Колыбель для мага

Аннеке не стала бы держать магический меч, да и ритуальные кинжалы вот так, открыто, на стене гостиной, а заперла бы их в сундук в потайной комнате, да еще посадила бы магических стражей. То ли хозяин так уверен в своей силе, то ли вообще не пускал в дом посторонних.

Аннеке вновь начала опасаться ловушки: зачем бы владельцу такого магического меча понадобился вдруг совет молодой неопытной деревенской знахарки? Но отступать было поздно, да и не хотелось: одолело любопытство.

Пока Аннеке оглядывалась вокруг, в широко распахнувшуюся дверь совершенно самостоятельно вкатился сервировочный столик на колесах, на пороге зацепился за край ковра, блюда посыпались на пол. Но столик, как живой, извернулся, выгнув ножки, подхватил все блюда, кроме маленькой салатницы, и, бодрый и гордый собой, подкатился вплотную к Аннеке, похожий не собаку, ждущую, что ее похвалят. Столик выглядел при этом преуморительно. Девушка с трудом удержалась от смеха, боясь обидеть хозяина дома - мага, решившего сразу поразить гостью своим мастерством. Но, право, какие советы нужны владельцу живого столика? Он сам советчик хоть куда!

Следом за столиком в дверь вошел человек в темно-красной, шитой золотом мантии. Он наклонился, поднял салатницу и сокрушенно покачал головой:

-- Все время он здесь спотыкается!

Аннеке ответила весело:

-- Все равно получилось здорово, Файдиас, я так не умею!

Словно порыв ветра сдул девушку с кресла, она очутилась в объятиях Файдиаса. Он закружил ее так, что вокруг все слилось в цветной вихрь, и бережно поставил на пол, поддерживая под руку. Он стал очень высоким, голова Аннеке доставала ему лишь до плеча. В остальном друг юности мало изменился: те же густые черные брови и широкий полногубый рот. Волосы Файдиас отрастил аж до плеч, бороду брил, но она росла слишком быстро, и после утреннего бритья уже наросла заметная щетина, но это хорошо подходило к его чуть диковатому облику. Смеющиеся, такие черные, что не видно зрачков, глаза смотрели на знахарку по-прежнему ласково.

-- Прошло столько лет, а ты как была девчонкой, так и осталась!

-- Для меня столько лет не прошло, Файдиас. У меня... скажем, были неприятности.

-- Ну, семь лет, прошедшие мимо без следа, нельзя назвать неприятностью!

-- Это как посмотреть... По обстоятельствам.

-- Я искал тебя, узнавал... Деревенские несли такую чушь. Значит доля правды тут была? А это ты та самая злая колдунья, что спалила дотла Ахт?

-- Это не я... я не виновата... А все знают, что я сожгла Ахт?

-- Не думаю. Разве что мой учитель. Но он очень стар, и ему мало дела до всяческих склок между колдунами. К тому же, как холодное время, так кругом все горит от печей и очагов. Такова, во всяком случае, официальная версия.

Он успокаивающе погладил девушку по плечу. У Аннеке немного полегчало на душе, и сердце, заколотившееся изо всех сил о ребра и подскочившее к горлу от слов Файдиаса, притихло.

-- Ты все теперь знаешь! Стал великим магом, как хотел? Ты главный королевский маг?

-- Да! - гордо ответил Файдиас и смутился, - Ну, не совсем так. Главный придворный маг - мой учитель Эномиель. Но он совсем одряхлел, и я вместе с другим учеником помогаю ему. Но если смотреть на жизнь реально... да!

Файдиас гордо обвел рукой вокруг себя.

-- Видишь, чего я достиг! Могли ли мы подумать, что деревенский парень сможет такого добиться? И, я думаю, что твое благословение - помнишь? - тоже мне помогло. Так что можешь на меня рассчитывать.

Аннеке привстала на цыпочки и чмокнула Файдиаса в щеку.

-- Ты молодец. Я всегда верила в тебя.

Он смутился, покраснел и деланно непринужденно улыбнулся.

-- Весь двор гудит. Все говорят о твоей аудиенции и о милости к тебе королевы. Так я и узнал о твоем появлении. Как видишь, ничего сверхъестественного. А знаешь, почему-то за тобой очень трудно следить с помощью магического шара, все туманится, и шар затмевает какое-то сверкание у тебя на груди. Заполучила какой-то мощный талисман?

