Инородное тело

– Ты мог бы обратиться ко мне, в конце концов! – добавила я, видя реакцию парня. – Если тебе понадобились деньги…

– Дело не в этом!

– Тогда в чем же? Скажи мне, и мы, может быть, сумеем решить твою проблему.

– Да нет никакой проблемы, тетя Агния! – раздраженно воскликнул Денис. – Почему вы не можете оставить меня в покое?!

– Потому, – холодно ответила я, – что об этом просила меня твоя мать перед смертью! Потому, что я знаю тебя всю твою жизнь и не могу безучастно наблюдать за тем, как ты калечишь свою судьбу!

Открыв сумочку, я вынула визитную карточку Павла Кобзева, психиатра, работавшего со мной в Отделе медицинских расследований, и протянула ее Денису:

– Возьми.

– Что это? – спросил он.

Я видела, что парень, с одной стороны, хочет, чтобы я ушла, а с другой – похоже, боится, что, если я это сделаю, он потеряет последнюю связь с покойной матерью.

– Позвони этому человеку, – ответила я. – Позвони и поговори с ним: если ктото и в состоянии тебе помочь, так это он.

– Но я…

Не слушая объяснений Дениса, я развернулась на каблуках и зашагала к машине: сегодня я уже насмотрелась и наслушалась всего в полной мере. В душе моей все кипело, но одновременно я ощущала непреодолимое чувство жалости к мальчику, который, несмотря на высокий рост и хорошо развитую мускулатуру взрослого мужчины, попрежнему оставался для меня ребенком. Я знала, что не должна оборачиваться, потому что в этом случае не смогла бы переломить ситуацию в свою пользу. Оставалось лишь надеяться, что страх полного обрыва отношений с нашей семьей заставит Дениса задуматься и сделать правильный выбор. Правда, я не была уверена в том, что это произойдет, ведь мы слишком далеко ушли от того времени, когда мое слово действительно чтото для него значило.

* * *

Огонь в камине весело трещал. Несмотря на разгар лета, после невыносимой жары внезапно наступили холода, и дожди принялись заливать Питер и его пригороды потоками воды. По этой причине Артему было так приятно вытянуть ноги перед камином, заботливо растопленным Раби, домоправителем Андрея Лицкявичуса, главы Отдела медицинских расследований и его доброго друга. Андрей расположился на диване, а его большой мраморный дог удобно устроил свою огромную морду на коленях у хозяина, время от времени поглядывая на Артема. При этом его сильно выраженные надбровные дуги забавно двигались вверхвниз.

– Отличный у тебя кофе, Андрей Эдуардович, – удовлетворенно проговорил майор, отпивая очередной глоток из тонкостенной фарфоровой чашки. На самом деле, у Лицкявичуса все было отличным – и кофе, и коньяк, и дом, и квартира на Лиговском проспекте. Тем не менее, несмотря на свою любовь к качественным дорогим вещам, Андрей был напрочь лишен снобизма, которым обычно отличаются люди, многого достигшие в жизни. Он не был привязан к вещам и легко расставался с ними. Порою Артему казалось, что его приятель существует в некой параллельной реальности, почемуто придя к такому выбору, что блага «этого света» мало что значат в системе ценностей. В этом Андрей, по мнению Карпухина, походил на средневекового монаха: он принимал все дарованное ему свыше с благодарностью, но готов был мгновенно отказаться от этого, если того потребуют Бог и Вера. А вот Андрей не верил в Бога. Даже больше: Артем, пожалуй, в жизни не встречал настолько воинственного атеиста, как его друг. Веру Андрею заменяла работа – как врачебная, в центре реконструкционной и пластической хирургии, так и в Отделе медицинских расследований.

– Я рад, что тебе нравится, – сказал Андрей в ответ на реплику гостя. – Но тебя чтото беспокоит?

– Да нет… Пожалуй, нет.

– Врешь, Артем Иванович, – покачал головой Лицкявичус. – Давайка выкладывай свою историю, а то я чтото совсем заскучал.

– Что, у отдела нет никаких интересных дел?

– Тишь да гладь.

– Ну, тогда у меня, возможно, есть чем тебя развлечь, – ухмыльнулся майор. – В городе завелся вампир.

– Что, прости?

