Страница 37 из 48
На следующий день путешественники пересекли гряду невысоких гор, и здесь на них напали бандиты. Однако это, казалось, была всего лишь разведка боем, и единственной жертвой оказался Хакст, раненный в пятку. Но два часа спустя произошло более серьезное событие. Когда они проходили под склоном горы, оттуда сорвался большой камень и прокатился через весь караван, убив одно животное, а также канатоходца Андла и скептика Роурмеунда. Ночью умер и Хакст, несомненно отравленный ранившим его оружием.
С мрачными лицами паломники двинулись в путь и почти сразу их атаковали бандиты. К счастью, путешественники были настороже, и в результате бандиты бежали, оставив дюжину убитых, в то время как караван потерял только Крэя и Магастена.
Теперь среди паломников начало раздаваться недовольное ворчание, и взгляды поворачивались на восток, к Эрзе Дамату. Гарстанг попытался поднять упавший дух отряда.
— Мы — гилфигиты! Гилфиг сказал! На берегах Певчего моря мы отыщем священное место! Гилфиг всеведущ и всемилостив. Те, кто пал в служении ему, немедленно переносятся в райский Гамомер! Паломники! На запад!
Приободрившись, караван снова отправился в путь, и день прошел без особых происшествий. В течение ночи, однако, три вьючных животных высвободились из своих пут и удрали из лагеря, и Гарстангу пришлось сократить паек для всех.
На седьмой день пути Тимфокс съел пригоршню ядовитых ягод и умер в судорогах, после чего его брат Витц, оратор, впал в безумие и стал бегать вдоль вереницы животных, поминая всуе имя Гилфига и вспарывая ножом бурдюки с водой, пока Кугель наконец не убил его.
Два дня спустя изможденные путники набрели на источник. Несмотря на предупреждение Гарстанга, Сайанэйв и Арло бросились на землю и начали пить воду огромными глотками. Почти тут же они схватились за животы, давясь и задыхаясь, их губы приобрели цвет песка, и вскоре они умерли.
Неделю спустя пятнадцать человек и четверо животных преодолели подъем и взглянули вдаль на спокойные воды Певчего моря. Кугель выжил, и вместе с ним Гарстанг, Касмайр и Сабакуль. Перед ними лежало болото, питаемое небольшим ручьем. Кугель проверил воду амулетом, которым его снабдил Юкуону, и объявил ее безвредной. Все напились до отвала, поели тростника, превращенного в питательную, хоть и безвкусную субстанцию тем же амулетом, и уснули.
Кугеля разбудило предчувствие опасности. Вскочив, он увидел, что тростники зловеще шевелятся. Он разбудил своих приятелей, и все приготовились к бою, однако то, что шевелилось в тростниках, исчезло.
Полдень уже давно прошел. Паломники спустились к унылому берегу, чтобы оценить ситуацию. Они посмотрели на север и на юг, но не увидели никаких признаков святилища. Разгорелись страсти. Началась ссора, успокоить которую Гарстанг смог только посредством искуснейших убеждений.
Потом Бальк, который бродил вдоль берега, вернулся в необычайном оживлении.
— Деревня!
Все пустились туда с надеждой и охотой, но деревня, когда путники подошли к ней, оказалась очень бедной — кучка тростниковых хижин, населенных людьмиящерицами. Они вызывающе скалили зубы и били по земле жилистыми голубыми хвостами. Паломники возвратились на старое место и уселись на дюнах, глядя на невысокие волны Певчего моря.
Гарстанг, ослабевший и согнувшийся от перенесенных лишений, заговорил первым, пытаясь вдохнуть оживление и бодрость в свой голос.
— Мы дошли до места назначения, восторжествовали над ужасной Серебряной пустыней! Теперь нам нужно только определить местонахождение святилища и совершить обряды. Потом мы сможем вернуться в Эрзе Дамат, к будущему, где уготовано блаженство!
— Все это очень хорошо, — пробурчал Бальк, — но где искать святилище? И справа, и слева от нас — все тот же унылый берег!
— Мы должны вверить себя руководству Гилфига, — заявил Сабакуль.
Он нацарапал стрелку на куске дерева, дотронулся до нее священной лентой и воззвал:
— Гилфиг, о Гилфиг! Укажи нам путь к святилищу! Сим я бросаю вверх указатель с отметкой!
И он подбросил щепку высоко в воздух. Когда она упала, стрелка показала на юг.
