Ходок III

– Ну-у… ладно… во-первых, как ты до нее доберешься? Через Орден тебя не пустят, а другой дороги я не знаю… Но… допустим… допустим, – поднял ладони Шэф, видя, что Денис собрался вступить в полемику, – допустим ты прошел на Сету, а дальше что? Застрять там… – он усмехнулся, – не знаю… не знаю… может тебе и понравилось бы, но я бы не хотел.

… врет небось… а может и нет… хрен поймешь…

… дурак я… дурак… зря я устроил этот цирк…

… еще аукнется мне это небось…

Я бы еще понял, если бы ты решил сбежать в развитом мире, вроде Тетрарха… да и то, – везде свои заморочки… Короче, – без меня, ты навсегда остаешься в том мире, в котором захочешь уйти!

 – И ты меня не убьешь? – дерзко ухмыльнулся Денис, пряча страх, который оказывается никуда не делся, – просто жил теперь в душе намного глубже и добраться до него стало гораздо сложнее… Пряча не от Шэфа конечно, – того обмануть было бы трудновато… а от самого себя.

 – Зачем? – улыбнулся в ответ любимый руководитель, – ты сам себя накажешь. Ты каждую секунду с замиранием сердца будешь ждать, когда я приду за тобой.

 – Чтобы убить?

– Совсем плохой?.. – главком выразительно покрутил пальцем у виска… – чтобы забрать…

Понимая что дискуссия безнадежно проиграна, Денис все же продолжал ее с безнадежным упрямством пайщиков МММ. Правда теперь с его стороны она приобрела несколько детсадовский оттенок, типа: «а мой брат омоновец, у него автомат есть, – он твоего брата одной левой!»

– А может я там встречу девушку своей мечты, нарожаю кучу детей, стану богатым и влиятельным господином и буду счастлив!

– Дэн… ты уже отравлен, – мудрый руководитель был спокоен и терпелив, как будто разговаривал с неразумным ребенком… а может так оно и было?.. – ты уже знаешь, что есть другие миры, что их много, что по ним можно ходить… Представь… что сегодняшний программер-фанат, – который три дэ игры пишет… или поисковых роботов… или еще какой софт хитрый… объекты использует… не знаю там… – классы абстрактные… который спит и ест за компом, которому этот самый комп заменяет любимую девушку и все остальное, оказывается в году, скажем так… шестидесятом, – семидесятом, в эпоху «Минск-32» с его перфокартами, перфолентами и памятью на ферритовых кольцах… а он-то знает что есть на свете широкополосный Интернет, цветные дисплеи высокого разрешения, терабайтные винчестеры и гигагерцовые процессоры! Будет он там счастлив, таскаясь с колодой перфокарт и расписывая в машинных кодах всякие сортировки-слияния?.. – любимый руководитель улыбнулся и сам же ответил на свой вопрос: – тоскливо ему будет…

– Шэф, а почему у тебя мушкетерская униформа? – винясь и пряча глаза спросил Денис после продолжительного молчания – ему было неловко за свой бунт, бессмысленный и беспощадный. А с другой стороны, какой еще может быть бунт у русского человека? – только такой.

– Бывая на Маргеланде, – тоже извиняясь откликнулся Шэф, – а я здесь часто бываю… приходится иногда работать под прикрытием, – тогда вместо Мастера войны появляется обедневший аристократ, – шальт Атос. Шальт – это титул такой, означает одного из младших безземельных сыновей, – здесь лен не дробят, – все старшему сыну. Атос – тоже не случайно, графически это выглядит, как: «а’Тос», приставка «а’» означает, что ее носитель – аристократ, так же, как приставка «ш’» определяет фиолетовую Пчелу или же Мастера войны. Поэтому, – ты а’Рамис, а не твой любимый д’Артаньян…

– А почему форму мушкетерскую выбрал?

– А какую еще? – удивился Шэф, – ты кроме гвардейской… ну-у… той – черной… еще какую-нибудь знаешь? Я – нет.

– И я нет… – признался Денис.

– Я давным-давно заказал несколько комплектов у лучших портных и сапожников Дарлана… эскизы с Земли притащил. Нужен был какой-то имидж, и чтобы не изобретать велосипед… – он улыбнулся, – … еще повезло, что у нас рост и фигура одинаковые.

