Прекрасное безрассудство

Картер поблагодарил Салли и пожелал ей поскорее выздороветь. Он откинулся на спинку кресла, готовясь к встрече с отцом. Если что и могло сделать день еще хуже, так это приезд Джонатана Мэтьюза.

— Пусть он войдет.

Перл собрала бумаги, сочувственно улыбнулась Картеру и покинула кабинет. Вошел Джонатан. Картер выпрямился, его рука машинально потянулась к галстуку. Потом он выбранил себя за беспокойство о том, что подумает отец о его внешнем виде.

В конце концов, всего через несколько лет ему исполнится сорок. То, что думает о нем отец, не должно иметь значения.

Но, черт возьми, это имело значение!

— Картер! — резким голосом сказал Джонатан. Он отличался высоким ростом и производил сильное впечатление. На нем были темно-голубой костюм в тонкую полоску и полуботинки, которые сверкали, как зеркало. — Что ты, по-твоему, делаешь?

— Пытаюсь управлять компанией. — Картер обвел рукой кабинет. — У меня есть этот кабинет, костюм и даже табличка с моей фамилией на письменном столе. Это означает, что я — глава компании.

Его отец фыркнул, после чего опустился в одно из кресел напротив Картера. Даже сидя, Джонатан напоминал льва.

— Судя по тому, что я слышал, ты ее губишь. — (Картер промолчал.) — Послушай, я тебя знаю. Это всего лишь очередная твоя блестящая игрушка. — Джонатана рассмешил собственный каламбур. — Вскоре, когда появится следующая блестящая игрушка — скорее всего, с красивыми ногами и не требующая от тебя обязательств, — ты откажешься от компании. Почему бы не сейчас? Пусть ею руководит твой брат. Или — что еще лучше — найми компетентного управляющего.

Иными словами, Картер был абсолютно некомпетентен, по крайней мере с точки зрения его отца. Если кто-нибудь разбивал вазу, когда он был ребенком, Джонатан в первую очередь винил Картера. Когда выдавали табели успеваемости, отец хвалил Кейда, а потом с неохотой просил показать табель Картера, не сомневаясь, что тот окажется хуже. Что бы Картер ни делал, отец всегда оставался недоволен. Один дядя Гарри всегда был на стороне племянника.

— Во-первых, — возразил Картер, — Кейд занят в бизнесе Мелани. Во-вторых, я и сам знаю, как управляться с этой компанией.

— До сих пор ты умел управляться только с женщинами, и даже тогда мне приходилось выручать тебя из беды.

Картер рассердился:

— Ты никогда не будешь мной доволен, верно?

— Когда ты станешь вести себя как твой брат, то, может быть, возместишь тридцать семь лет сплошных провалов.

Картер стиснул зубы и сжал кулаки.

— Вот как? Если я женюсь, ты перестанешь считать, что я позорю нашу семью?

— Для начала — да. И в бизнесе это тебе не повредит.

— Какое отношение к «ТвидлДи тойз» имеет мое семейное положение?

— Картер, о твоей репутации известно всем. В городе ходят слухи, что ты ненадежен. Если ты остепенишься, то, может быть, клиенты захотят вкладывать доллары в твой бизнес. Сейчас они разбегаются, и их нужно убедить в том… — светло-голубые глаза отца посмотрели прямо на него, — что твое управление компанией — это не «еще одна мимолетная прихоть».

Услышав эти слова, Картер вздрогнул. Прямая цитата из газет Индианаполиса, рассказавших о том, что он недавно стал владельцем компании. Его отец был прав. А когда отец оказывался прав, это сильно раздражало Картера. Он несколько лет был плейбоем, беззаботным наследником небольшого семейного состояния. Это сделало его любимцем газет. Но они относились к нему совершенно несерьезно. На их страницах броско подавалось каждое его свидание, каждая ошибка. А когда было мало других новостей, он даже удостаивался телевизионного репортажа. «Картер Мэтьюз снова принялся за старое», — начинал репортер, после чего подробно рассказывал о его последней эскападе…

Его отец встал.

— Самое умное, что ты можешь сделать, — это жениться и нанять кого-нибудь, кто сумеет управлять компанией. И решай проблемы оперативно, потому что клиенты покидают тебя быстрее, чем убегали бы из Помпей.

Джонатан удалился.

