Сулла

И это именно потому, что «серийная опера» не может ничего нам сообщить и что больше нет риска, услышав имя Суллы, вспомнить властителя государства, каким бы кровавым ни был или ни мог бы стать его режим, что стало возможным более спокойно изучить историю этого человека. В конечном итоге, последним событием, которое претерпел этот миф, является, возможно, расцвет в современном мире тиранических режимов всякого рода, поставляющих нам примеры этого плана: и следствием этого является «обезвреживание» Суллы и передача его Истории.

Сомнительно, чтобы более ясный взгляд помог нам решить иконографическую проблему, которую нам ставит диктатор. Согласимся все же сейчас с прекрасным нравственным образом, который набросал Саллюстий: «Прекрасно осведомленный как в греческой, так и в латинской литературе, Сулла обладал широкой душой, жадной до удовольствий, но еще больше до славы. С наслаждением сладострастным в моменты досуга, он никогда не позволял сладострастию отвратить его от дел и тем более от возможности выглядеть более пристойно в семейной жизни. Красноречивый, хитрый, легкий в дружбе, с невероятной глубиной скрытности, он был расточителем многих вещей, особенно денег. Он был самым счастливым из всех до своего триумфа в гражданских войнах, но его успехи ни коим образом не преобладали над его достоинствами, и многие спрашивали себя, обязан ли он тогда своей энергии или своей удаче». Но это воспоминание было бы неполным, если мы не добавим к этому харизму Эпафродита, которая придала ему обаяние, легкость, блеск. Он блистал благодаря привилегированным отношениям со своим божеством-покровителем, которое приберегла ему Фортуна; так, как об этом говорит Менандр: «Не Ночь, а Фортуна позволяет чаще всего добиться благосклонности от Венеры».

ЛИТЕРАТУРНЫЕ ИСТОЧНИКИ

Не сохранилось никаких исторических произведений, написанных в эпоху Суллы: даже «Истории» Саллюстия переданы только в фрагментарной форме (недостаточные в переводе). Если к этому добавить, что утеряны книги Тита Ливия, рассматривающие эту эпоху (от них осталось только «Краткое изложение», изданное позднее и находящееся в «Коллекции Университетов Франции»), так же, как и книг греческого историка Диодора Сицилийского, понятно, какую трудность представляет работа с этим периодом.

В случае с Суллой приходится обращаться либо к текстам, где он задевается косвенно (произведения Цицерона и Саллюстия), либо к более поздним источникам на греческом языке: прежде всего Плутарху, биографу Суллы, Помпея, Мария, Лукулла, Цицерона, Цезаря, прекрасно сознавая ограниченность этого биографического жанра, использовавшегося греками конца I века н. э.

Аппий Александрийский (конец II века н. э.) рассказывает о «Гражданских войнах» и «Войнах с Митридатом».

От Диона Кассия (начало II века н. э.) из истории этого периода сохранились только фрагменты.

К первоисточникам нужно добавить все то, что можно было почерпнуть у латинского эрудита Валерия Максима и при чтении кратких историй, в частности, историй Велея Патеркула, Флора, Ороза и Эвтропа.

В общем плане можно сожалеть, что не существует еще переводов всех греческих текстов, относящихся к истории Рима, в частности, текстов Аппия, Диодора Сицилийского, Дениса Геликарнасса, Диона Кассия (не говоря уже о Зонаре, Ксифилине и византийцах).

ПРИЛОЖЕНИЕ