Битва за Клык

— Клянусь Алым Королем, — прошептал адъютант, забывшись от зрелища столь смертоносной энергии.

Темех улыбнулся:

— Думаешь, это световое представление повредит Псам? Не обманывайся. Это лишь отвлечет их, пока лорд Афаэль занят высадкой.

Он отвернулся от портала и мысленной командой затемнил перископы.

— Есть другие способы содрать с них шкуру, — промолвил он, выходя из каюты и направляясь к покоям, которые с таким трудом для него подготовили. Адъютант поспешил следом. — Пора обратиться к ним.

Фрейя Морекборн услышала удар раньше, чем увидела его последствия.

— Держать позиции! — рявкнула она своему отделению из шести кэрлов, стараясь, чтобы удивление не ощутилось в ее резком голосе.

Они действовали в верхних уровнях Вальгарда, помогая готовить оставшихся «Лендрейдеров» и «Рино» к битве. Работа по большей части заключалась в охране, пока проводились нескончаемые ритуалы Механикус по пробуждению духов машин. Бездействие, в то время как другие отряды были уже отправлены на боевые посты, сводило с ума.

А затем хлынул огонь. Их ангар использовался «Громовыми ястребами» и выходил прямо в атмосферу Фенриса. Мощные щиты прикрывали стартовую площадку и создавали на такой высоте пригодную для дыхания среду. Небо снаружи было темно-голубым, как всегда бывало во время недолгих сумерек на Фенрисе. А затем вдруг оно вспыхнуло ослепительным калейдоскопом красок, когда сверхнапряженная плазма врезалась в поверхность пустотных щитов. Небо сошло с ума.

Ангар, ранее наполненный клацаньем и скрежетом механических устройств и подъемных механизмов, внезапно заполнился пронзительно-высоким свистом и шипением противостоявших удару щитов. Высоко над головами кэрлов заревели предупреждающие клаксоны, отвлекая техножрецов, склонившихся над фимиамами и священными маслами.

— Что это? — спросил юный кэрл, светловолосый рекрут по имени Лир, инстинктивно подняв винтовку. Он был бесстрашным в обычном бою, но мощные потоки энергии, обрушившиеся с небес всего в паре сотен метров, явно выбили его из равновесия.

— Обыкновенная бомбардировка, — промолвила Фрейя, которая понятия не имела о том, что за вид секретной технологии был применен. — Отбой, солдат. Мы не сдвинемся с места, пока не получим приказа отступать.

— Совершенно верно, хускарл, — раздался вдруг металлический голос.

Фрейя резко обернулась и оказалась лицом к лицу с высоченным Гаръеком Арфангом, железным жрецом Двенадцатой. Она рефлекторно сглотнула и тут же обругала себя за эту слабость.

Как они это делают? Как создают эту ауру устрашения?

— Лорд, — промолвила она, поклонившись.

— Эти лучи не способны повредить нам, — продолжил он, вещая через вокс-решетку шлема.

Как и у всех жрецов его ранга, у Арфанга была серворука, торчавшая из-за спины странного готического доспеха. Вместо обычных тотемов и трофеев, навешанных на керамит брони, он носил на груди череп и шестеренку Адептус Механикус вместе с изображениями важнейших фенрисских рун. Темный доспех был в патине от долгой носки. Казалось даже, что он вообще не снимался. Фрейя точно никогда не видела ни одного из железных жрецов без брони, и потому было легко поверить слухам, что они отказались от смертных тел и навсегда слились с древней технологией внутри доспехов. Жрец держал тяжелый посох, увенчанный молотом из адамантия, выкованным в виде оскалившейся морды.

— Они делают это, чтобы мы не могли стрелять в ответ.

Жрец прошел мимо девушки и остановился, повернувшись к открытым посадочным площадкам, наблюдая, как ливень из кипящей плазмы омывает пустотные щиты.

— Наши щиты работают от термальных реакторов, расположенных в километрах под поверхностью горы, — возгласил жрец, наполовину говоря сам с собой. — Этот огонь не что иное, как простое сотрясение щитов, но из-за него мы сами не можем выпустить ни одной ракеты по их кораблям.

Он повернулся к Фрейе:

— Неудобно, правда?

Оттуда-то из недр его доспеха донесся низкий скрежещущий звук.

Он рычит? Или прочищает горло? Или смеется?

— Светло, лорд, — ответила она. — Значит, здесь мы в безопасности?