Через две или три недели ему будет нечем платить зарплату. Картер подумал о дизайнере игрушек Поле. На прошлой неделе он виделся с женой Пола и его двумя детьми. У Майка мать лежала в больнице. Перл была единственной кормилицей, она обеспечивала себя, мужа и дочь, которая вернулась домой после неприятного развода.

Эти люди рассчитывали, что с его помощью они оплатят чеки. Что и дальше будут у него работать. И больше всего — на то, что благодаря ему «ТвидлДи тойз» не закроется.

Справа от телефона лежала визитная карточка Дафны Уильямс. Она нуждалась в спонсоре; он нуждался в идеях…

И в помощи.

Картеру пришла в голову одна мысль. Несомненно, такая же безумная, как «Суперчистюля».

Но если она сработает…

У него больше не будет неприятностей.

Дафна повесила трубку. У нее был разочарованный вид. — Еще одно «нет», — сообщила она Рейлли.

— Дорогая, кто-нибудь скажет «да».

— Да, лет через десять. Я хочу получить деньги сейчас, чтобы уже у этого поколения что-то изменилось. А не у моих внуков.

Рейлли широко улыбнулся.

— Чтобы у тебя были внуки, нужно провести с мужчиной больше пяти минут.

Она закатила глаза и решила не обращать на него внимания.

— Все эти компании рады нанять меня для семинаров по развитию творческих способностей. Но когда речь заходит о том, чтобы пожертвовать доллары, можно подумать, я прошу их отрубить правую руку.

— Это был последний из наших бывших клиентов? — спросил Рейлли, указывая на телефон.

— Да.

— Вообще-то… я знаю одного человека, которому ты нравишься и который способен помочь. Благодаря ему ты получишь рекламу и другие компании проявят к тебе интерес.

Картер Мэтьюз?!

Картер был огромной ошибкой. Дафне хотелось вернуться в ресторан, взять обратно этот поцелуй. Все сделать по-другому.

— Знаешь, если бы на твоей стороне была компания игрушек, это прекрасно помогло бы, — сказал Рейлли. — Как преподаватель, который возвращает к жизни «ТвидлДи тойз», ты отлично себя подашь!

— У меня нет на него времени. И на его компанию.

Сегодня у нее уже нашлось время — много времени, — когда он заключил ее в объятия и страстно поцеловал.

В личной жизни Дафна старалась избегать необдуманных поступков.

До тех пор, пока не появился Картер и не разбудил давно дремавшую в ней страсть. Когда она его поцеловала, у нее лишь возникли новые сложности. Все равно что добавить перца в и без того переперченный соус.

— Легок на помине. Гляди, кто вернулся. — Рейлли указал на видеоэкран, который показывал, что происходит в коридоре здания. — Мистер Мэтьюз.

Дафна бросила на Рейлли раздраженный взгляд, потом машинально потянулась к голове — пригладить волосы. Заметив улыбку Рейлли, она отдернула руку.

— Перестань разыгрывать из себя свата, не то я сокращу тебе жалованье.

— Обещания, обещания, — протянул Рейлли. Он повернулся к компьютеру и снова принялся за работу. Дафна могла поклясться, что слышит, как он мурлычет любовную песню.

Картер вошел в кабинет и направился к ней. Она встала. У него был спокойный вид, словно они ни разу не поцеловались. А вот она сегодня то и дело вспоминала об их поцелуе.

— Мистер Мэтьюз! Вы так скоро вернулись?

— У меня для вас… предложение. Я надеюсь, что благодаря ему вы передумаете и станете работать с моей компанией.

— Я уже сказала «нет».

— Хотелось бы еще раз попробовать… э-э… уговорить вас. Кажется, за ленчем я был недостаточно убедителен.

У Дафны запылали щеки. О, он был очень убедителен! Ему следует отказать раз и навсегда, пока она не сделала глупость. Например, стала бы с ним встречаться.

Рейлли повернулся к ним. Он вопросительно поднял бровь, улыбаясь с выражением «Я же тебе говорил».

— Пойдемте в конференц-зал, — предложила она. — Там мы можем сделать это наедине. — (Рейлли кашлянул.) — Я имела в виду, обсудить вашу компанию наедине, — поправилась Дафна, но было уже поздно. Картер еле заметно улыбнулся, а Рейлли еще громче замурлыкал песню.