Просто играй...

— А ты считаешь, что это не она? Доказательства, Лиза, до-ка-за-тельст-ва! К Тимошину приходила блондинка.

— Он уже говорил, что это была не она, — вставила я.

— Жюри подкупала тоже девушка со светлыми волосами.

— Не факт, что это была Алина. Может, та же самая неизвестная, что хотела попасть в команду Тимошина.

— Представившись моей девушкой? Ты сама-то слышишь, что несешь? — Невесело усмехнулся друг. — Нееет, Лиз, это она. В нашем бэнде всего две девушки. И вторая из них, рыжая, позволь тебе напомнить. И потом, ты же прекрасно знаешь Алинкин характер. Она же вечно вся на эмоциях! Импульсивная, порывистая, резкая… а-а-а-а, черт! — В сердцах ударил ладонью по мягкой обшивке кресла.

— Вот именно. А это больше похоже на тщательно подготовленную операцию, не находишь? Все ведь разыграно как по нотам. Слишком много фактов против нее, не находишь? Зачем так явно сдавать себя?

— Сама же говорила, что она у нас честная, — последнее слово Стэм буквально выплюнул. — Практически в открытую действовала, ни от кого не скрываясь. Да она же созналась, Ли! Ты же сама все прекрасно слышала!

— Ну да, это меня и смущает, — задумчиво кивнула я. — То ведет закулисную борьбу, пытаясь снять меня с соревнований, то нападает, шифруясь в темноте… а потом предельно ясно дает понять, что это именно она. Странно все это, ты не находишь?

— Не знаю. Я уже не знаю, что думать, Лиз. Черт, ну почему она, зачем?! Я ведь столько раз говорил ей, что между мной и тобой ничего нет, и никогда не было!

— Стоп. Подожди. Она что, ревновала? — Удивилась я неожиданной новости.

— Не то слово, Ли. Такие концерты устраивала — будь здоров. Особенно первый месяц после твоего возвращения в бэнд. Ладно, не об этом надо сейчас думать. Ты ведь хотела попросить сдерживаться на репетициях?

— Да. Нам нужна нормальная рабочая обстановка, Леш. И нормальная атмосфера в коллективе, насколько это вообще возможно в нашей ситуации, конечно.

— Хорошо. Я постараюсь. Знаю, что веду себя отвратительно, но ничего не могу с собой поделать. Я как вижу ее, так сразу хочется взять, хорошенько встряхнуть и спросить: нафига она все это делала? Неужели нельзя было как-то мирно все решить? Черт, я опять к этой теме вернулся. Ладно, Лиз, я тебя понял. Я постараюсь стать спокойнее.

На том и разошлись. Тем же вечером я успела еще и поговорить с самой Алиной, которая на удивление легко согласилась встретиться и так же быстро и без споров пообещала вести себя спокойно на репетициях. Ну что ж, завтра проверим…

— Уф, — я устало плюхнулась на кровать, с наслаждением вытягиваясь в полный рост. — Неужели этот сумасшедший день, наконец, закончен? По-моему, такого дурдома не было даже на прошлогоднем генеральном прогоне.

— То ли еще будет, мышка, — хмыкнул котяра, падая рядом. — Ты завтрашний день переживи, посмотрю, что тогда будешь говорить.

— Эй, — возмутилась я, несильно толкая Тимошина кулаком в бок, — тесно ведь!

Руку перехватили и… нежно поцеловали костяшки пальцев.

— А я компактный, мышка, — прошептали на ухо, прижимаясь к боку и проводя носом вдоль шеи.

— Правда? — Чуть прерывисто дыша, поинтересовалась я. Он пару раз быстро кивнул. Я расплылась в язвительной улыбке. — Значит, поместишься на коврике у двери?

Проворно вывернувшись из его загребущих лап, отошла к компьютерному столу. Украдкой перевела дух — еще не хватало, чтобы Тимошин заметил, как действуют на меня его подобные выкрутасы.

— Спасибо, мне и в твоей кровати неплохо, — усмехнулся парень, ничуть не поведясь на уловку. — Как прошла ваша 'генералка'?

— Знаешь, вполне сносно, — пожала плечами я. Тимошин так и не приходил больше на наши репетиции, да и вообще вернулся из своей поездки только сегодняшним вечером. Что поделать, дела… — мы вроде бы даже сработались. Правда Ника какая-то нервная стала… ошибалась сегодня много. Только бы завтра не напортачила. Игорь обещал с ней поговорить, надеюсь, сможет успокоить. А как ваши репетиции? Вы все успеваете?

