Адское пламя

Я кивнул.

Мэдокс за руку подвел Кейт к краю отверстия:

— Там винтовая лестница. Держитесь за перила и быстро спускайтесь.

Кейт села на пол, ухватилась за веревочную петлю, свисавшую с нижней части поднявшегося куска пола, и спустилась в отверстие.

Мэдокс сделал мне знак, указывая в сторону дыры:

— Давай.

Я почувствовал, как сзади меня подтолкнул Лютер, и понял, что этот недоумок стоит слишком близко, чтоб оставаться в безопасности.

— Отойди назад, идиот! — заорал на него Мэдокс.

— Да я его пальцем не трону, — сказал я.

Когда я подошел к отверстию, Мэдокс, который идиотом не был, отступил в сторону и навел на меня «кольт».

— Стой!

Я остановился.

Через несколько секунд снизу донесся голос Карла:

— Можно!

И Мэдокс проинформировал меня:

— Кейт лежит на полу, а Карл целится из ружья ей в голову. Это для твоего сведения. — И указал на отверстие: — Пошел!

Я сел на пол и, опустив закованные в кандалы ноги, почувствовал первую ступеньку. Как только мы с Кейт окажемся в этом подземелье, никто нас уже не найдет.

— Вперед, Джон, — поторопил Мэдокс. — У меня мало времени. — И взвел курок своего пистолета, давая знак двигаться.

Я спустился по винтовой лестнице, огибавшей шток гидравлического подъемника. Это было нелегко — спускаться с кандалами на ногах, но руки были свободны, так что я держался за перила и по большей части просто съезжал по ним.

Кстати, о руках. Если Мэдоксу в какой-то момент вздумается надеть на нас наручники, придется действовать до того, как это произойдет. Кейт, я был уверен, тоже это понимала.

До пола внизу было футов двадцать, высота двухэтажного дома, и я сразу понял, что это и есть убежище на случай ядерной войны.

Винтовая лестница спускалась до бетонного пола круглой комнаты, освещенной люминесцентными лампами без плафонов.

Напротив последней ступеньки, в нескольких футах от нее, располагалась блестящая стальная дверь, как в банковском хранилище, вделанная в бетонную стену.

— Лицом вниз, — произнес позади меня Карл.

Я повернулся и увидел его — он стоял в другом конце круглого пространства, наведя ружье на Кейт, лежавшую на полу лицом вниз.

Неплохой момент для атаки, но прежде чем я на это решился, Карл приставил дуло к голове Кейт и заорал:

— Три! Два!..

Я опустился на холодный бетонный пол, и Карл крикнул:

— Можно!

И я услышал, как Мэдокс, стуча ботинками, спускается по винтовой лестнице, очень быстро, словно немало в этом тренировался.

— Джон, полагаю, одному из нас придется исчезнуть, — произнес он.

Я не ответил.

Прошло несколько секунд, и на лестнице послышались шаги Лютера, потом шипение в цилиндре гидравлического подъемника и глухой удар: пол и стол на нем опустились на прежнее место.

— Открой дверь, — велел Мэдокс Лютеру.

Я услышал щелчок отпираемого замка и легкий скрип открывающейся тяжелой двери.

— Джон, — сказал Мэдокс, — одно твое лишнее движение — и Кейт застрелят первой. — И обратился к Карлу и Лютеру: — Поняли? Если Кори вздумает что-то сделать, застрелите Кейт. А о мистере Кори я сам позабочусь.

— Есть, сэр! — хором ответили Карл и Лютер.

Потом Мэдокс решил сделать мне последнее предупреждение:

— Учти, ты испытываешь мое терпение, а я уже на десять минут выбился из графика. Итак, либо ты ведешь себя хорошо и быстро исполняешь все требования, либо я стреляю в одного из вас, чтобы наверстать упущенное время. Понятно?

— Понятно.

— Хорошо. Твоя жена все равно не считает тебя героем, так что и не пытайся им стать.

— Отличный совет.

— Кейт! — приказал он. — Вставайте. Руки на голову.

Она встала, и Мэдокс отдал следующее распоряжение:

— Следуйте за Карлом. — И обратился ко мне: — Джон, вставай. Руки на голову. Следуй за ними, дистанция двадцать футов.

