Страница 9 из 10
– Да я вроде уже не младенец, – ответил Костик, разглядывая своего странного собеседника.
– Эх вы, молодежь… – ухмыльнулся старикан. – Книжки небось так же читаете… Между строк-то небось ничего не видите…
– Неправда, – обиделся Костик. – Не на того напали. Меня пять лет в институте учили между строк читать. Правда, потом выяснилось, что вся эта премудрость на фиг никому не нужна.
– Как так – никому? А тебе?
– Мне? – Костик так много и часто раздумывал над этим вопросом, что даже помедлил с ответом. – Сложный вообще-то вопрос. Иногда мне кажется, что без этого я жить бы не смог. А иногда – что полным идиотизмом было тратить на это время… Пять лет – и все впустую. Шекспир, Гофман, Маркес – и что? На побегушках, бумажки развожу… А мог бы в поварское пойти – и получал, как люди…
– И кто тебе сейчас мешает? – поинтересовался старичок, внимательно слушавший Костика.
– Мешает – что?
– Получать, как люди? Уж точно небось не Маркес и не Гофман твои…
– Ну… не знаю, – сдался Костик. – Характер, наверное. Да даже и не в деньгах дело. Места я себе не найду, вот что. С таким характером, да еще с таким образованием…
– Да, дела… – как-то уж очень противно улыбнулся старикан. – Осталось завернуться в простыню и на кладбище ползти… Так?
– Не так! – разозлился Костик. Он и сам не понял, на кого злится: то ли на старикана, который с чего-то возомнил себя доктором Курпатовым, то ли на самого себя, что начал с незнакомцем беседовать «о сферах». – Так оно или не так – судить-то не вам. Вы меня в первый раз видите. А рассуждаете так, как будто подгузники мне меняли.
– Да я ж тебя не осуждаю, – покачал головой старикан, – я ж просто рассуждаю. Ты же, как его… гуманитарий. Разницу-то должен чувствовать…
– Да не тычьте вы мне моим образованием, – вспылил Костик. – Все я понимаю. И знаете что? Мне от этого не легче, тяжелее только. Если бы не понимал – в сто раз лучше было бы. Понимал бы, как все: нет денег – надо работать, депрессия у тебя – надо работать, само пройдет. А получил крутую должность – так вообще все шито-крыто. Никаких тебе там депрессий… разве из-за того, что дела пошли плохо… никакого тебе самобичевания… Знаете, дедуля, как бы я обрадовался, если бы все у меня было, как у моего соседа: повысят в должности – заработаю денег, заработаю денег – куплю тачку, куплю тачку – меньше времени на дорогу потрачу, а значит – еще больше заработаю… Продолжать надо? – Старикан задумчиво покачал головой. – Вот и я думаю, что нет. Чего тут продолжать, когда все и так понятно. Другой я человек, понимаете? Другой. И от этого мне сложнее, чем остальным…
– Угу, – кивнул старикан. – Только к чему ты Шекспира сюда приплел?
– Да ну вас, – махнул рукой Костик. – Мудрый вроде бы человек… Это же общеизвестный факт: меньше знаешь – крепче спишь. Замените «знаешь» на «читаешь», и будет очень даже похоже…
– Угу, – кивнул старикан. – Понял, не идиот. Сыграть хочешь?
– Во что? – вытаращился на старикана Костик.
– Во что, во что… В лото! В лотерею, конечно.
– Вообще-то я эти дела не люблю, – признался Костик. – Я по жизни невезучий. Играл пару раз. Все, что выиграл, тут же проиграл обратно. Больше не рискую.
– Ох, рассудительный… Твою бы рассудительность – да к нужному месту. Да не рискнешь ты ничем, не боись. Я даже денег с тебя брать не стану.
– Ну уж нет, мне халява за чужой счет тоже не нужна, – решительно отверг предложение Костик. – Хотя я, пожалуй, пойду. Завтра снова на работу клятую. Выспаться надо.
– Да ладно тебе – выспаться, – хихикнул старикан. – Небось была бы еще сотня – взял бы пивка, и гори оно, твое завтра, синим пламенем.
Костик даже покраснел. Старикан знает его всего несколько минут, а как в воду глядит. Про завтра сказал так, будто и впрямь Костик для него – вовсе никакая не тайна за семью печатями.
– Хорошо, будь по-вашему, – согласился Костик. – Что мне делать надо? Просто бумажку достать?
