Страница 68 из 82
Долго задержаться в Казани ему не пришлось. Приближалась большая война в Европе, и генеральные штабы государств Антанты и Центрального блока торопливо разрабатывали стратегические планы на предстоящую войну. Но европейской войне, по исторической традиции, предстояло разразиться не только на европейском континенте и прилегающих к нему водах. Сильная своей военной мощью в недалеком прошлом Турция никак не могла остаться в стороне. Тем более, что у нее был традиционный противник — Россия.
В российском Генеральном штабе, планировавшем военное противостояние турецкой армии в Закавказье, решили усилить руководство Кавказским военным округом, которому в случае начала войны в Европе предстояло разворачиваться во фронт. В ходе организационно-штатных изменений вакантной оказалась должность начальника штаба округа.
Кандидатур на ее замещение оказалось несколько. Но в Военном министерстве предпочтение высказали генерал-майору Н.Н.Юденичу из Казани. Получив соответствующее предписание, он прибыл на новое место службы в город Тифлис, где располагались штаб Кавказского военного округа и управление царского наместничества на Кавказе.
Юденич быстро освоился на новом месте, встретив взаимопонимание со стороны своих ближайших помощников по штабной работе. Возглавив окружной штаб в январе 1913 года, он вскоре получил звание генерал-лейтенанта.
Генерал Н. Н. Юденич был из числа тех старых военных руководителей, которые интересовались, помимо служебных дел, еще и обстановкой в регионе, где квартировались подчиненные ему войска. Кавказ всегда отличался сложностью обстановки, и начальнику штаба расположенного там военного округа приходилось заниматься еще и военно-дипломатической деятельностью.
Среди прочих служебных обязанностей на генерал-лейтенанта возлагается непосредственное участие в работе военно-дипломатических миссий. В центре внимания начальника штаба Кавказского военного округа, естественно, находились сопредельные с Россией государства — Турция и Иран (Персия). Приходилось заниматься, но в гораздо меньшей степени, Афганистаном.
Еще в августе 1911 года в Санкт-Петербурге было подписано русско-германское соглашение по иранским делам. Оно частично смягчило возникшее в те годы острое противоречие государственных интересов Германии и России, оттянуло на несколько лет развязывание вооруженного конфликта между сторонами.
В начале следующего года появились серьезные разногласия между Россией и Великобританией по поводу Ирана, обладавшего стратегическим положением на Ближнем Востоке. Причиной их стало назначение американца Моргана Шустера главным финансовым советником иранского правительства.
Начальнику штаба Кавказского военного округа персидскими делами пришлось заниматься вплотную. Буквально через месяц после своего назначения в Тифлис генерал-лейтенант Н. Н. Юденич получил секретное распоряжение Генерального штаба подготовить Несколько воинских частей для возможного ввода их на территорию Ирана для защиты государственных интересов России в ней.
Морган Шустер вел в Иране антироссийскую политику, прежде всего экономическую, одновременно давая возможность укрепиться в этой восточной стране германской агентуре. После одного из инцидентов, спровоцированных Шустером, в северные провинции Ирана вступили русские войска. Правительство Российской империи, угрожая военным походом на Тегеран, потребовало отставки Шустера. Иран был вынужден принять условия российского ультиматума.
В те дни штаб Кавказского военного округа работал с полной нагрузкой, как в условиях военного времени. Помимо тех пехотных батальонов и казачьих полков, которые были введены в северные персидские провинции, преимущественно в Южный Азербайджан, в случае возникновения военного конфликта предстояло направить в Иран и немало других войск. Штаб округа во главе со своим начальником продемонстрировал готовность отмобилизовать полки и бригады в самые кратчайшие сроки.
Другой «головной болью» командования русских войск на Кавказе стала Турция. Ее поражение в Балканской войне побудило правительства Германии и Австро-Венгрии приступить к составлению секретных планов раздела не только европейских, но и азиатских территорий Османской империи. Это было уже прямой угрозой национальной безопасности России.
Посол Германии в Стамбуле (Константинополе) Г. Вангенгейм во второй половине января 1913 года докладывал в Берлин: «Малая Азия уже теперь во многих отношениях похожа на Марокканскую империю до Алжесирасской (1856 года. —А. Ш.) конференции: быстрее, чем думают, на повестку дня может встать вопрос о ее разделе... Если мы не хотим при этом разделе остаться с пустыми руками, то мы должны уже теперь прийти к взаимному согласию с заинтересованными державами, а именно с Англией».
Такого же мнения придерживался и германский канцлер Т. Бетман-Гольвег. Однако исторический опыт учил германских дипломатов, что любые «урезания» территории Оттоманской Порты не могли происходить без участия Российской империи.
Правительства Австро-Венгрии и Германии настойчиво пытались вовлечь Россию в раздел Балкан и Ближнего Востока на сферы влияния. Царское же правительство, напротив, было заинтересовано в целостности малоазиатской части Османского государства.
Председатель Совета министров С. Д. Сазонов 23 ноября 1912 года представил императору Николаю II докладную записку. В ней говорилось: «Скорое распадение Турции не может быть для нас желанным».
Опытный государственник-дипломат предостерегал российского самодержца от опрометчивых шагов и одновременно указывал министру иностранных дел: «Весь расчет Вены и Берлина строится на попытке подорвать доверие Балканского союза к России... Австро-Венгрия хочет получить свободу рук на западе Балкан, выдвигая иллюзорную для России приманку в районе проливов... Мы не можем остановиться на почву компенсаций, которые невыгодно отразились бы на положении балканских государств».
Одним словом, позиция России в этом вопросе оставалась в силе: проливы и достаточная для их обороны зона на Балканском полуострове должны принадлежать Турции и никакому другому государству Европы.
В конце 1913 года русско-турецкие отношения заметно осложнились. Вызвано это было тем, что Турция переориентировалась на военный союз с Германией. Как стало известно великому князю Николаю Николаевичу-младшему, дяде здравствующего императора, от заграничной агентуры, в середине декабря в Турцию прибыла новая германская военная миссия. Ее возглавлял опытный штабной работник генерал Лиман фон Сандерс. На него возлагалась реорганизация турецкой армии.
Такая информация сразу же легла на стол начальника штаба Кавказского военного округа генерал-лейтенанта Н. Н. Юденича. Вскоре поступила информация о назначении главы германской военной миссии командиром 1-го корпуса султанской армии, расквартированного в Стамбуле. Это по сути дела означало, что Германия становилась хозяйкой проливов Босфор и Дарданеллы.
Российское правительство и высшее военное руководство страны, по вполне объяснимым причинам, были очень обеспокоены таким положением вещей. Однако единодушия с союзниками по Антанте во взглядах на эту проблему достигнуто не было.
8 февраля 1914 года в Санкт-Петербурге было созвано совещание, посвященное русско-турецким отношениям. В нем приняли участие представители трех ведомств — дипломатического, военного и морского. На совещании присутствовал и генерал Н. Н. Юденич, замещавший в это время заболевшего графа И. И. Воронцова-Дашкова, царского наместника и одновременно командующего военным округом на Кавказе.
На совещании высказывались самые различные точки зрения. Против военных акций в районе проливов высказались, в частности, министр иностранных дел А. П. Извольский, морской министр адмирал И. К. Григорович и генерал-квартирмейстер Генерального штаба генерал Ю. Н.Данилов.
Последний, пригласив после совещания Юденича к себе в кабинет, ознакомил его с наметками мобилизационного плана и расчетом перегруппировки соединений и частей с Кавказа на случай войны с Германией и союзной ей Австро-Венгрией.