— Полностью, хускарл. На данный момент.

Железный жрец переводил взгляд с одного кэрла на другого, оценивая отряд Фрейи на соответствие чему-то. У него была непривычная, резкая манера говорить, и движения тоже были не совсем привычными для Небесного Воина.

Металлические головы. Еще более пустые, чем остальные.

— Я выбрал вас, — объявил Арфанг. — Мне понадобится эскорт для моих трэллов, а мои техножрецы полностью загружены.

— Как прикажете, лорд, — неуверенно произнесла Фрейя. Что угодно будет лучше, чем это сидение в ангарах, но жрец так и не сказал, чего же именно хочет.

Железный жрец кивнул сам себе, явно удовлетворенный ответом. Он поставил перед собой увенчанный молотом посох, и из тени ближайшего «Громового ястреба» поспешно вынырнули несколько сутулых фигур. Это были трэллы-сервиторы, наполовину люди, наполовину машины, автоматы, служившие в арсенале. У нескольких еще остались человеческие лица, на которых после лоботомии застыло пустое, безжизненное выражение. У других вместо лиц теперь были железные пластины, а вместо рук — буры, тиски, замки, трещотки и когти-молоты. У некоторых к тощим изначальным телам заклепками прикрепили искусственно выращенные мускулы, которые управлялись через пучки проводов и контрольных игл. Они являли собой пестрое собрание кошмаров, результат темного единства Бога-Машины и фенрисской эстетики свирепости.

— Нужно закончить приготовления. На это уйдет несколько дней. Когда я призову тебя, приходи без промедлений.

— Простите меня, лорд. Но куда?

Железный жрец обратил к ней облаченную в броню голову. Линзы шлема мерцали кроваво-красным светом, словно внутри тлели угли.

— Куда же еще, хускарл? Разве ты не слышала о совете военных провидцев? Итоги битвы не обдуманы соответствующим образом. Здесь кроется смертельная опасность.

Казалось, для него это был ответ на все вопросы. Жрец прошагал мимо девушки, клацая по полу посохом. Затем он остановился, словно размышляя над тем, что, возможно, выразился не совсем ясно.

Арфанг повернулся, и Фрейя вроде бы уловила нечто похожее на волнение в его ровном, неживом голосе.

— Это приказание ярла Грейлока, хускарл. Мы идем будить мертвых.

Клык был самой высокой вершиной Асахейма. Другие пики взмывали вокруг Мирового Хребта в морозном воздухе, едва не царапая его, пока он истончался на пути к космической пустоте. Горы громоздились одна на другую, посягая на пространство соседей, сражаясь, словно тянущиеся к свету сосны экка в долинах. Все на Фенрисе боролось за выживание, даже сама измученная, изломанная земля.

Ближайшие к Клыку пики тоже вошли в легенды Влка Фенрика, оставляя след в коллективном сознании с тех пор, как Всеотец привел их туда в полузабытых сумерках основания. На юге возвышался Асфрик, широкий и прямой, разрывавший облака. На востоке маячили братья грома, Фриемияки и Трор. На западе расположился суровый Кракгард, темный пик, на котором горели герои, а на севере были Броддъя и Аммагримгуль, стражи Врат Охотника, через которые кандидаты отправлялись на испытания превращения.

Дороги между пиками были ненадежны и известны лишь тем, кто проложил их, будучи кандидатом. Их рассекали отвесные расщелины и глубокие обрывы. Некоторые охотничьи тропы проходили по твердой породе, другие бежали по мостам изо льда, что грозили обрушиться при первом же шаге. Одни змеились в верном направлении, ведя охотника из расщелин в тени горных вершин вниз, в долины, где паслась добыча. Другие вели в никуда, во тьму, в пещеры, которые пронизывали недра древнего ландшафта, полные лишь обмороженных костей и отчаяния.

При всем великолепии и ужасе этой дикой земли здесь были и островки стабильности, места, где гигантские каменистые выступы создавали ровные плато, обрамленные острыми стенами гор. Именно в такие места Волки приходили общаться с дикой душой горной страны. В Лето Огня, когда по всей планете таял лед и война приходила к смертным племенам, в таких местах зажигались громадные костры и скальды рассказывали саги. Тогда воины Русса ненадолго забывали о жажде битвы и вспоминали тех, кто пал в Долгой Войне, а рунные жрецы проникали в пучины мистерий вюрда, пытаясь постичь путь ордена в незнакомой местности.