Американец

— Да, досадные ляпы случаются. Тут уж ничего не поделаешь. Все мы люди… Но пойми, это слишком серьезное дело, чтобы передоверять его подчиненным. Даже высокого ранга! Поэтому я пришел к тебе сам. По двум причинам: первое — лично у тебя никаких проблем не будет, и второе — тебе в любом случае придется вступить в контакт с неким, прости за тавтологию, «контактом». Одним из тех, с кем ты будешь встречаться в Бонне. С моей стороны к тебе будет только одна маленькая просьба. Чисто по-дружески. Решив проблемы по своему вопросу, поговори с ним по моему маленькому делу. Только и всего. Минут десять-пятнадцать, не больше. Никаких записей, никакой аппаратуры. Все, что он скажет, легко запомнить. Просто.

Палмер покачал головой. За окнами заметно посветлело, хотя лицо Г.Б. по-прежнему оставалось в тени. Создавалось несколько странное впечатление, будто его вызвали на допрос. Зачем? Для чего?.. Он резко встал, отошел к окну, сел на подоконник — теперь свет был за его спиной, а Баннистер полностью на виду.

— Тебя послушаешь, Гарри, и все кажется на редкость простым и понятным, но… но мой опыт почему-то подсказывает мне совсем иное. Липучку для мух. Ловушку, куда сделаешь шаг — и влип. Причем раз и на-всег-да!

— Ошибаешься, — Баннистер почесал переносицу, чуть прищурил глаза. — Вуди, ты же знаешь, с людьми твоего уровня я бы никогда такого себе не позволил. Более того, ты получишь всю информацию и будешь сам решать, что надо делать.

— Всю? На самом деле всю? Только не говори, что через столько лет меня вдруг так зауважали, что готовы впустить в святая святых.

— Это мое личное решение, Вуди. Равно как и допуск к совершенно секретным документам. Не парься. Во всяком случае, здесь, — он постукал себя пальцем по левой груди, — здесь у меня нет ни малейших сомнений, что ты наш человек.

Наш человек? С чего бы это?

— Наш чей, Гарри?

— Тот, с кем тебе предстоит иметь дело в Бонне, один из высших государственных деятелей. В экономике. Настолько высокий, что даже Вилли Брандт, когда пришел к власти, не решился тронуть его и пальцем. Хотя он из другой команды. С виду серенький, скучный, вроде бы даже доброжелательный, но мастер своего дела и… Наверное, поэтому работает со всеми правительствами Западной Германии. Они меняются, а он остается. Неприкасаемый! Нам он ничего интересного не дает — сухие цифры, эконометрику, прогнозы и практически ничего связанного ни с разведданными, ни даже армейскими делами. Голая экономика.

— Ну а почему вы не прижмете его обычным способом? Насколько мне известно, у вас там достаточно серьезных ребят.

Баннистер с кряхтеньем вынул свое грузное тело из кресла, неторопливо зашагал по комнате. Значит, положение допрашиваемого начало сказываться на нем тоже, не без удовольствия отметил Палмер и бросил взгляд на часы. Так, водитель будет здесь меньше чем через полчаса. Надо успеть уложиться…

— Серьезных ребят? — медленно, как бы неохотно протянул Г.Б. — В том-то и дело, что их фактически уже нет. Шестерки пока еще целы, а все основные игроки засветились из-за статьи, напечатанной в «Шпигеле». Материал туда, не сомневаюсь, слила какая-то сволочь из Восточной Германии.

— И у вас не нашлось никого лучше, чем посторонний человек, чтобы решить эту проблему?

— Что-то вроде того.

— Гарри, я не мальчик на побегушках…

Баннистер слегка прищурился.

— Да, черт побери, так оно и есть. В этом-то все дело. Ты не мальчик, Вуди, ты для нас божий дар! Те, на другой стороне, будут внимательно, очень внимательно ждать, когда один из моих мальчиков придет к Ширмеру. Причем они даже совсем не уверены, что это мой человек. Скорее, они будут отслеживать, на кого из высших официальных лиц в Бонне попытаются выйти. Поэтому мне до смерти нужен кто-то из другой оперы, кто-то абсолютно чистый, не имеющий к нам никакого отношения, кто-то, у кого здесь есть свои собственные профессиональные интересы. Нам нужен ты, Вуди. Очень нужен, поверь!