— Мы должны идти на юг! — воскликнул Гарстанг. — На юг, к святилищу!
Но Бальк и несколько других отказались подчиняться.
— Неужели ты не видишь, что мы устали до смерти? По моему мнению, Гилфигу следовало бы направить наши стопы к святилищу, а не бросать нас в жертву неуверенности!
— Гилфиг и так направил нас! — ответил Сабакуль. — Разве ты не видел, куда показала стрелка?
Бальк рассмеялся каркающим сардоническим смехом.
— Любая щепка, подкинутая в воздух, должна упасть на землю, и она может с тем же успехом указать на юг, что и на север.
Сабакуль отшатнулся в ужасе.
— Ты богохульствуешь!
— Вовсе нет. Я не уверен, что Гилфиг услышал твои призывы, или, может быть, ты дал ему недостаточно времени для ответа. Подбрось щепку сто раз. Если она в каждом случае укажет на юг, я готов пойти туда.
— Хорошо, — сказал Сабакуль. Он снова воззвал к Гилфигу и подбросил щепку, но, когда она ударилась о землю, стрелка показала на север.
Бальк ничего не сказал. Сабакуль моргнул, потом побагровел.
— У Гилфига нет времени на игры. Он указал нам путь один раз и счел это достаточным.
— Не уверен, — сказал Бальк.
— И я.
— И я.
Гарстанг умоляюще поднял вверх руки.
— Мы проделали долгий путь. Трудились, радовались, сражались и страдали вместе — давайте теперь не будем увязать в разногласиях!
Бальк и остальные только пожали плечами.
— Мы не собираемся пускаться вслепую на юг.
— Что же вы намерены делать? Идти на север? Или возвращаться в Эрзе Дамат?
— Эрзе Дамат? Без еды и только с четырьмя вьючными животными?
— Тогда пойдем на юг на поиски святилища.
Бальк снова упрямо пожал плечами, при виде чего Сабакуль рассвирепел.
— Пусть будет так! Те, кто идет на юг, — сюда. Те, кто хочет связать свою судьбу с Бальком, — туда!
Гарстанг, Кугель и Касмайр присоединились к Сабакулю, все прочие остались с Бальком — эта группа насчитывала одиннадцать человек — и теперь перешептывались между собой, а четыре оставшихся верными паломника наблюдали за ними с опаской.
Одиннадцать отступников вскочили на ноги:
— Прощайте.
— Куда вы пойдете? — спросил Гарстанг.
— Не важно. Ищите свое святилище, если вам так хочется. Мы займемся своими делами.
Попрощавшись как можно короче, они направились к деревне людейящериц и провозгласили себя лордами этой деревни.
А Гарстанг, Сабакуль, Касмайр и Кугель отправились на юг вдоль берега. С наступлением ночи они разбили лагерь и поужинали моллюсками и крабами. Утром обнаружили, что четыре оставшихся вьючных животных сбежали и теперь путники остались одни.
— Это воля Гилфига, — сказал Сабакуль. — Наше дело найти святилище и умереть.
— Мужайтесь! — пробормотал Гарстанг. — Давайте не будем поддаваться отчаянию!
— А что еще осталось? Увидим ли мы когданибудь снова долину Фольгуса?
— Кто знает? Давайте сначала свершим обряды в святилище.
Они прошагали весь остаток дня. К наступлению ночи они почувствовали себя слишком уставшими и раскинули лагерь. Перед ними расстилалось море, плоское, как стол, и такое спокойное, что заходящее солнце отбрасывало не дорожку, а, скорее, свое точное отражение. Моллюски и крабы снова обеспечили путникам скудный ужин, после чего они устроились на ночлег прямо на песке.
Гдето после полуночи Кугель проснулся от звуков музыки. Подскочив, он посмотрел на море и увидел, что на воде возник призрачный город. В небо поднялись тонкие башни, освещенные сверкающими пылинками белого света, медленно скользившими вверх и вниз, взад и вперед. По аллеям неторопливо прогуливалась самая веселая и нарядная толпа, какую только можно было представить, в белых сияющих одеждах и с рожками, издающими нежные звуки. Мимо проплыла барка, выстланная шелковыми подушками и приводимая в движение гигантским парусом из василькового шелка. Лампы на носу и у руля освещали палубу, заполненную гуляющими — некоторые пели и играли на лютнях, другие пили вино из кубков.