Русские князья

Далее византийский историк Лев Диакон рассказывает: «Получив известие об этих безумных речах, император ромеев решил незамедлительно со всем усердием готовиться к войне. Он тут же набрал отряд из храбрых и отважных мужей, назвал их „бессмертными“ и приказал находиться при нем… приказал собрать войско и отправить в близлежащие и пограничные с Мисией (Болгарией) земли…»

Император Иоанн Цимисхий вызвал к себе самых опытных полководцев Византии: Варда Склира и победителя арабов патриция Петра. Им было приказано отправиться в приграничье и там зимовать вместе с полками. Через границу отправлялись опытные лазутчики, одетые в «скифское» платье и знающие язык русов. В Константинополе решили начать поход через Балканы на север Болгарии весной, когда горные перевалы освободятся от снега и дороги начнут просыхать.

Однако весной получилось обратное. Князь Святослав, в свою очередь знавший от лазутчиков-болгар о военных приготовлениях византийцев, решил неожиданным наступление предупредить вражеский поход. Он сам пошел в наступление на Царьград-Константинополь. Это известие поразило Цимисхия и его полководцев.

Вскоре выяснилось, что остановить Святослава было просто невозможно. Весной 970 года его войско мощным стремительным броском двинулось от низовьев Дуная, пересекло Балканские горы, имея проводниками местных жителей, разметало заградительные отряды византийцев и захватило несколько укрепленных городов. Пройдя таким образом около четырехсот километров, войско русичей осадило город-крепость Аркадиополь.

На этом направлении Святославу противостоял Варда Склир. Казалось, что опытный полководец сделал все для того, чтобы преградить в горах путь русскому войску, вместе с которым шли на юг болгарские дружины, отряды легкой венгерской и печенежской конницы. Копьеносцы и щитоносные воины перекрыли горные перевалы, стража охраняла даже боковые тропы. Но «варвары» сумели обойти горные заставы византийцев, которые уничтожались внезапными нападениями. Война вошла в византийскую провинцию Фракию.

Император Иоанн Цимисхий понял всю опасность сложившейся ситуации: Аркадиополь располагался всего в ста с небольшим километрах от Константинополя. Здесь и произошло первое крупное сражение войск князя Святослава Игоревича с византийцами, которыми начальствовал Варда Склир.

Лев Диакон пишет: «… успех битвы склонялся то в пользу одного, то в пользу другого войска», но в конечном счете русские, по словам византийского историка, обратились в бегство. Однако многие историки выразили глубокое сомнение по поводу сведений Льва Диакона о сражении под Аркадиополем. И на то у них есть серьезные письменные доказательства.

Так, до наших дней дошло свидетельство непосредственного участника тех событий, человека не из простых — византийского епископа Иоанна, который в момент приближения войска князя Святослава обратился с горькими словами к покойному императору Никифору II Фоке, выражая тем самым неверие в победу войск императора Иоанна Цимисхия: «… восстань теперь, император, и собери войска, фаланги и полки. На нас устремляется русское вторжение».

И, надо думать, более достоверно, чем Лев Диакон, рассказывает об Аркадиопольском сражении «Повесть временных лет», переведенная на современный литературный язык академиком Д. С. Лихачевым. В ней говорится: «И пошел Святослав к столице (Константинополю), воюя и разбивая города, что стоят и доныне пусты. И созвал царь (Иоанн Цимисхий) бояр своих в палату и сказал им: „Что нам делать, не можем ведь ему сопротивляться?..“ и сказали бояре… „Плати ему дань“. И послал к нему царь, говоря так: „Не ходи к столице, возьми дань сколько хочешь“, ибо только немногим не дошел он до Царьграда. И дали ему дань… Взял же и даров много и возвратился в Переяславец со славою великою».

Византийцы в битве под Аркадиополем понесли большие потери. В ином случае князь Святослав не смог бы направить часть своих отрядов в Македонию, где было разбито войско магистра Иоанна Куркуаса, управлявшего македонской фемой. Византийский полководец Варда Склир, одержавший много побед в Малой Азии, на сей раз был вынужден затвориться с остатками своих полков в крепости Аркадиополь.