— Чепуха. — Палмер встал, прошел в небольшую спальню, где на кровати лежали его открытые дорожные сумки. — Вы придумали это задание в общем-то несуществующего Фонда экономических исследований только для того, чтобы заставить меня поехать в Европу. Разобраться с вашим «голубком».

Г.Б. торопливо последовал за ним.

— Вуди, это задание предлагали тебе несколько месяцев назад. А хренотень со «Шпигелем» образовалась только в прошлую среду.

Палмер начал собирать свои костюмы и складывать их в пустую сумку.

— Это может означать только одно: ваши люди наконец-то догадались сделать правильный ход, то есть попытаться подставить меня задолго до того, как появится реальная необходимость.

— Нет, Вуди, все совсем не так!

Палмер резко повернулся.

— Интересно, что такого может быть у Ширмера, чтобы заставить вас тратить так много денег и драгоценного времени на мою скромную персону? Пытаясь вынудить меня выполнить некое государственное поручение, которое я пока толком не очень-то понимаю. Что?

Г.Б. присел на краешек кровати.

— Экономика.

— Какая экономика?

— Та самая. — Он тяжело вздохнул. — Чем уютнее Вилли Брандту с Восточным блоком, тем неудобнее ему наше военное присутствие на землях Западной Германии. Но выгнать нас он тоже не может, иначе чем еще ему торговаться с восточными друзьями? Надеюсь, тебе это понятно не хуже чем мне.

Палмер согласно кивнул.

— Понятно, понятно. Но, думаю, все это не так уж сложно, как кажется, Гарри. Кстати, может, хватит играть в игрушки. Расскажи мне кое-что, чего я до сих пор почему-то не знаю.

Баннистер снова нахмурился.

— Господи, Вуди, ну почему ты такой упертый? Назло мне?

— Возможно.

— Слушай, у нас возникли серьезные трудности, и я пришел к тебе как к старому другу. Не для издевок, не для того, чтобы ты меня подкалывал, а за помощью.

— Ну, во-первых, мы никогда не были друзьями. Тем более старыми. Г.Б., у тебя вообще никогда не было друзей. Никаких, ни новых, ни старых. Кому как не тебе об этом знать. Во-вторых, задница, в которой ты в конечном итоге оказался, твое собственное произведение. В-третьих, мне очень хотелось бы, чтобы все-таки ты понял: найдите себе другого мальчика на побегушках!

Баннистер молча смотрел, как Палмер закрывает сумки. Затем, слегка прокашлявшись, чтобы хоть как-то заполнить неудобную пауза, сказал:

— Тут имеет место некая формула. Где-то в высших эшелонах власти режима Брандта есть планы или, скажем так, политическое намерение, которое нам необходимо знать. Надо, очень надо! В частности, каким образом будут устанавливаться добрые отношения между Западной и Восточной Германией. Это что, желания, подходы, прощупывание, анализ ситуации или что? Реальные шаги к объединению Германии? Именно это нам и надо знать. Ширмер знает, но не поделится этим ни с кем кроме того, кто скажет ему три слова. Всего три слова. Я хочу, чтобы ты сказал их ему. Услышь его ответ и передай его мне. Только и всего. Просто.

— Даже проще, чем тебе кажется. — Палмер взял оба чемодана и отнес их к выходу. — Кстати, почему бы Госдепу напрямую не спросить об этом самого Вилли Брандта? Он ведь наш лучший друг и все разъяснит. От и до… Должен сказать, куда ему деваться!

Г.Б. снова покачал головой.

— Боюсь, ты слишком долго не был в упряжке, Вуди. С чего бы это одному правительству раскрывать свои секреты другому? Даже союзнику. Даже самому близкому. Не говоря уж о прессе. И, обрати внимание, нам нужна только достоверная информация и никакой политической болтовни. Мы должны знать конкретные планы Брандта. Тебе известны наши военные обязательства в Германии? Стратегические резервы ВВС? Сопровождение? Ракетные базы? Ты хоть представляешь себе, насколько беспомощными мы можем оказаться без наших немецких друзей?

Палмер бросил взгляд на часы. Джимми прибудет в восемь сорок пять и поднимется сюда забрать дорожные сумки. Значит, еще целых пятнадцать минут выслушивать пустую трепотню? Нет, хватит, надо как-то ускорить события.