БЕЛЫЕ ГЕНЕРАЛЫ

Вечером 2 марта великий князь Николай Николаевич-младший покинул город Тифлис, срочно выехав в Могилев, в Ставку. Вслед за его отъездом пришла телеграмма с приказом Временного правительства. Оно назначало командующим Кавказским фронтом генерала от инфантерии Николая Николаевича Юденича. За него говорили два обстоятельства. Во-первых, это был авторитетный в войсках полководец, герой Сарыкамыша и Эрзурума. Во-вторых, боевой генерал не стал в негустые ряды защитников свергаемых революционным движением династии Романовых.

Уже на следующий день новому командующему фронтом пришлось заниматься неотложными делами. Дело заключалось в том, что части экспедиционного корпуса генерала Н. Н. Баратова, выдвинувшиеся в долину реки Дияла, начали испытывать серьезные трудности с продовольствием. Командующий английской армией отказался помочь союзникам, которым он во многом был обязан успехом взятия города Багдада.

Приближался сезон тропической жары, которая не являлась удобной погодой для российских воинов. В частях баратовского экспедиционного корпуса, в его пехотных батальонах, началось брожение. Настроение людей стало определяться как неустойчивое.

Скоро командующему фронтом от генерала Баратова пришла вторая телеграмма. В ней сообщалось, что «созданный в корпусе солдатский комитет самочинно арестовал представителя английского военного атташе при корпусе капитана Грея».

Командование Кавказского фронта приняло однозначное решение — прекратить наступление и с 6 марта перейти к позиционной обороне. 1-й и 7-й Кавказские корпуса отводились в районы с лучшими условиями базирования.

Такой ход событий на Кавказском фронте крайне негативно встревожил Временное правительство, на которое все возрастающее давление оказывалось из Лондона и Парижа. Оттуда требовали, чтобы Россия продолжала военные действия и выполняла союзнические обязательства. Из Петрограда последовало несколько депеш генералу Н. Н. Юденичу с требованием возобновить наступление, «подсобляя» англичанам.

Глубоко убежденный в обоснованности принятого им решения, генерал Юденич в конце апреля направил в Ставку Верховного главнокомандующего аргументированный доклад о положении дел на Кавказском фронте и возможных перспективах действий подчиненных ему войск. Николай Николаевич Юденич стремился на войне к реальному пониманию ситуации, избегая всякого рода прожектов и доктринерства.

Реакция Временного правительства на доклад генерала от инфантерии Н. Н. Юденича последовала незамедлительно. 7 мая 1917 года он был отстранен от командования Кавказским фронтом как «сопротивляющийся указаниям Временного правительства» и был вынужден уйти в незаслуженную отставку. Так русская армия в первой мировой войне потеряла одного из своих лучших полководцев.

Вполне естественно, что в своей сорокалетней военной деятельности на самых различных командных и штабных должностях Николай Николаевич Юденич не был лишен недостатков и просчетов. Тем не менее генерал от инфантерии внес ощутимый вклад в развитие русского военного искусства, что было бы неразумным отвергать в силу каких-то политических обстоятельств.

Успехи, одержанные под его руководством Кавказской армией в годы первой мировой войны, конечно же принесли ему уважение и немалый авторитет среди российской общественности, в армейской среде. В истории полководцев принято оценивать прежде всего одержанными на поле брани победами. А они у генерала от инфантерии Юденича были, и немалые.

Дальнейший ход отечественной истории, революционные потрясения 1917 года резко изменили судьбу этого человека, всю жизнь посвятившего ратному служению российскому Отечеству. Неумолимый ход времени превратил кавказского полководца из национального военного героя в политического изгоя...

Отставной командующий фронтом во второй половине мая приехал в Петроград. В столице он пробыл всего несколько дней, посетив, по всей видимости, Военное министерство и Генеральный штаб. Вне всякого сомнения, военный министр Временного правительства принял генерала от инфантерии с орденом Святого Георгия 3-й степени на мундире более чем холодно.

