Ходок I

— В-третьих — вимана Ларза очень вовремя появилась… опоздай минут на пять и на поля…. Хотя нет — нам не три раза повезло, а четыре. Догадываешься?

— Переброс?

— Да… — Задумчиво протянул Шэф, а потом задал несколько неожиданный вопрос: — Ты жить-то, вообще-то хочешь? — Вопрос был, как бы это помягче выразиться… — несколько странным, но раз начальство спрашивает — необходимо отвечать:

— Да.

— А скажи, пожалуйста, ты теорию вероятностей знаешь?

— Сдавал, — буркнул Денис.

— Отлично! — обрадовался Шэф, — тогда ты, наверняка, знаешь, какая вероятность, что нам повезет пятый раз подряд, если чего…

— Ноль.

— Ну-у… ноль — не ноль… но около того…. А корень наших бед в чем?

Денис не раз перебирал в уме все обстоятельства прошедшей эпопеи, и ответ у него был готов заранее:

— Во мне. — У Дениса даже уши покраснели, когда он вспомнил, как пытался пройти по металлической балке, перекинутой над руслом подземной реки, и что из этого вышло…

— Я спросил не в ком, а в чем.

— Не знаю…

— А я знаю — в твоей подготовке к реальной работе. Вернее, в ее полном отсутствии. Как-то я с эти делом обмишурился — каждый судит по себе: вот я и… — Шэф досадливо махнул рукой. — Так вот… исходя из всего этого, я решил, что работать тебе рановато. Надо немного подучиться… пройти «Курс молодого бойца», так сказать… а на Маргеланде есть отличное местечко, где тебя быстренько подтянут… хоть будешь отличать дуло от приклада, лезвие от рукояти, а по бревну над пропастью скакать, как белка, да и у меня там дело имеется неотложное… в принципе ничего не изменилось — я так и так рассчитывал уйти с Антанара на Маргеланд примерно в это время… так что просто пойдем напрямую, и все.

Слова Шэфа про «Курс молодого бойца», разные там приклады и лезвия, Денису очень не понравились, а что ему категорически не понравилось — так это скачки над пропастью по бревну! Внутренний голос прозрачно намекнул, что его хотят отправить в армию, а там разные тяготы армейской жизни, которые требуется мужественно преодолевать, произвол командиров, отсутствие прав человека и прочая дедовщина…

— Шэф! — Возопил Денис. — Зачем!? После переброса я стал другим человеком! Пойдем работать на Антанар, не надо никаких курсов — каждый гасконец с детства академик!

В ответ, руководитель задумчиво уставился на Дениса:

— А может ты и прав… лады — небольшой тест, если ты не возражаешь? — Слова о «небольшом тесте» Дениса слегка насторожили, но «армия» пугала больше:

— Да хоть большой! — он постарался придать себе самый залихватский вид, типа: «Взвейтесь соколы орлами!»

— Пошли.

Уверенность Дениса в успешной сдаче теста была обратно пропорциональна номеру этажа, на котором они с Шэфом в данный конкретный момент времени находились. На первом этаже, когда они только садились в лифт, Денис был спокоен и уверен в себе, как Иван Драга в первом раунде боя с Рэмбой… или Рокой… впрочем, один хрен. Пока лифт стремительно взлетал к крыше пятидесятиэтажного отеля, уверенность с той же скоростью падала. А когда они подошли к высокому парапету, отделяющему солярий на крыше от бескрайнего неба, она приблизилась к нулю.

Шэф молча, не говоря ни слова, одним гибким движением взлетел на парапет, кстати, совсем не узкий — сантиметров двадцать, небрежно прошел по нему метров пять, и так же небрежно спрыгнул обратно. Денис даже не попытался повторить этот трюк — он развернулся, опустил плечи и побрел к лифту.