Денис хотел было спросить: «А если бы были НЕ одинаковые, – ты бы меня оставил учится?», но вместо этого сказал:

– А выглядит, как новая…

– Простейшее заклятие нетленности.

– Понятно…

Скажем честно, что если Денис сразу успокоился, – недолгая, но крайне интенсивная стажировка в Ордене Пчелы начисто избавила его от главного, можно сказать, – определяющего свойства русской интеллигенции, – рефлексии по каждому поводу, и он попросту выкинул произошедшую ссору из головы, – мол поцапались и поцапались, – с кем не бывает! – дело житейское, а по ушам так вообще чуть не каждый день прилетало на тренировках, да бывало и не по разу, то Шэф долго не мог вернуться к обычному, безмятежному состоянию духа, – он все искал ответ на сакраментальный вопрос: «Как такое вообще могло произойти!? Как!? – я вас спрашиваю?..» И в конце концов, тщательно проанализировав сложившуюся ситуацию, пришел к выводу, который полностью очищенный от ненормативной лексики выглядел так: «Да-а-а-а… похоже я, как в дурацком анекдоте, вместо щеночка гладкошерстной таксы прикупил пакистанскую крысу… причем бешенную!»

2 Глава

В голове, циклически и непрерывно, как змея, проглотившая свой хвост, крутилось:

Опя-я-ть скри-и-и-пит

по-о-тертое-е-е седло-о-о-о

и ве-е-тер хо-о-о-лодит

былую-ю-ю рану-у!

Песня отражала самую суть происходящих событий: и седо скрипело и рана присутствовала, – в смысле потертость. Причем, что в некоторой степени удивительно, никакого продолжения куплета: «Куда вас сударь к черту занесло», ну и так далее по тексту, в голове не звучало, только скрип и рана. Эта бесконечная, как песнь заслуженного акына, строка, потихоньку пилящая мозг Дениса, была следствием слов, сказанных Шэфом перед началом путешествия в Дарлан: «Совместим приятное с полезным».

Смысла фразы Денис так и не понял, ни в тот момент, когда она была произнесена, ни позже – и если обучение искусству верховой езды, пусть с некоторой натяжкой и можно было отнести к полезному, то ничего приятного в конном переходе Денис не обнаружил: стертая задница, едкий конский пот, риск свернуть себе шею после падения с приличной высоты, причем на достаточно высокой скорости, возможность остаться без глаза, а то и без обоих, если ветка стегнет особенно неудачно… – нет, нет, и еще раз нет, – и не уговаривайте, – ничего приятного!

Но, в искусстве верховой езды кроме непосредственно езды, простите за тавтологию, присутствовали и иные, душу выворачивающие процессы, а именно: выводка лошади, разгоряченной после целого дня скачки, чистка ее, мытье, расседлывание, – это вечером, а утром, естественно, – оседлывание. Причем, если расседлать свою спокойную, покладистую кобылку, по кличке Марша, Денису удавалось с первого раза, – кто бы сомневался?! – то с седланием возникали, мягко говоря, проблемы.

Сначала нужно было ее почистить. И когда она уже блестела начищенными боками, а Денис шел за седлом, Марша начинала бить копытами так, что грязь летела во все стороны, заново покрывая ее спину и бока. Приходилось начинать все сначала. Дальше, – вроде бы простая задача надеть уздечку превращалась в увлекательную игру «а ну-ка догони, или достань». Только он подносил уздечку, наглая скотина задирала морду. Денис вынимал яблоко или сухарик, морда опускалась. Он подносил уздечку, морда тут же поднималась в недостижимую высь.

Денису пришло в голову, что любимый руководитель его коварно обманул, представив Маршу, как приличную лошадь, в то время как она являлась тайным агентом Ада, только прикинувшимся обычной кобылкой. Скрывать свою точку зрения он не стал, доведя ее до сведенья руководства. В ответ руководство только похихикало, заявив, что спокойнее Марши может быть только чучело из зоологического музея.

Причем, предметно доказать Шэфу очевидную зловредность адского коня было невозможно: как только главком подходил, Марша подставляла ему голову и чуть ли не сама одевала проклятую уздечку. К огромному сожалению Дениса, на этом цирк не заканчивался, – дальше нужно было седлать это дитя порока, и вредная скотина тут же надувалась как воздушный шар, так что подпруга даже не сходилась на животе…