Генерал Н. Н. Юденич, не задержавшись в Петрограде, выезжает в родной город — Москву. Там он встретил прибывшую из Тифлиса семью. Приходилось в условиях большой войны переходить на положение гражданского человека.

Как известно, у безработных всегда уйма свободного времени. Совершенно случайно отставной генерал посетил парад войск Московского гарнизона на Девичьем поле, послушал страстные речи А. Ф. Керенского, ратовавшего за победное продолжение войны с Германией и ее союзниками. Юденич посетил родное ему Александровское военное училище. В Москве он встретил немало однополчан и сослуживцев.

Николая Николаевича Юденича не покидала мысль вновь вернуться в ряды русской армии — шла мировая война и его немалый боевой опыт не должен был быть заброшен. Жизнь отставного генерала от инфантерии никак его не устраивала. И он решил, посетив Ставку Верховного главнокомандующего, поставить вопрос о своем возвращении к активной военной деятельности.

В город Могилев Н. Н. Юденич приехал 17 июня — в тот день войска Юго-Западного фронта перешли в наступление. В Ставке он так и не сумел решить свою генеральскую судьбу. На всех уровнях управления русской армией царила неразбериха, а порой и безвластие. Комиссары Временного правительства, зачастую не имевшие никаких познаний в военном деле, вмешивались в действия командования. Разложение русской армии шло и снизу вмешательством солдатских комитетов в командование воинскими частями и соединениями.

Желание заслуженного ветерана вновь послужить России так и осталось невостребованным. Из Могилева он возвратился в Москву, где бурлила политическая жизнь. Николай Николаевич Юденич не был ярым монархистом и, думается, не примыкал на твердых идейных позициях ни к одной из правых, буржуазных партий в событиях второй половины 1917 года.

Ясно одно — русская армия под воздействием революционной пропаганды и агитации разваливалась у него прямо на глазах. В этом он воочию убеждался на примере огромного тылового Московского гарнизона. Генерал Юденич же с еще училищного времени смотрел на армию как на государственный инструмент, крепивший мощь государства Российского.

Октябрьский переворот в Петрограде, названный вскоре его устроителями Великой Октябрьской социалистической революцией, отставной генерал от инфантерии Николай Николаевич Юденич не принял. Да и не мог ее принять по одной простой причине — старая русская армия, службе в которой он отдал всю свою сознательную жизнь, по воле новой власти прекращала существование.

Не принимавший участия в политических делах, Н. Н. Юденич в ноябре 1918 года эмигрировал в Финляндию. Уже в то время переход через государственную границу таил в себе немало опасностей. В первое время бывший командующий Кавказским фронтом оставался только наблюдателем того, как в близкой и дорогой его сердцу России разворачивалась гражданская война.

Проживая в Финляндии, Н. Н. Юденич волей судьбы, без всяких планов, сошелся с генералом бывшей российской императорской армии бароном Маннергеймом. С ним Николай Николаевич был хорошо знаком по годам обучения в Николаевской академии Генерального штаба. Маннергейм был сознательным противником советской власти не только в обретшей самостоятельность как независимое государство Финляндии.

Именно частые беседы с бывшим царским генералом Маннергеймом привели Н. Н. Юденича к мысли организовать здесь, за границей, борьбу против Советской власти. Опорой известного и авторитетного полководца русской армии в войне на Кавказе стали эмигранты из России, осевшие в Финляндии. В этой стране их насчитывалось более 20 тысяч человек, в том числе около 2, 5 тыс. офицеров. Многие из них горели желанием с оружием в руках бороться за белое дело против красной власти.

В 1918 году в Финляндию и Эстонию эмигрировало немало представителей высшей царской бюрократии, убежденных монархистов, столичных промышленников и финансистов, имевших немалые связи и средства. Они не удалялись далеко от границ Советской России, не без оснований надеясь на реставрацию прежних порядков и внимательно наблюдая за происходящими в Отечестве событиями гражданской войны.