Я встал, положил руки на голову и заметил на полу большой холщовый мешок. «Молния» на нем была частично расстегнута, и я увидел торчащий оттуда рукав моей кожаной куртки. Видимо, Дерек передал Лютеру мои вещи, и все доказательства нашего пребывания в клубе «Кастер-Хилл» — за исключением «доджа» Руди, от которого они, конечно, тоже избавятся, — теперь исчезли.

Мэдокс заметил, куда я смотрю.

— Даже следов ваших ДНК не найдут в медвежьем дерьме. — И сделал мне знак в сторону двери: — Вперед!

Я прошел сквозь эту банковскую дверь, вделанную в бетонную стену футов трех толщиной.

— Добро пожаловать в мое ядерное убежище, — прозвучал позади голос Мэдокса.

Лютер вошел последним, и я услышал, как захлопнулась дверь и щелкнул замок.

У меня было ощущение, что мы сейчас находимся под террасой, примыкавшей к дому сзади, в выдолбленном в скальном основании глубоком помещении, никак не связанном с цокольным этажом самого дома. И еще я понял, что на поверхности земли не найдется ни единой живой души, способной нас теперь отыскать.

Глава 50

Мы оказались в широком коридоре, бетонные стены которого были выкрашены в светло-зеленый цвет, переходивший в небесно-голубой футах в трех от пола. Потолок был отделан матовым стеклом, из-под которого сияли яркие фиолетовые лампы. Я решил, что это, видимо, специальные лампы для теплиц, ускоряющие рост растений. Здесь, правда, не было никакой растительности, если не считать чудовищной расцветки половое покрытие «Астротерф» в стиле восьмидесятых годов прошлого века.

Полагаю, кто-то пытался создать иллюзию открытого пространства, залитой солнечным светом лужайки, но не преуспел: все вокруг выглядело как подземный бетонный коридор.

— Это для иллюзии, будто вы не под землей, а на поверхности, — пояснил Мэдокс.

— А разве это не так? — спросил я.

Вместо ответа он сообщил:

— Это идея моей бывшей жены, полной идиотки. Она испытывала совершенно иррациональный ужас при одной только мысли об атомной войне.

— Какая глупая женщина.

У него, кажется, улучшилось настроение, и он сделал мне знак в сторону открытой двери справа, заглянув в которую я увидел детскую комнату.

— Наши дети были тогда маленькими, и она считала, что им тут будет хорошо.

— Лампы для ускорения роста оказались бы очень кстати, — заметил я, — но что касается товарищей по играм, выбор у них был бы весьма ограничен.

Он не обращал на меня особого внимания и, кажется, разговаривал сам с собой.

— Она раз по двадцать смотрела фильмы «На берегу» и «Доктор Стрейнджлав, или Как я научился не волноваться и полюбил атомную бомбу», но вряд ли поняла, что первый фильм — очень серьезный, а второй — лишь черный юмор висельника. — И, помолчав, добавил: — После этих фильмов о ядерном Армагеддоне она месяцами лечилась в психушке.

У меня создалось впечатление, что Бэйн Мэдокс имел некоторые расхождения со своей бывшей женой в вопросах, касающихся ее одержимости ядерным холокостом, и, по всей вероятности, его нынешние действия были призваны разрешить эти противоречия с помощью собственной ядерной войны. Я был абсолютно уверен, что, когда все это закончится, одной из первых он позвонит миссис Мэдокс.

Как бы то ни было, мы с Кейт медленно продвигались по коридору в кандалах, и я то и дело поддергивал брюки, на что Лютер тут же орал: «Руки на голову!» — а я отвечал: «Пошел на…!»

Я слышал шум работающих вентиляторов, но воздух тут все равно оставался влажным и затхлым.

По обе стороны коридора тянулись открытые двери, за которыми виднелись хорошо обставленные комнаты — спальни, гостиная, кухня и длинная столовая с обшитыми деревянными панелями стенами, тяжелыми портьерами, кессонными потолками и роскошными коврами. Из-за одной закрытой двери слышалась чья-то речь, и я не сразу понял, что это радио или телевизор. Стало быть, тут есть кто-то еще.

А Мэдокс продолжал разглагольствовать:

— Она потратила кучу денег, украшая это убежище. Намеревалась просидеть тут весь период полураспада выпавших радиоактивных осадков, причем в роскоши, к которой привыкла.