Страница 67 из 118
Накануне Великой Отечественной войны органы пропаганды в фашистской Германии являлись одними из самых эффективных в мире. Сотрудники министерства пропаганды до 1939 года оттачивали свое мастерство на жителях III Рейха. Во многом благодаря их усилиям Германия к началу Второй мировой войны имела весьма консолидированное общество. За два года боевых действий в Европе немецкие пропагандисты накопили богатый опыт работы не только с солдатами противника, но и с гражданским населением, проживавшем на оккупированных нацистами территориях.
Уже весной-летом 1941 года нацистская военная машина стала активно перестраиваться для войны против СССР. Немецкие пропагандисты в своей работе пользовались большой свободой и могли оперативно реагировать на любые действия противника. Так, согласно инструкции Геббельса от 5 июня 1941 года пропаганда на Россию должна была заключаться в следующем: «…никакого антисоциализма, никакого возвращения царизма; не говорить о расчленении русского государства (иначе озлобим настроенную великорусски армию); против Сталина и его еврейских приспешников; земля — крестьянам, но колхозы пока сохранять, чтобы спасти урожай. Резко обвинять большевизм, разоблачать его неудачи во всех областях. В остальном ориентироваться на ход событий…»4.
Следовательно, основные тезисы, на которых базировалась немецко-фашистская пропаганда после 22 июня 1941 года, были разработаны ещё до начала военных действий против Советского Союза. На протяжении второй половины 1941 года немецкие пропагандисты вносили лишь незначительные коррективы в эти положения. Они заключались в следующем: представлять населению занятых территорий и бойцам РККА начавшуюся войну как освободительную миссию Германии, борющейся против большевизма. Средства массовой пропаганды оккупантов внушали жителям Советского Союза, что Гитлер и его соратники не в состоянии были больше спокойно смотреть на варварство Сталина и коммунистов в отношении своего народа. Успехи вермахта неизбежны не только потому, что он является сильнейшим в мире, но и потому, что Красная Армия не хочет и не может воевать за интересы англо-американских капиталистов и ВКП(б).
За несколько дней до нападения на СССР в директиве, обращенной к вермахту, Альфред Розенберг заявил о том, что «применение всех средств активной пропаганды в борьбе против Красной Армии обещает больший успех, чем в борьбе со всеми прежними противниками Германии»5.
Кроме материалов, распространяемых от лица германского командования и коллаборационистской «новой русской администрации», нацисты также выпускали и фальшивки: обращения от лица политорганов РККА и руководства ВКП(б).
С первых дней войны на бойцов и командиров Красной Армии, мирных жителей обрушился поток фашистской пропагандистской продукции. В своём стремлении расколоть советское общество фашисты не останавливались ни перед чем — в ход шла оголтелая пропаганда успехов Германии и её вооружённых сил, делались попытки разжигания национальной розни, критике подвергался сам ход истории России после 1917 года.
Начало военных действий против Советского Союза ими объяснялось следующими причинами:
1) у немецкой стороны появились неопровержимые доказательства того, что Москва собиралась атаковать европейские государства;
2) СССР и Германия имели договор, по которому Балтийские страны останутся независимыми, но СССР присоединил не только их, но и Буковину;
3) Германия была всегда противником демонического варварства большевиков, поэтому Гитлер является освободителем России6.
Для обоснования тезиса «Гитлер — освободитель» значительная часть газетных статей, листовок, радиопередач строилась на следующих положениях:
а) что имел русский народ до большевиков;
б) что ему дала советская власть;
в) что ему дадут немцы;
г) чем он должен заниматься сейчас.
Нисколько не идеализируя жизнь русской деревни до 1917 года (захватчики даже пугали население тем, что англо-американские капиталисты везут в своём обозе представителей династии Романовых и А. Ф. Керенского для занятия ими ключевых постов в государстве)7, прокламации отмечали преимущества свободного ведения единоличного хозяйства до революции. В условиях, когда оккупанты собирались в основном сохранить колхозную систему, в их листовках писалось «о хорошей жизни до коммунистов, когда любой человек за час мог бесплатно достать себе не менее пуда хлеба»8.
О дальнейшей судьбе России в периодической печати оккупантов в начальный период войны ничего не говорилось. В ходе осуществления плана молниеносной войны нацисты требовали от населения лишь спокойствия и экономической поддержки. «Оружием германцы борются за Вас на фронте. Вы же должны быть не борцами, а помощниками, представляющими свою рабочую силу… Не штыками, своей работой помогите нам на службе за вашу Родину и будущее ваших детей!» — писалось в обращении командования, группы армий «Север» к жителям «освобождённых районов»9.
На страницах оккупационной печати помещались рассказы о примерах добросовестного отношения русских крестьян к своему труду. Население призывали брать с них пример. В прокламациях оккупантов постоянно проводилась мысль о том, что активная работа сельских жителей косвенно приближает конец войны, и немцы вернутся обратно в Германию, полностью выполнив свою задачу — освобождение России от большевиков.
В понятие «патриотизм» оккупационные средства массовой агитации вкладывали следующий смысл: «Русский патриот — это тот, кто осознаёт свою большую благодарность немецким солдатам. Честно работая в тылу под защитой германских войск, он понимает, что если в этой войне окончательно не избавиться от жидо-коммунистической власти, то она, как бич божий, навеки повиснет над его Родиной»10.
Важной задачей всех подразделений нацистских пропагандистских служб летом-осенью 1941 года было внушение населению уверенности в непобедимости германского оружия и скорое окончание войны. Для этого использовались радиорепродукторы, установленные во всех крупных населённых пунктах, газеты, листовки и карты СССР, на которых был отмечен «крестовый поход против ига жидо-коммунистической власти»11.
Как отмечали позднее представители советского сопротивления, фашисты пытались убить в людях — жителях оккупированных районов веру в возможность победы Красной Армии и парализовать волю к борьбе с фашизмом.
Для этого нацистская пропаганда стремилась показать лавинообразный характер победного шествия вермахта по Советскому Союзу.
Вплоть до начала битвы под Москвой коллаборационистская печать публиковала материалы, подтверждающие тезис о непобедимости германской армии и её успехах на Восточном фронте. Издававшаяся в Риге «Правда» свои материалы главным образом заимствовала из фашистской периодической печати, предназначенной для жителей рейха. Это можно объяснить тем, что редакция была представлена в основном русскоговорящими сотрудниками Геббельса. Статьи в подобных изданиях носили описательно-аналитический характер:
11 сентября — «Германская армия под Петербургом», «Красный Балтийский флот без моря».
18 сентября — «Бои в вооружённой зоне Ленинграда», «Советское правительство взывает о помощи», «Боевые трофеи финской армии».
18 октября — «Разгром красных сил на путях к Москве и у Азовского моря», «Уже более трёх миллионов красноармейцев взято в плен», «Дни Москвы сочтены».
25 октября — «65 миллионов русского населения освобождены за четыре месяца военных действий»12.
Успешное продвижение немецких войск позволило работникам Геббельса достаточно точно показывать ход военных действий. Но при этом они использовали и некоторые формы дезинформации. Так, в середине октября 1941 года во всех крупных населённых пунктах Ленинградской области нацистами были вывешены плакаты: «Немецкие войска освободили Москву». Данный текст был набран крупным шрифтом. Под ним очень мелко было напечатано о том, что фашистские солдаты вошли в деревню с таким названием. Эта акция вызвала среди населения упорные слухи о падении столицы нашей Родины13.