Дав дань князю Святославу Игоревичу, император Иоанн Цимисхий перехитрил его. Войско русичей, их союзники болгары, венгры и печенеги покинули Фракию и Македонию. Византийская империя обрела мир… чтобы подготовиться к новой войне. В Константинополе не верили договорам и клятвам, как верили им «варвары».

С началом зимы византийские лазутчики стали доставлять в Константинополь обнадеживающие донесения. Не ожидавшие нападения дружины русичей и союзных им болгар размещались гарнизонами в разных городах Северной Болгарии. Печенежская и венгерская конница ушла зимовать в задунайские и приднестровские степи. Сам князь Святослав со своей дружиной находился в крепости Доростол. Лазутчики, вернувшиеся с Гимейских гор, доносили, что князь русов, поверивший мирному договору с византийским императором, не закрыл горные перевалы даже малыми сторожевыми заставами.

Иоанн Цимисхий готовился к возобновлению войны самым деятельным образом. Он не мог смириться с пребыванием Святослава на Дунае. Из азиатских провинций империи в Константинополь вызывались войска фем. Перед стенами столицы каждодневно проводились военные учения. Войска обучались строю, умению быстро перестраиваться и поворачиваться, пехотинцы — пропускать сквозь свои ряды конницу и снова смыкаться в фалангу.

Лев Диакон писал об императоре-полководце Иоанне Цимисхии: «Ожидая весны, он ежедневно обучал… войско умению передвигаться в полном вооружении во всех направлениях и упражнял его в различных военных приемах…»

Византийский император позаботился и о снабжении своего огромного по числу людей войска. В город Адрианополь, стоявший близ болгарской границы, он приказал свезти «много хлеба и корма для вьючных животных, а также достаточное количество оружия для войска».

На исходе марта 971 года в проливе Босфор император Цимисхий произвел смотр огненосному флоту Византии. В учении участвовало более трехсот различных больших мореходных огней. Так называемый «греческий огонь» — смесь смолы, серы и нефти — была самым действенным оружием византийского флота против ладейных флотилий русичей. На сей раз императорскому флоту предстояло решать задачу блокады устья Дуная, чтобы отрезать ладейному флоту русичей путь к отступлению.

Весной 971 года император Иоанн Цимисхий во главе двух тысяч «бессмертных» торжественно выступил в поход из своей столицы. В Адрианополе его поджидало остальное войско Византийской империи. Лев Диакон писал о походе в Болгарию: «Впереди… двигалась фаланга воинов, сплошь закрытых панцирями и называвшихся „бессмертными“, а сзади — около пятнадцати тысяч отборнейших гоплитов (пеших воинов) и тринадцать тысяч всадников. Заботу об остальном войске император поручил проедру Василию; оно медленно двигалось позади вместе с обозом, везя осадные и другие машины».

Как опытный полководец, Цимисхий, уже познавший возможности князя Святослава на войне, испытывал серьезные опасения. Не случайно византийский хронист передал его слова, сказанные военачальникам перед походом: «счастье наше поставлено на лезвие бритвы». С ним не спорили, поскольку все понимали, насколько опасный противник пришел из Руси к границам империи.

Единственную возможность избежать поражения в столкновении со Святославом император Иоанн Цимисхий видел в том, что нападение византийцев будет целиком и полностью неожиданным. Поэтому он требовал провести войска в Северную Болгарию «по ущельям и крутым теснинам». Понимая заведомое превосходство русичей в ратном искусстве, Цимисхий сказал: «Если мы… неожиданно нападем на них, то, я думаю, — да поможет нам Бог!.. — обуздаем безумие русов».

Без предупреждения о нарушении перемирия огромное по тем временам войско Византии начало вторжение в Болгарию. Его стремительный бросок через Гимейские горы подтвердил громкую славу полководца Иоанна Цимисхия, волей судьбы ставшего императором. 12 апреля 971 года императорские полки неожиданно появились перед стенами болгарской столицы Преславы. В ней находился царь Борис и отряд русичей под командованием воеводы Сфенкела. Вместе с болгарскими дружинниками для защиты города набиралось всего 8,5 тысячи человек.