– Давай, догадливый, доставай. Что вытянешь – то и случится…
Костик, не раздумывая, вытащил синюю. В конце концов, любимый цвет – вдруг и впрямь повезет… Краткий миг надежды длился недолго. Пока Костик разворачивал бумажку, скрученную, словно нарочно для того, чтобы, как в школе, прицепить ее к резинке и выстрелить в неприятного одноклассника, надежда ускользнула, как рыбка в мутной воде.
Какой уж там повезет? Никогда не везло, и вдруг на тебе – счастье? Так не бывает. А если уж и бывает, то точно не у Костика.
Развернув бумажку, Костик не обнаружил ни выигрыша, ни проигрыша. Как будто этот жеваный билетик вообще не ставил своей целью дать кому-то возможность выиграть или проиграть. На синей измятой бумажке красовалось четверостишие:
Ты бесполезен или нет?
Зачем живешь? Куда идешь?
Мой друг, получишь ты ответ,
Когда однажды… пропадешь.
У Костика «в зобу дыханье сперло», правда, вовсе не от радости. Охваченный каким-то невнятным чувством, он поднял глаза, чтобы задать невнятный же вопрос старикану, который навязал ему эту уму непостижимую лотерею. Но в ярком свете фонаря мелькали только крошечные дождевые капли, знать не знающие и ведать не ведающие о старикане, так глупо подшутившем над Костиком…
Глава 4
Девушка для Костика
Утро началось как обычно – перебравший накануне Костик даже похмелья особого не заметил. На этот раз вместо пельменей от приготовил яичницу с остатками усохшей колбасы, в недельном прошлом – сервелата, а вместо чая – пакетик кофе «три в одном», потому что чай попросту закончился. Натянув свою любимую и единственную куртку, за которую Костиков друг Олежка прозвал его «человеком-пауком» (куртка была синей с красными квадратиками на рукавах и карманах), Костик выскочил в среду обитания местных бездомных кошек, то есть в подъезд.
Улица тоже казалась обычной: не слишком шумной, но и не очень тихой. По улице шли молчаливые люди, погруженные в свои мысли и не имеющие ничего общего с мыслями Костика. Он любовался солнечным – впервые за целую неделю – днем и вспоминал почему-то радугу в декабре девяносто девятого или двухтысячного года, которую вот так же, как это внезапное солнце, никто не хотел замечать. Костик шел тогда по улице чуть ли не вприпрыжку, как мальчишка, глупо скалился такой неожиданной зимней радуге и задавался вопросом, почему никто, кроме него, этой радуги не видит…
Но, увы, судьба (или случай?) распорядилась так, что радужное во всех отношениях настроение Костика было испорчено наглым вторжением соседа по лестничной клетке – Вити Горчакова, гордо восседавшего в своей новенькой «тойоте» не то «корове», не то «королле» (Костик совершенно не разбирался в машинах и, хотя Витя Горчаков не раз и не два упоминал название марки, оно все равно стерлось из Костиковой памяти). И ладно бы, что Витя Горчаков гордо восседал в своей машине, которую наконец-то купил после очередного продвижения по службе. И ладно бы, что Витя Горчаков всем соседям, не исключая Костика, успел изрядно поднадоесть рассказами о машине, своем повышении и советами, как нужно правильно вести себя, чтобы стать таким же «глаженым шнурком». Все это было ерундой и сущими мелочами по сравнению с тем, что сейчас Витя Горчаков ехал прямо на Костика и словно даже не замечал последнего.
– Витька! Горчаков! – крикнул Костик, заподозрив, что его сосед провел бессонную ночь за кипой счетов – или чем там он занимается в банке? – и теперь попросту уснул за рулем. – Ты чего – заснул?! Смотри, куда едешь!
Но Витька не откликался. Он ехал прямо на Костика, словно никакой Костик на дороге не стоял, а перед Витькой расстилалась пустая серая лента асфальта. Отступать было поздно – свои драгоценные секунды Костик истратил на то, чтобы разбудить спящего Витьку.
«Тойота» надвигалась на Костика, как грозовая туча. Перепуганный Костик качнулся вправо, потом влево, потом подумал почему-то о пачке пельменей, лежащих в морозилке, а уж потом, в состоянии совершеннейшего отчаяния, сам не зная зачем, подпрыгнул, да так высоко, как не прыгал на уроках физкультуры, в школьные времена, когда учитель называл его «лентяищем» за редкое для мальчишки нежелание заниматься спортом.