Страница 4 из 9
– Мам, да ты что? – В последний раз Сергей видел мать в таком раздрае на похоронах Антона, и сейчас у него самого пробежал вдоль спины холодок от дрожащих губ и плещущегося в глазах матери страха. – Успокойся! Да не поеду я туда, не поеду! Я и сам не особо рвусь в эту холодрыгу тащиться, там сейчас, несмотря на август, всего восемнадцать градусов тепла и дождь. Но Изя настаивал, вот я и согласился. К тому же в Мурманск собирается прилететь профессор из СанктПетербурга, Петр Никодимович Шустов, который будет главным рецензентом моей диссертации, и Изя считает, что мне необходимо лично с ним познакомиться и постараться произвести как можно более благоприятное впечатление. Но раз ты так странно реагируешь – я не поеду.
– Вот уж глупости какие! – Газета, которой все это время отгораживался от семьи отец, зашуршала, складываясь, а Игорь Андреевич продолжил: – Сергей, если ты все время будешь идти на поводу у женских капризов, ты ничего в жизни не добьешься! Подумай сам – вряд ли у тебя появится еще один шанс встретиться с профессором до защиты, – где Владивосток, а где Москва. А личные контакты всегда и во всем играют не последнюю роль, так что готовь доклад и постарайся выступить достойно.
– Но как же… – жалобно посмотрела на мужа мать.
– А ты, Наталья, – Игорь Андреевич, сердито нахмурился, – меня неприятно удивила. Ты что, переутомилась на работе? Так возьми отпуск, слетай в Анталию или на Кипр. А хочешь – в Эмираты. Отдохни, развейся и прекрати говорить глупости! Наш сын и так не особо радует нас своими успехами, а ты еще и палки в колеса вставляешь!
– Ничего никуда я не вставляю! – вспыхнула Наталья Сергеевна, поднимаясь с дивана. – Я просто не хочу, чтобы с нашим сыном случилась беда!
– Которая грозит на побережье Белого моря всем, кто носит фамилию Тарский! – саркастически усмехнулся отец. – Ты самато себя слышишь? Словно суеверная бабка из глухой деревни! Бред какойто, честное слово!
Мать задохнулась от возмущения, попыталась чтото сказать, но, увидев одинаково насмешливые лица мужа и сына, махнула рукой и вышла из гостиной.
А Сергей через неделю вылетел в Мурманск.
Глава 3
Настроившись на унылое времяпрепровождение в обществе дряхлого старца, да еще и под осенним дождиком, Сергей затолкал в чемодан плотные джинсы, несколько тонких джемперов, само собой, зонтик, а для поднятия настроения на дне уютно устроилась плоская фляга с вискариком.
Надо же чемто снимать напряжение после научной нудятины, а найти в гостиничном баре любимый сорт виски Сергей не рассчитывал. Потому что сорт был довольно редким.
Что? Снимать напряжение лучше более приятным способом, в женском обществе?
Нет уж, спасибо. Ночные жужелицы (какие они, на фиг, бабочки, они постельные труженицыжужелицы) Тарского никогда не привлекали, услугами проституток он брезговал. Зачем ему подержанные размалеванные тетки, ассоциации с цветочком при встрече с которыми могут возникнуть только в виде словосочетания «Букет венерических заболеваний»? Он спокойно может уложить в постель почти любую девушку, ухоженную и чистенькую.
Встретить такую среди участников конференции Сергей не рассчитывал, а вот к организаторам саммита можно присмотреться повнимательнее. Обязательно должны быть стройные девушки, одетые в строгие деловые костюмчики, с бейджиками на груди, облегчающими общение.
И если повезет, то его фляжечка с янтарнокоричневой жидкостью будет еще более кстати. Белые ночи, романтика, траливали, тилитили, все не раз уж проходили.
Главное, чтобы профессор оказался не слишком навязчивым, и не пришлось бы таскать за собой старца везде и всюду. Гололеда пока в Мурманске нет, а значит, сыплющийся из деда песок бесполезен. И даже вреден в больших количествах, юные красотки с бейджиками этого не любят.
Но сюрпризы начались с момента посадки самолета.
Когда самолет вынырнул из плотного облачного слоя, и в иллюминаторы шаловливо заглянуло солнце. А потом стюардесса объявила температуру воздуха за бортом.