— Заботишься о соперниках? Как мило, — хмыкнул Тимошин.

— Просто ты так много времени тратил на меня, когда ты успевал тренироваться со своей командой — не представляю.

— Не бери в голову, — отмахнулся парень, подходя ко мне и обнимая сзади за плечи. — У нас было время подготовиться. Ты мне лучше скажи, как вы завтра добираться будете?

— Электричкой.

— Может, я тебя на машине довезу? — Предложил он, медленно проводя носом вдоль моей шеи.

— Нет, — вздрогнула я, отстраняясь. — Не надо.

— Почему?

— Просто — не надо. И… Тим, не садись за руль. Пожалуйста.

— Мышка? В чем дело? — Встревоженно вгляделся мне в глаза парень. — Чего ты так боишься?

— Я боюсь смерти, Тимошин, — вздохнула я. — И я не хочу, чтобы она забрала еще и тебя.

— Твой Дима? — Тимошин вопросительно кивнул на фото.

— Да. Год назад мы попали в аварию. Результат ты знаешь. Тим, пожалуйста, поехали с нами?

— Мышка, я аккуратно вожу машину, — успокаивающе погладил меня по волосам он.

— Он тоже никогда не лихачил, — возразила я. — Просто в тот день была неудачная погода.

— Солнце и гололед… — прошептал Тимошин, внезапно отпуская меня и нервно ероша волосы, отошел к окну.

— Ты помнишь? — Удивилась я.

— А… да. Памятный день был. Мы же тогда выиграли. — Тон его был каким-то нервным. А меня вдруг поразила одна догадка.

— Тимошин, ты был с ним знаком?

— С кем? С Дмитрием твоим? С чего ты взяла?

— Не знаю. Просто… вдруг так показалось. — Я зябко повела плечами. — Так был?

Он долго молчал, глядя на огни вечернего города. Как же так? Неужели я все-таки оказалась права?

— Нет. Мы не были знакомы, Лиз. Снова меня в чем-то подозреваешь?

— Нет. Нет, конечно, извини. Просто иногда мне кажется, что я что-то упускаю в общении с тобой.

— Вот как? — Тимошин, наконец, повернулся и посмотрел мне в глаза. — Лиз, давай мы поговорим об этом завтра после соревнований? Ты расскажешь все, что тебя беспокоит, а я постараюсь развеять твои сомнения, идет?

— Идет, — вздохнула я. — Ладно, поздно уже, пора ложиться спать.

— Да, ты права, я пойду. Встретимся завтра, в Солнечногорске?

— Позвони мне, когда будешь выезжать и когда подъедешь, хорошо?

— Обязательно. — Тимошин подошел ко мне и, нежно коснувшись рукой щеки, коротко поцеловал. — Все будет хорошо, Лиз, я обещаю.

— Ага…

Солнце. Опять это чертово солнце. Интересно, Тимошин хоть взял с собой очки?

— Тим, ты очки от солнца не забыл? — Спрашиваю я, садясь на переднее пассажирское сидение его машины и пристегивая ремень безопасности.

— Не, нафиг? Терпеть их не могу. Это брательник у меня был пижоном, без них никуда, а я предпочитаю постаринке, — он откинул вниз отражатель. — Вот так. Видишь, и никакое солнце нам не страшно. А в этих очках только видимость хуже становится. Не боись, нормально доедем.

Я кивнула и, отвернувшись, уставилась в окно. Ноющее беспокойство никак не желало отпускать. Какое-то время мы ехали молча. Тимошин весело насвистывал что-то себе под нос, изредка поглядывал на меня и чему-то улыбался.

— Ты чего такая хмурая, мышка? — Он поворачивает лицо ко мне, и я нервно вздрагиваю.

— Следи за дорогой!

— Да слежу я, слежу! Чего ты так нервничаешь? — Огрызнулся парень, переводя взгляд на шоссе.

— Догадайся, блин! — Рыкнула я. — Я не хочу оплакивать еще одного дорогого мне человека!

— Оу, так я тебе дорог, детка? — Естественно, мужская логика вычленила периферийную часть фразы. — И что, сильно дорог?

— Тимошин, ты можешь не отвлекаться?! — Совсем взбесилась я, переходя на крик.

— Да что ты так дергаешься-то?! — Не выдерживает Тимошин, оборачиваясь ко мне. На короткие доли секунды он упускает контроль за дорогой и этого оказывается достаточно, чтобы не заметить вылетающую на встречку машину.