– Ты не ослышался: в Питере орудует вампир! Может, даже не один.

– Эээ… Ты серьезно?

– Сам не знаю, но по всему выходит, что да!

Андрей немного помолчал.

– Ты же не попугать меня пришел, верно? – произнес он наконец. – Не предупредить, чтобы я после темноты на улицу нини?

– Да нет: хочу воспользоваться возможностями ОМР, если не возражаешь.

– Какими именно возможностями?

– В частности, Кадреску.

– Почему сам ему не позвонишь?

– Ты же его знаешь, – пожал плечами Артем. – Леонид не станет работать с органами без твоей личной просьбы – он терпеть не может таких, как я!

В этом высказывании определенно была доля правды.

– Хорошо, я с ним поговорю, – согласился Андрей. – Но зачем тебе Кадреску? Разве твои ребята не справляются? Егорыч…

– Понимаешь, – перебил Артем, – Егорыч, конечно, мужик хороший, да и спец неплохой, однако у него, как бы это сказать, глаз «замылен».

– Хочешь сказать, что он верит в теорию о вампирах?

– Вот именно! А Кадреску не поверит – ни за что.

– Это верно – пока сам Дракулу не увидит, лично, своими глазами…

– И пока не разложит его на своем столе и не вскроет собственными руками, – заключил майор.

– И много ли жертв? – поинтересовался Андрей спустя несколько минут.

– Несколько дней тому назад мы вскрыли могильник.

– Могильник?!

– Самый настоящий. Там захоронили шесть тел.

– Может, это маньяк какойто, почему вы решили, что это дело рук вампира?

– Ну, вопервых, среди убитых имеются как мужчины, так и женщины – а ты и сам знаешь, маньяки редко распыляются на разнополых жертв, предпочитая либо одних, либо других. Кроме того, способ убийства исключает обычного маньяка: все покойники потеряли, по меньшей мере, дватри литра крови – еще при жизни, отчего и скончались впоследствии.

– Серийный убийца и вампир– одновременно? – с сомнением покачал головой Андрей. – Убитых опознали?

– Только двоих. И то хорошо, ведь эти ребята – бомжи, люди, как говорится, потерянные для общества.

– Интересный выбор… для вампира, – задумчиво заметил Андрей. – Может, он считает себя своего рода… санитаром?

– Ой, и ты туда же?! – Артем разозлился, его голос поднялся на пару тонов.

– Уймись, майор! – поморщился Андрей: несмотря на проведенную ему операцию – с вполне благополучным исходом, – он все еще оставался весьма чувствительным к громким звукам и не переносил высоких частот. – Я же не говорю, что верю в вампиров, я лишь пытаюсь понять, почему – бомжи?

– Думаешь, я не пытаюсь? На самом деле все довольно просто: бомжи – самая легкая добыча из всех возможных, не считая детей. Но детей станут искать, полиция собьется с ног, СМИ примутся кричать об этом не переставая. Другое дело – люди, которых никто не будет искать!

– Дасс… И все же ты чегото недоговариваешь, Артем Иванович: ни за что не поверю, что Леонид нужен тебе только для того, чтобы «размылить» глаз Егорыча!

Карпухин заерзал в кресле, чем лишь подтвердил догадку Андрея.

– Ну ладно, ты непременно желаешь моего позора?

– Позора?

– Напортачил я, признаю, – доволен?

– Доволен, но все еще не понимаю.

– Очистили мы могильник, установили личности двух жертв, Егорыч написал заключение – и мы благополучно кремировали всех, так как даже найденный нами родственники отказались взять на себя заботу о погребении.

– И что?

– А то, что несколько дней тому назад обнаружилась еще одна жертва вурдалака – молодой парнишка. И он, в отличие от предыдущих, вовсе не являлся лицом без определенного места жительства!

– И кем же он являлся?

– Вроде бы мальчик из хорошей семьи.

– Да, с такими как раз больше всего проблем.

– У родителей с ним были не самые близкие отношения.

– Подростки!

– Точно. Парень шлялся гдето по ночам, с кем общался – неизвестно.

– Наркотики?

– Судя по отчету патолога – обычный «клубный» набор, но парнишка не был отъявленным наркоманом. И, боюсь, вот тутто у нас и начнутся настоящиенеприятности!