Плюс двадцать пять!
Сергей озадаченно почесал затылок, надеясь чесом сменить надетые на нем плотные джинсы и тонкий пуловер с длинными рукавами на легкие брюки и рубашкуполо.
Не получилось. Зато толстый одышливый сосед, весь полет вытекавший из своего кресла на имевших сомнительное удовольствие сидеть рядом, посмотрел на яростно скребущего голову красавчика с опаской. Чегойто он чешется? Блохастый, что ли?
Заметив реакцию доставшего его толстяка, Сергей мстительно осклабился и очень точно сымитировал собачий чес уха. Потом сделал вид, что поймал когото на воротнике, и шустро сунул пойманное в рот, громко щелкнув зубами.
Пузан икнул, побледнел и принялся трясущимися руками теребить застежку ремня безопасности.
А вот не надо было этого делать. Ремень, и так сипевший от дикого натяжения – ну не рассчитан он на такие габариты! – возмущенно хлопнул и натянулся еще сильнее, окончательно заклинив застежку.
А Сергей, ласково прищурившись, «выловил» в недрах своей густой гривы очередную «живность» и молниеносно ткнул рукой в жирный бок соседа.
Тот взвизгнул и забился в ловушке самолетного кресла, причем так сильно, что кресло жалобно скрипнуло.
Сидевший с краю высокий худой мужчина, казавшийся очень умным изза увеличенного лысиной лба, укоризненно покачал головой, глядя на Сергея. Но в глазах его плясали веселые смешинки – жиртрест притомил и его за время полета.
А толстяк, судорожно хлопая пухлыми ладонями по тому месту, куда этот псих запустил блоху, продолжал тем временем выламывать кресло. И в перспективе вполне мог рвануть на выход в виде гигантской черепахимутанта, с привязанным к нему креслом вместо панциря.
Но на шум уже подоспела стюардесса. Сергей к этому моменту смирно сидел на своем месте, с «искренним» сочувствием глядя на страдания незадачливого соседа. Вот ведь бедняга, а? Наверное, очень летать боится, и после удачной посадки нервишки отпустило.
Тарский так сопереживал несчастному, что попытался помочь стюардессе справиться с заклинившим замком, но, стоило ему протянуть руки к пузану, как тот взвыл еще громче и пнул заразного красавчика ногой.
Вернее, намеревался пнуть. И пнул бы, лети они бизнесклассом. Где, кстати, его душные потные телеса не доставляли бы соседям такого дискомфорта.
Но пузан меньше всего беспокоился об удобствах окружающих, он имеет право летать там, где ему хочется, и тратить деньги на билет в бизнескласс изза собственных раскормленных габаритов ему и в голову не приходило.
За что и поплатился, впервые в жизни.
Ведь даже пнуть ногой этого наглого типа не получается, поскольку жирные тумбы, заменявшие дядьке конечности, были плотно втиснуты в узенькое межкресловое пространство, и от попытки пнуть заразного негодяя досталось сидевшей впереди холеной дамочке, буквально вылетевшей из кресла от мощного удара тумбой.
И понеслось! Визг, вопли, ругань, скрип кресла, возмущенные крики застрявших в образовавшей в проходе пробке пассажиров – забавно, в общем.
А главное – ничего не делал такого, всего лишь почесался.
Этот инцидент, освещенный ярким солнцем и приправленный хорошим таким погодным плюсом, настроил Сергея на совершенно не рабочий лад. От покорного согласия с бездарным и скучным исчезновением ближайших трех дней в бездне научного безвременья не осталось и следа.
Вот еще! Терять драгоценное время лета! Тем более когда вместо сырости и прохлады Север встречает тебя ласковым солнцем и чисто умытой голубизной неба.
Ладно, на саму конференцию он, конечно, пойдет, но тратить вечера на развлечение дряхлого старца Сергей больше не собирался. Когда еще в его жизни будет так много света – почти весь день! Это ж как романтично, сколько возможностей для пикапа!
Ничего, господин Шустов, ничего! Я чтонибудь придумаю, чтобы отвязаться от вас вежливо и культурненько.
Но приятные сюрпризы этой командировки еще, как оказалось, не закончились. Они только начинались.