Аннеке совсем не хотелось обсуждать свои талисманы. Поэтому она заговорила о королеве.

-- А что, королева действительно оказала мне большую милость?

-- Что ты, огромную! Некоторые по полгода ждут приема, а придворной должности - вообще... Все теряются в догадках и строят предположения. Надо сказать, разнообразные предположения... Из них самое благопристойное - что ты дочь графа Кэрила и кормилицы его дочери, следовательно - сестра королевы Кэри. А неблагопристойные предположения... Сама понимаешь, они касаются жизни королевы в девичестве. Боюсь, как бы королева не раскаялась... в своей благосклонности к никому не известной знахарке.

Аннеке порывисто схватила мага за руку.

-- Будь так добр, Файдиас, окажи мне услугу!

-- Все, что угодно, дорогая! Смотря какую услугу?

-- Погаси эти слухи! Придумай что-нибудь приличное и убедительное и подтверди перед всеми как надежный свидетель! Но не говори, что я сестра королевы, а то она еще разгневается чего доброго. Пожалуйста, Файдиас! Мне так нужна эта должность!

Файдиас засмеялся и погрозил девушке пальцем.

-- Хитрюга! Уверен, что ты все можешь организовать сама, так же, как и свою столь успешную аудиенцию! Ладно, ладно, не хмурься, сделаю, придумаю что-нибудь, я же пообещал, не волнуйся. Все будет славно.

Он усадил Аннеке в кресло, сам уселся в соседнее, щелкнул пальцами, и сервировочный столик с угощением подкатился поближе, смешно содрогаясь от усердия.

Маг принялся угощать девушку изысканными яствами, сладостями, а особенно редкими винами, попутно пытаясь выведать, где она провела эти годы, и что делала, чему научилась, и что там на самом деле произошло в Ахте. Но пускаться в откровения Аннеке совсем не хотелось, поэтому она изобразила крайнюю увлеченность лакомствами и отвечала по возможности неопределенно, особенно избегая упоминаний о своих магических предметах, магических помощниках и о том, в чем ее впоследствии можно было бы обвинить.

Файдиас же ласково улыбался и уговаривал попробовать еще и этого, золотого вина из Сидмасии, где знают толк в наслаждении, и внимательно следил за гостьей, стараясь не пропустить первые признаки опьянения. Но при этом, как ни странно, Аннеке не чувствовала враждебности мага, и ей ничто не говорило об опасности. Файдиас излучал симпатию, доброжелательность и чувство покровительства. А информацию о ней собирал скорее по привычке, в силу многолетней выучки. Конечно, если ему придется выбирать между Аннеке и своей выгодой, никто не знает, что он предпочтет... Аннеке мысленно попросила Великую Мать Тахэт: пусть ее желания и желания Файдиаса никогда не столкнутся! Слишком болезненно станет для нее превращение друга юности и первого поклонника в безжалостного врага.

В результате стараний говорить правду и в то же время не признаться ни в чем могущим стать опасным ее рассказ получился таким: молодая девушка попросила, чтобы Аннеке соединила ее с возлюбленным, но молодой колдун, живший неподалеку, возражал и потому вызвал Аннеке на магический поединок, в результате которого оба попали в другой, неуютный и враждебный мир.

Забыв вражду и объединив усилия, они смогли вернуться назад, но здесь прошло много лет. Аннеке осталась без дома, его сожгли напуганные односельчане, в деревне поселилась другая знахарка, и она решила уехать в Ахт. Но там волшебников и так слишком много, недовольство коллег заставило двигаться дальше, так она и оказалась в столице, надеясь на благосклонность своей бывшей сеньоры.

-- И вот я здесь! -закончила Аннеке и потянулась к бокалу с соком, стараясь через опущенные ресницы определить выражение лица Файдиаса.

Он улыбался.

-- Вот я и говорю, хитрюга!

Маг неопределенно пошевелил пальцами, и кочерга с угодливым выражением на узорчатой ручке бросилась переворачивать дрова в камине. Огонь вспыхнул ярче, и Файдиас, глядя на языки пламени, сказал:

-- Давай постараемся довериться друг другу. Я понимаю, ты считаешь это преждевременным: мало ли какие отношения были между нами в юности. Но я всегда вспоминал о тебе с любовью и благодарностью. Если бы ни ты, меня бы здесь сейчас не было.