— Не переживай. С чего ты взял, что изменился? Ведь ТЫ — не это мясо, — Шэф ткнул в Дениса пальцем, — жир, кости, требуха и что еще там… ТЫ — это новое мясо плюс все надтелесные оболочки, душа и черт его знает, что еще… а они-то не изменились… так что — не переживай. Не умеешь — научим, не хочешь — заставим! — припомнил он бессмертную военную мудрость, на которой стояло, стоит, и будет стоять дело строительство генеральских дач, силами вверенного их попечению личного состава. Денис обреченно молчал, переживая очередное фиаско, а Шэф продолжил. — Ты просто пересел из подержанных «Жигулей» в новенький «Хаммер», но водила-то старый…

— Старею, — пробормотал Шэф себе под нос, когда машина уже тронулась, а потом громче, транспортному средству: — Смена маршрута: Морские Ворота Старого Порта! — А Денису пояснил:- Совсем из головы вылетело, — тебе же надо лингатомию сделать, перед уходом.

«Больно на лоботомию похоже» — угрюмо подумал Денис, а вслух поинтересовался:

— Чё за хрень?

— Гравировка на черепе.

… совсем охренел начальник!!!..

— Зачем!?

— Позволяет разговаривать во всех мирах с магией, — Шэф сделал паузу, чтобы Денис лучше осознал, о чем идет речь, и добавил: — Понимать и отвечать на любых языках! Как тебе!?

— Круто! — был вынужден согласиться Денис, которому слова о резьбе на черепе — его черепе, между прочим! понравились не сильно, если не сказать больше — совсем не понравились.

Он было хотел возразить, что для этого и «красной карточки» хватит, но вовремя сообразил, что вряд ли она будет работать вне Тетрарха.

— А почему в госпитале не сделали, пока я там неделю кантовался?

— Видишь ли в чем дело… операция эта не то чтобы незаконная… нет — прямых запретов нет, но, скажем так… властями не поощряется.

— Почему?

— У законопослушных граждан Цитадели или чип в башке, или «красная карточка», или они маги — им это ни к чему. Это нужно незаконным мигрантам, которые не знают языка, или тем, кто не хочет светить на Окраине «красной карточкой», или еще каким аферистам-авантюристам — короче темным личностям. Поэтому лингатомию легально в Цитадели не делают, да и специалистов таких нет. Лучше всего ее делают шаманы ветлуготов… а я одного как раз знаю.

… больно много знаешь…

Нора у него в Старом Порту.

Денис, слушавший Шэфа вполуха и напряженно пытавшийся понять — что же его смущает в гладком повествовании мудрого руководителя, наконец понял что его насторожило:

— А почему только мне!? У тебя, что — старая башка осталась, с гравировкой?!

Шэф ухмыльнулся:

— Маладэц Прошка! Тебя на голое постановление не возьмешь — но… видишь ли, мой подозрительный друг — в этом то все и дело!

… человеку который читал «Золотого теленка» можно многое простить… но гравировка на черепе…

— В чем? — не снял своих темных подозрений Денис.

— А в том, что делают гравировку на черепе, а хранится она, черт знает где, но не на мясе, и не на кости! И после переброса, восстанавливается! Если он удачный…

«Так… так… так… откуда он это знает?! Значит у него это не первый переброс! Не фига себе… сколько ж ему лет!?.. Кащей Бессмертный!.. Хотя… может и первый. Допустим: у него раньше была сделана лингатамия, а сейчас он проверил, что способности к языкам остались… А как проверил?.. Да очень просто — общался с цитадельцами без карточки… Вроде сходится… Блин, мало мне хвороб было — так теперь череп будут ковырять… — грустно размышлял Денис, и тут, под настроение, в голове всплыло: — Эх, жизнь моя жестянка — да ну ее в болото!..» — но мелодия, почему-то, была веселенькая.

Старый Порт, есть Старый Порт — броуновское движение огромной, разношерстной толпы; крики со всех сторон, сливающиеся в непрерывный гул; вонь от тысяч потных тел, смешанная с запахами дешевой еды не первой свежести; разнообразные предложения: от девочек, до золотых слитков, с хватанием немытыми руками за рукава — Денис не подозревал, что в блистательной Эстепоре — столице мира! — может быть такое место. Хорошо, что Шэф перед входом, приказал зажать «красную карточку» в кулак, а кулак спрятать в карман и там держать, не вынимая. Уже три раза чьи-то скользкие, холодные пальцы проникали в карман, где хранилась его единственная ценная вещь, но, наткнувшись на кулак, тут же исчезали. Идентифицировать владельцев холодных пальцев в густой толпе было невозможно, да, впрочем, и не нужно.