими словами Авдеев направился к холодильнику, и доставая оттуда две креманки с белоснежным лакомством, украшенным клубникой, многозначительно уточнил, - был правда еще яблочный пирог, но не без помощи некоторых, от него остались одни горелые корочки. Поэтому, придется давиться лишь клубничным парфе.